name='font10'>тихоньку продвигаюсь к двери. — Я же к вам с чистой душой. Я же беспокоюсь за малыша...
Я уже почти открываю дверь и собираюсь попрощаться, как мне навстречу заходит парень лет где-то 16—17. Мы с ним разминаемся в дверях, и тут дядя Шурик говорит:
— Толя, внучек, заходи!
(А во время разговора, еще там, у меня, тетя Маня упоминала, что несчастного ребенка, который в реанимации, зовут Толя). Я, развеселившись при виде «смертельнобольного», и говорю:
— Ой, смотрите, а Толя-то, как вымахал...из больницы. Как подействовало-то! Было ему 10 лет, был при смерти, в коме, а тут стал 20—летний красавец, как в сказке!
— Толя,— обращаюсь к нему, — ты не переживай так сильно, мы эту клавишу сделаем.
А он говорит:
— Да на хрен мне эта клавиша? Я вообще...не музыкант. Я же их просил: «Вы мне, лучше, гоночный велосипед из Америки привезите!»
...Возвращаясь домой, я думал, что, все-таки, в чем-то согласен с тетей Маней. Как хорошо, что она таки не велосипед привезла. Не так интересно было бы...
×