– Почему тормозят?.. – пробормотал Алексей, в то время как БМП свернула на газон возле жилого дома и медленно покатила дальше. Отъехав от Старбайта, они включили фары – в их свете было видно, как откинулся люк на башне. Оттуда показался Яков, неловко двигаясь из-за раненого плеча, спустился по скобам, спрыгнул на ходу и побежал назад к автобусу.
Алексей перекинул тумблер, и стальная плита передней двери со скрипом откатилась вбок. Встав у проема, Игорь протянул руку, но Яков без помощи заскочил внутрь. Дверь за ним закрылась.
– Ну что, парни? – полковник в отставке вновь казался бодрым, деятельным, хотя под глазами его залегли круги, а лицо осунулось – сказывалось ранение. – Как у вас?
– Кто Явсена стережет? – спросил Курортник. – А то одному мы уже поверили…
– Костя за ним следит в оба глаза, пистолет в кобуру не прячет. Никуда пеон не денется. Твоя подозрительность понятна, Лексей, но согласись: пока мы убегали, он много раз мог скрыться. Так вот, что я хочу сказать, слушайте внимательно…
Лагойда, Григоренко, Игорь – все повернулись к нему, только Курортник продолжал смотреть вперед. Машины тихо катили по темным дворам, объезжая брошенные автомобили, скамейки и перевернутые мусорные баки.
– Так вот, я только что с Явсеном плотно пообщался, – продолжал бывший полковник. – Я на их языке какие-то отдельные слова, коверкая… ну, вы понимаете. Он на нашем… У него, кстати, с русским получше, чем у меня с варханским, даже целые фразы может складывать, хотя и неловко. Так вот, Явсен утверждает, что они прибыли сюда из такого… ну… – Яков пошевелил в воздухе пальцами.
– Мира, – подсказал Сотник. – Это давно понятно было.
– Ближе скорее будет слово 'реальность'. Из другой реальности они, я бы сказал – альтернативной. То есть хотя там тоже люди обитают, ну в смысле – гуманоиды, но…
– Какие гуманоиды, что это значит? – спросил Григоренко.
– Значит, две руки у них, юноша, две ноги, одна голова, в которой мозг… Ну то есть не слизни это какие-то невероятные, и не разумные шары света, а люди, человеки. А это дает надежду, что и психология их нам будет понятна, мотивация, устремления. Так вот: варханы – они не из той реальности, из которой к нам вся эта компашка проникла, а из какой-то вообще другой. Она называется Ангулем, то есть сами варханы так ее зовут, а эта, из которой Явсен – Териана. И эта Териана тоже оккупирована.
– Вся? – уточнил Игорь. – Сколько варханских войск там? Снабжение какое? Боеприпасы?
– На Териане тоже купол или нет? – добавил Лагойда.
– Этого не знаю, – покачал головой Яков. – Говорю же, трудно нам еще друг друга понять. Я на многие свои вопросы ответов просто не понял. Или Явсен не понял вопросов. Тем более, он эмоциональный такой – частит, руками размахивает, волнуется… Но одно я точно знаю: у нас есть союзники. И главное, парни, Явсен что-то еще такое говорит, что-то про скорость… Я никак не могу понять! Но он вот что утверждает: нам очень, подчеркиваю –очень быстро надо действовать. Сейчас каждый день на счету, еще немного, и варханов будет не остановить. Они что-то собираются сделать… Вот это: 'Бум!' – Яков хлопнул ладонями, имитируя жест, который они уже видели у Явсена. – Какое-то, короче говоря, 'бузбарос' произойдет – и тогда все, конец.
– Чему конец? – уточнил Лагойда, слушавший с явным недоверием.
– Ну, не знаю я пока! Но Явсен очень этого 'бум!' боится.
Снаружи донеслось тявканье. В свете фар за лобовым окном шмыгнула тень, следом вторая, потом еще – стая горбатых гиен пробежала между машинами и канула в темноте.
– Куда они едут все-таки? – спросил Курортник, глядя на поворачивающий влево броневик. – Яков Афанасьевич?..
– Все правильно, Алексей, пусть едут, там Миша за рулем, он, по его словам, водитель со стажем, и я ему сказал…
– Что сказал? – насторожился Лагойда. – Мы сейчас к Красной площади едем – зачем?
Тон его Игорю не понравился (ему, впрочем, в Ростиславе Борисовиче не нравилось почти все), и он повернулся так, чтобы видеть и Якова, и Лагойду. Тот шагнул ближе, правая рука его была слегка приподнята, будто для того, чтобы побыстрее выхватить пистолет из кобуры.
– Яков Афанасьевич, объяснитесь, – попросил Игорь.
– Только коротко, потому что дальше я не поеду, если не буду знать – куда.
– Явсен говорит: на Териане у нас есть союзники, – повторил Яков. – Повстанцы, к ним и попали Леша с Кириллом. Явсен работает на них. И он утверждает, что нам обязательно надо выйти с ними на связь. Немедленно.
– Чтобы спланировать совместные действия? – уточнил Игорь.
– Именно.
Автобус встал, когда Алексей вдавил педаль тормоза. Мигнув фарами броневику впереди, он повернулся на сидении и спросил:
– Как спланировать?
– Явсен утверждает: в лагере на Красной площади есть передатчик. Устройство связи вроде того, через которое повстанцы вышли на Айзенбаха, а раньше командование орды – на Буревого. И это устройство мы должны выкрасть. Этой ночью, потому что потом будет поздно.
– Да поймите вы, не собирался я сам все решать! – повторил Яков. – Как вообще такое самому решить можно, если рисковать жизнью всем предстоит? Но в любом случае, нам же остановиться где-то надо было, не могли же мы всю ночь по Москве кататься? Вот я и решил остановиться…
– Возле Кремля! – перебил Лагойда. – Возле их главного лагеря!
– Мы не прямо возле Кремля! – отрезал Яков.
Броневик и автобус, за неимением лучшего варианта, поставили во дворе гостиницы Метрополь. Григоренко, Партизанова и Мишу отправили дежурить, все остальные собрались в автобусе. Яков с Явсеном и Лагойдой сидели на койках, Лабус и Курортник стояли с двух сторон от небольшого откидного столика под мониторами слежения. Игорь подпирал стенку в конце салона, сложив руки на груди.
– Лагойда, от того что мы пререкаться будем, ничего не изменится, – сказал он. – Нам надо решить, что дальше делать. Принципиально решить, вмешиваемся мы во все это или нет.
– Конечно вмешиваться! – воскликнул Яков. – А какие еще варианты?
