всего этого сектора Галактики.
Внезапно до Пайка дошло.
– То есть, у них должно быть больше одного животного каждого вида.
– Да, – сказала Вина, теперь уже явно напуганная. – Прошу тебя, ты обещал, если я отвечу на твои вопросы…
– Но это был уговор с тем, чего на самом деле нет. Помнишь, ты же сама говорила, что ты – иллюзия.
Внезапно у неё вырвался крик, и она упала на пол, извиваясь от боли.
– Прошу вас! – простонала она. – Не наказывайте меня! Я стараюсь… ну,
Всё ещё извиваясь от боли, она исчезла. Подняв голову, Пайк увидел, что тот, кого называли Магистрат, наблюдает за ним сквозь прозрачную панель. В ярости Пайк отвернулся – и впервые заметил едва видимый круглый стык в стене над кроватью, примерно на высоте человеческого роста. Может, там скрытая панель?
Короткий металлический звук позади заставил его снова обернуться. Внутри камеры, у самой прозрачной перегородки стояла на полу чаша с голубой жидкостью. Магистрат продолжал смотреть, не двигаясь с места.
– Это питательный протеиновый комплекс, – прозвучал в голове Пайка его телепатический голос.
– Сторож зоопарка изволит общаться с одним из зверей?
– Если форма и цвет питательной смеси не привлекательны, она может принять вид любой еды, которую ты себе представишь.
– А если я предпочту… – начал Пайк.
– Уморить себя голодом? Ты забываешь о неприятной альтернативе наказания.
И с обычной внезапностью Пайк обнаружил себя барахтающимся в кипящей, удушливой сере. Дым заволакивал всё вокруг, со всех сторон его лизали языки пламени. Боль была столь же реальной, сколь и внезапность ужасного превращения, и у Пайка вырвался крик.
Это длилось каких-то несколько секунд, а затем он снова очутился в клетке, чувствуя, как у него подкашиваются ноги.
– Это из сказки, которую ты слышал в детстве, – сказал Магистрат. – Теперь ты примешь пищу.
– Почему бы просто… не заставить меня чувствовать… непреодолимый голод? – спросил Пайк, всё ещё задыхаясь от боли. Этого вы… не можете. Значит, вы можете не всё?
– Если ты будешь и дальше проявлять неповиновение, глубже в твоём сознании имеются вещи, ещё более неприятные.
Дрожащей рукой Пайк поднял чашу и залпом осушил её. В следующий миг, отбросив её в сторону, он кинулся всем телом на невидимую преграду. Его, конечно же, отбросило назад – но и Магистрат также отступил на шаг.
– Это уже интересно, – сказал Пайк. – Ты испугался. Значит, в тот миг ты не читал моих мыслей?
– Теперь что касается женщины. Как ты и предположил, корабль с Земли действительно разбился на нашей планете. Но из всех, кто находился на корабле, уцелела лишь она.
– Не будем отвлекаться. В тот момент я хотел лишь одного – добраться до твоего горла. Может, примитивные эмоции создают блок, через который тебе не пробиться?
– Мы вылечили её травмы и нашли этот вид весьма интересным. Таким образом, возникла необходимость найти мужскую особь.
– Ладно, поговорим о ней. Вы, похоже, из кожи вон лезете, чтобы заставить её казаться привлекательной, чтобы заставить меня почувствовать желание защитить её.
– Это необходимо для дальнейшего распространения вида.
– Но это можно сделать искусственно, с помощью медицины, – сказал Пайк. – Но нет, сейчас для вас важнее, чтобы я свыкся с ней, почувствовал симпатию…
– Мы хотим, чтобы все имеющиеся у нас особи были счастливы в своей новой жизни.
– Допуская, что это очередная ложь – зачем вам нужно, чтобы она непременно понравилась мне? Чтобы я полюбил её, чтобы между нами установились семейная привязанность? Это было бы необходимо лишь в том случае, если бы вы хотели выстроить семью, даже целое…
– Теперь, когда женщина как следует настроена, мы продолжим…
– Вы хотите сказать, как следует наказана! – заорал Пайк. – Это я сопротивляюсь! Почему вы не наказываете меня?
– Сначала стремление защитить, теперь сочувствие. Превосходно. – Магистрат повернулся и пошёл прочь. Разъярённый собственным бессилием, Пайк отвернулся, чтобы рассмотреть стык на стене.
Вместо этого он обнаружил, что рассматривает дерево. Вокруг раскинулся живописный парк, а на горизонте виднелся город. Пайк узнал место сразу же.
Справа от него были привязаны две осёдланные лошади. Слева Вина, одетая как землянка, выбравшаяся на природу, вынимала еду из корзины для пикника. Подняв на него глаза, она с улыбкой сказала:
– Я оставила термос притороченным к седлу.
Пайк отправился к лошадям и ласково похлопал их.
– Танго, старый чертяка! Привет, Мэри Лу! Нет, ребята сегодня я не при сахаре…
Однако, машинально похлопав себя по карманам, он с удивлением обнаружил два куска сахару. Пайк скормил их лошадям. Эти талозиане предусмотрели всё. Взяв термос, Пайк вернулся туда, где Вина раскладывала еду, и сел, задумчиво наблюдая за ней. Она явно нервничала.
– Приятно быть дома? – спросила она.
– Я мечтал о том, чтобы вернуться сюда. Наши мысли они читают очень хорошо.
– Дом, всё, что я пожелаю, – сказал Пайк. –
– Дорогой, неужели ты забыл о моих… головных болях? Доктор сказал, что когда ты начинаешь говорить странные вещи, как вот сейчас…
Голос её прервался. Пайк снова почувствовал себя в западне.
– Послушай, мне очень жаль, что они отыгрываются на тебе, – сказал он. – Но я не могу позволить им превращать это в инструмент давления. Иначе они смогут манипулировать нами, как захотят.
Она продолжала накрывать ленч, делая вид, что не слышит его слов.
– Какой чудесный день, правда?
– Странно, – задумчиво произнёс Пайк. – Каких-нибудь двадцать четыре часа назад я говорил доктору на моём корабле, как мне хочется чего-нибудь… вроде того, что мне предлагают здесь. Чтобы ни обязанностей, ни отчаяния, ни синяков от ударов судьбы. А теперь, когда моё желание сбылось, я понимаю его ответ. Ты либо
– Надеюсь, ты проголодался, – сказала Вина с наигранной весёлостью. – Белые сэндвичи с курицей и тунцом, по рецепту твоей мамы.
Пайк попробовал один. Вина оказалась права.
– Пожалуй, эту сторону дела доктор одобрил бы. Он говорил, что мне необходимо отдохнуть.
– Это прекрасное место для отдыха.
– Всё моё детство прошло здесь. Конечно, это не идёт ни в какое сравнение с парками вокруг больших городов, но мне тут больше нравилось. – Он махнул рукой, указывая на горизонт. – Это Мохав. Там я родился.
– Неужели ты думаешь, что твоя жена этого не знает? – рассмеялась Вина. – Посмотри – ты дома!
