долетит их самолет до Ташкента: слишком много они знают. Взорвется в воздухе — и исчезнет тайна батальона и штурма Дворца, развеется прахом: ничего не было, а что было — привиделось.
И сразу до другого додумались: если бы операция не удалась и Амин ушел из ловушки, ударила бы по батальону Витебская дивизия. И тогда вообще на двести процентов был бы оправдан ввод войск: взбунтовавшийся афганский батальон охраны хотел сместить законное правительство, а
Советская Армия, откликаясь на просьбы о военной помощи, защитила Хафизуллу Амина, разбив бунтарей до основания.
Роились слухи, предположения, но тем не менее сел 8 января в чрево Ан 22 «мусульманский» батальон. Задрожав, начала закрываться рампа самолета, отсекая людей от бетонки аэродрома — кусочка неба меж гор. Прощай, Кабул. Здравствуй, Родина?..
Необходимее послесловие. Батальон благополучно приземлится на военном аэродроме
Ташкента. Прошел ровно месяц, как улетел он отсюда на юг, а опытный глаз уже замечал, что
Ташкент стал, по сути, прифронтовым городом. Не оставляя пауз, беспрерывно гудело небо над городом — налаживался воздушный мост в Кабул, где 40 я армия требовала боеприпасы, технику, дрова, спички, гвозди, проволоку, водяные насосы, «буржуйки», комнатные тапочки, рукомойники и миллион других предметов для пусть пока и не нормальной, но хотя бы сносной жизни. На улицах Ташкента появилось значительно больше военных. В ворота военного госпиталя зачастили «санитарки».
Василий Васильевич Колесов из Ташкента прямым рейсом был переправлен в Москву. С аэродрома — к начальнику ГРУ, затем два часа на приведение себя в порядок — и к министру обороны.
Устинов усадил полковника напротив себя:
— Ну, сынок, рассказывай все с самого начала. Как действовали солдаты, как вело себя оружие?
И вообще, что, на твой взгляд, положительного в действиях батальона, что отрицательного.
Во время доклада Устинов обратил внимание, что на плане штурма Дворца нет росписей
Магометова и Бориса Ивановича.
— А почему не утвержден план? Вы что, действовали без согласования с ними?
Колесов перевернул бумагу.
— «План утвержден, от подписи отказались», — вслух прочел министр обороны надпись полковника. — Они знают об этом?
— Так точно, я написал это при них.
— Молодец, сынок. — Устинов встал, обнял Колесова, поцеловал. — Наше счастье, что оказался хоть кто то решительным, а то наломали бы дров.
Когда через полтора часа Василий Васильевич вышел от министра, в приемной уже сидели несколько генералов.
— Ну, полковник, по стольку времени даже нас министр не держит.
— Извините, не по своей воле.
Впоследствии Василий Васильевич станет Героем Советского Союза, генерал майором.
Истинную его фамилию, к сожалению, я не могу назвать даже сейчас…
На базе «мусульманского» батальона будет сформирована десантно штурмовая бригада, которая в 1982 году войдет в Афганистан и станет лагерем около Джелалабада, около эвкалиптовой рощи, которую, как сказали комбригу, в свое время посадил какой то русский дипломат. Комбат
Халбаев примет должность райвоенкома в Ташкенте.
Первого января Сухоруков Дмитрий Семенович для своих десантников передал с самолетами несколько елок, и Гуськов, обходя палатки и поздравляя солдат с Новым годом, говорил:
— Я вас сюда привез, я вас отсюда с собой и заберу.
— А когда вы возвращаетесь, товарищ генерал лейтенант?
— Неделю полторы, может, еще и пробуду, — накидывал на всякий случай несколько дней
Николай Никитович, сам веря в более раннее возвращение.
Домой — это хорошо. И где за фляжкой спирта на десятерых, где просто за воспоминаниями, о доме сидела хуже всех обустроенная «десантура». А зачем колготиться разворачиваться, если на днях — домой. Да и по логике: ВДВ — они для первого прыжка, сделать основное дело. А остальное разгребать — на это есть «соляра».
Но Бабрак Кармаль уже говорил советникам:
— Вы меня привезли, вы меня и охраняйте.
Везли главу нового правительства из Баграма десантники, они же в первые минуты переворота взяли под охрану Дворец Народов, десантникам и сказали: поохраняйте пока, ребята, раз такое дело, а потом разберемся. Тем более что Афганистан буквально наводнился за считанные дни песнями против новой власти. Одну из них, записанную на магнитофонную пленку, передали прямо Бабраку.
Кармаль, ты сгинешь, как Амин и Тараки, Народ тебя повесит!
Кармаль, плохо твое дело, Дорога твоя ведет в ад.
Кармаль, Аллах проклинает тебя, Да сгинут все твои друзья.
Афганцы ведут священную войну, Они освободят родину.
Бабрак, нет тебе места на земле, Бабрак, тесно тебе уже в Москве.
Афганцы знают, что ты чужак среди них?
Ишак и предатель родного народа.
И твой «Парчам» — сборище ишаков и изменников.
Покарай Бабрака гром небесный.
Ты совсем не человек, Бабрак, Ты — бабрай на привязи у русских.
После этого Бабрак уговорил Советское правительство: перед тем как вывести основные части, помогите разбить две самые крупные группировки душманов. Иначе все зря, ведь если они объединятся, то сметут власть в Кабуле.
После успешного ввода помочь правительственным войскам в разгроме двух банд представлялось делом не таким уж и сложным. Советские подразделения вошли в горы и… остались там на девять лет: началась цепная реакция взаимных ударов.
Улетая в Москву в начале февраля один, Гуськов тем не менее вновь пообещал десантникам:
«Встречу вас 23 февраля».
Потом не обещал, а просто планировал встретить на 2августа — День ВДВ, 1 сентября — детей повести в школу, 7 Ноября к параду, на Новый год. Потом уволился в запас, а «десантура» все мерила горные склоны Афгана, не зная своей судьбы. И лишь в сентябре 1981 года, когда заменили комдива (Рябченко ушел в Академию Генерального штаба с орденом Ленина), прибывший на его смену генерал майор Слюсарь Альберт Евдокимович (впоследствии Герой
Советского Союза, генерал лейтенант, начальник Рязанского высшего воздушно десантного командного училища) потребовал карту схему расположения городка. Сутки изучал ее, сверял с местностью, а потом, отменив все боевые операция, засады и рейды, объявил десятидневку строительства дорог и обустройства лагеря. Стало ясно — Афган надолго.
Хотя, знай мир все подводные течения в афганской ситуации, это можно было сказать и раньше.
А именно: в связи с вводом войск в Афганистан нашлось немало стран, которые, закричав «держите вора», на самом деле начали спешно греть руки на советско афганском костре, поставив главной задачей не выпустить СССР из ДРА. Соединенные Штаты первыми выделили 30 миллиардов долларов для закупки оружия моджахедам. «Извозчика» для его переправки долго искать тоже не пришлось — предложил свои услуги Пакистан с его 1400 мильной границей с
Афганистаном. Тут же были определены так называемые «Особые правила» во взаимодействии тех, кому была выгодна война:
1. Страны, поставляющие оружие, делают это тайно, избегая публичности.
2. Осуществление контроля за дозированным распределением этого оружия возлагается на
Пакистан. Дозировка оружия необходима для более долгой войны. То же самое распространяется и на финансовые средства.
3. Оружие, поставляемое афганским мятежникам, должно быть советского производства. Это должно
