тонкий рот с подкрашенными губами и позволил бокалу самому наклониться.
Лолий громко причмокнул и тут же покраснел, смутившись. Астейрис и я, понимающе улыбнулись, такое вино сражало своей божественностью.
— Не против, если мы сразу приступим к делу? — спросил мой гость.
Я, конечно же, был не против, даже наоборот. Я не стал наполнять опустевшие бокалы, хотя по глазам Лолия видел, что он желал продолжения.
— Итак, — начал Астейрис, я был весь во внимании, — что меня сюда привело. Не стану скрывать, Высшим очень интересен ход раскопок. Думаю, вы понимаете почему. Слухи идут, их нельзя остановить. Самые смелые говорят, что этот дом принадлежал Помпе, кто поскромнее — что мог принадлежать.
Я кивнул, Грандмастер продолжил:
— Все предметы обнаруженные в ходе раскопок могут иметь большую ценность с нашей точки зрения. Думаю, и это вы понимаете, не можете не понимать.
— До сих пор мы не обнаружили ничего стоящего, предметы быта, культуры и только. Все выявленные надписи были записаны и зарисованы, — я положил руку на стопку бумаг, слева от себя, — эти бумаги я подготовил для вас.
— Это хорошо. Но что осталось вне сухих докладных слов?
— Я не скрываю ничего.
— Да, но какие выводы сделаны вами лично, — допытывался Астейрис.
— Будем осторожны в своих суждениях, — завилял я, — до сих пор у меня нет фактов опровергающих слухи.
— Но вы предполагаете, что они ложны?
— Мое мнение строится на субъективном восприятии получаемой информации.
— Да, это так. Но ваше восприятие известно многим, поэтому я и хочу знать ваше, лично ваше мнение.
Я пожал плечами и уставился на выход, размышляя. Наконец я сказал:
— Если эти слова останутся в приватном кругу… ведь не будет же дополнительного финансирования?
Прищурившись, я ждал ответа.
— Нет, Гильдия и так не может себе позволить много, а вкладывать деньги в слухи мы не любим.
— Я так и думал. Тогда мое требование — все, что я скажу вам, достигнет ушей лишь Главы.
— Он так и распорядился.
Мой гость улыбнулся и развел руками, я не смел усомниться в его словах, ведь его слова лишь тень слов Высшего.
— Хорошо, — я подпер голову кулаком, — это не дом Помпы.
Лолий шумно выдохнул и уставился на меня широко открытыми глазами. Я проигнорировал его взгляд.
— Почему? — задумчиво спросил Астейрис.
Его лощеный помощник не без интереса ждал ответа, я же опять тянул, но, наконец, сказал:
— Да не может этот дом ему принадлежать! Просто. Не. Может.
— Аргументы. Если есть.
— Только второстепенные, — я побарабанил пальцами по столу, — слишком мал дом, да и не особо богат…
— Старая аристократия не любит показную роскошь, — Грандмастер пожал плечами, но я видел, что он тоже сомневается.
— Не в том дело, сами стены дышат не тем духом, не чувствуется в них величия… Но тут мы заходим на шаткий лед аргументации, вот почему я не желал высказаться.
— И все же…
Астейрис задумался, несколько минут он смотрел на пол и теребил бородавку на втором подбородке.
— И все же, будьте любезны, составить список своих замечаний. Главе будет интересно поглядеть ваши соображения.
— Составлю, уже составлен, — я стукнул пальцем по пухлому конверту, — А мой запрос?
— Какой?
— Я просил разыскать городские карты, на которых могли сохраниться чертежи дома Помпы. Тогда мы могли бы сравнить их.
— Нет, до сих пор нет ответа.
— Как удачно все сложилось, — я усмехнулся и встал.
— Для кого?
— Вот весь вопрос для кого, он грызет меня как пепельный червь. Но думаю, режиссер этого спектакля еще не решился выйти за положенными ему овациями.
— Ладно, этот вопрос мы более-менее разрешили, — махнув рукой, сказал Астейрис. — Будущее покажет. Но, не смотря ни на что, многие хотят поглазеть на раскопки дома великого мага.
— Всегда пожалуйста.
— Думаете продать парочку бронзовых фалосов? — понимающе усмехнулся Астейрис.
— Мы до сих пор ни одного символа плодородия не отыскали, — я улыбнулся в ответ. — Пепел мало пригоден для таких символов.
— Не важно, но я уже слышу шум сотен покупателей, которые бегут со всей Империи к твоему захудалому лагерю!
— Я готов облегчить их ношу и забрать все их золото.
— Это радует. А то понимаете, мы мало чем можем помочь. Гильдия сильно пострадала во время войны, Император из нас выжал все соки. До сих пор жирок не нагуляли.
Я понимающе кивнул и красноречиво указал на брюхо Астейриса. Он только захохотал. Но этот маг имел право быть толстым, он ведь владел сетью харчевен в Алтоне, уж едой его дом не был обделен.
— Особенно наместник заинтересован в вашей работе, — продолжал Астейрис, — говорят на днях и он прибудет к месту раскопок.
— Наместник? — я удивился и взглянул на Лолия.
Помощник пожал плечами, похоже, он обескуражен так же, как и я.
— Что ему тут надо? — спросил я.
— Не могу знать, но разговоры шли такие, — Астейрис тяжело поднялся с табурета и с удовольствием потянулся.
Тяжелое испытание выдалось на его зад, табурет был до невозможности неудобный. Про меня говорили, что я специально гостям создаю все возможные неудобства. Не буду отрицать…
— И кто такие разговоры вел? — заинтересовался я.
— Слухи, а как они рождаются, вы и сами знаете.
— Обычно слухи достигают и моих ушей.
Астейрису не понравился мой взгляд, он поморщился, но вынужден был сдержаться, зная о моей репутации.
— То были слова из его писем…
— Почтенный Астейрис Великолепный шпионит за провинциальным магистратом, интересно!
— Уймись, я только приглядываю за соблюдением наших интересов. Гильдия не может оказаться в зависимости от имперской бюрократии… Ты лучше покажи, что твои служаки успели накопать. Клянусь бородой Мудрого, ничего трогать не буду и своим мнением доставать стану только тебя!
— Обычно, когда я говорю подобное, то бессовестно вру.
— Вы известный враль, — захохотал Астейрис.
Я провел гостей к месту раскопок, Астейрис на ходу поминал темных демонов иномирья — его изнеженные ноги в легких сапожках ужасно страдали от каменистой почвы Кольца. Можно было протащить его и в паланкине, но мы (а в частности я) люди простые и не заботимся о таких мелочах.
Мною было сделано важное открытие! Когда проситель страдает, он становится намного сговорчивее. Я пользовался множеством приемов, как видимых — стулья, так и скрытых — тут уже не обходится без
