Подняв бокал, я несколько минут воспевала немеркнущую красоту и божественный талант своей свекрови. Она слушала снисходительно и насмешливо. Наши отношения не сложились с самого начала. Она так и не смогла смириться с тем, что Рома женился на точной копии ее самой. Я только в режиссуру не пошла. Но, как говорится, еще не вечер…
Когда веселье было в разгаре, появился мой свекор. Безукоризненно галантный гомосексуалист. Пожалуй, единственный гомосексуалист в большом бизнесе у нас в России.
Эффектно преподнес жене часы, квадратный корпус которых был щедро усыпан черными бриллиантами. De Grisogono, конечно. Моя свекровь не любит экспромтов, режиссер все-таки.
Рома натянуто поздоровался с отцом.
Прошло всего несколько месяцев с тех пор, как мой муж ушел из уютного семейного бизнеса и оказался один на Большой Дороге Российского Предпринимательства. Свекор пережил это с трудом. Но изо всех сил делал вид, что уважает право сына на самостоятельность и независимость.
Лучше всего Рому понимала мать. Хотя иногда мне казалось, что она приветствует его свежеприобретенную автономность только потому, что лимиты на моих карточках сократились втрое — как и положено у жены начинающего бизнесмена. И это после стольких лет замужества!
Я сделала в туалете еще одну маленькую дорожку.
— Никита, ты научилась готовить любимые Ромины паровые котлетки? — спросила меня свекровь через весь стол.
Раздались заинтересованные возгласы. Этот вопрос свекровь задает мне уже давно, и я не удивлюсь, если гости скоро начнут делать ставки.
— В последнее время у Ромы не получается кушать дома, он слишком поздно приходит, — ответила я, а мой взгляд красноречиво продолжал: «Потому что вы с папочкой достали моего мужа настолько, что ему пришлось уйти и начать все сначала!»
Глаза свекрови метали молнии.
— А ты все скучаешь? Так ничем и не занялась полезным?
Так, лучше не заводиться. Она ведь прекрасно знает, что это — моя больная тема. У каждого в этом семействе есть свое дело, у каждого, кроме меня.
— Подожду, когда муж разбогатеет, и займусь благотворительностью.
— Ну да, как раз у него и поучишься.
Как же мне хотелось когда-нибудь утереть ей нос!
Но пока я могла позаботиться только о собственном носе. Я снова отправилась в туалет.
Откуда эта дурацкая песенка? И почему каждый раз, уезжая от свекрови, я даю себе слово научиться готовить эти несчастные паровые котлетки, но забываю, переступая порог собственного дома. Сегодня обязательно скажу Тамаре, чтобы научилась. Там весь секрет в том, что в них надо добавить тыкву.
Рома заснул еще до того, как я успела обсудить с ним майские праздники. Едем мы куда-нибудь отдыхать или это тоже та жертва, которую я должна принести его внезапно проявившейся самостоятельности?
Я тихонько зашла в спальню и забралась в постель. Вопрос с отдыхом мне не давал покоя, и я решила его прояснить прямо сейчас. Хотя, скорее всего, из-за кокса мне просто хотелось поболтать с кем- нибудь.
— Рома! — громко прошептала я ему в самое ухо.
Он сделал движение, словно хотел накрыться одеялом с головой.
— Нет-нет, спи, — пробормотал он.
Пожалуй, мое скромное желание поговорить он расценил как притязание на нечто большее.
Какая самонадеянность!
Я закрылась в кабинете. Слизала языком остатки первого со стола. Десны приятно онемели. Во рту появился ни с чем не сравнимый горьковатый привкус. Рембо звонить не буду, лягу спать.
Как легко Рома отказался от меня десять минут назад! И это не в первый раз.
До чего безмятежно он спал! У него наверняка кто-то есть. А если нет, то скоро появится. Эта мысль развеселила меня. Какая-нибудь глупая девица будет всерьез переживать из-за Ромы, названивать ему по телефону и сходить с ума от ревности ко мне. Ха! Ему это будет льстить первое время, а потом надоест. Он слишком дорожит своей семьей, да у него на другую бабу просто и сил не хватит: мы с Артемом, да еще новый бизнес.
Молодец свекровь, с самого детства расставила сыну приоритеты: семья — на первом месте, какая бы она ни была. Даже если муж голубой.
Я выбралась из-под одеяла и пошла звонить Кате.
Она сидела у Антона, и у них было полно кокоса.
— Приезжай, — предложила Катя, — мы собираемся поехать в казино.
— Не могу. Рома только сегодня прилетел.
— Да ладно, он подумает, что ты спишь в кабинете.
Через полчаса я оказалась у Антона. Роме оставила записку: «Я тебя будила, но ты меня послал. Зачем мне ночевать дома, если я тебе больше не интересна? Я у Кати». Записку я оставила вместе с моим одеялом в кабинете. Если Рома подумает, что я сплю там, то он не зайдет и будет думать, что я дома. А если зайдет,
