школа Дамаск скрывалась за стенами крепости Кумрана, именуясь Кумранской Пустошью. А на самом деле, эта пустошь представляла собой рассадник инакомыслия, и бандитизма, присущего зелотам, берущим на себя функции охраны и защиты горстки старцев, отстранённых правительством от власти.
Каратели приближались всё ближе. Уже можно было разглядеть детали мятежного Дамаска, а Савлом овладел пожар. Глаза его померкли и налились кровью. И сквозь марево он видел искажённые лица врагов, тронутые очистительным огнём.
— Мечущаяся горстка старцев и гордецов! — Кричал он. — Княжеская кровь! Что вы нажили своим колдовством, кроме своей святости? А? Нет ни денег, ни имущества, ни семьи! Вы вызываете отвращение! Лицемеры! Банды зелотов и убийц-сикариев! — Савл свалился с коня на виду у всех. Изо рта его пузырилась пена.
Когда припадок одержимости прошёл, Савл попытался подняться. Телохранители протянули ему руки, а он, протянув свою, вдруг увидел над собою облако. Он вырвал руку и снова упал на землю. Глаза его были переполнены ужасом. И этот ужас на три дня засел в его мозгу. Ослеплённый увиденным, Савл продолжал видеть то, как из-за пригорка вынырнуло белое стальное облако, поразившее его своей невиданной боевой мощью. Стремительный стальной луч вновь и вновь вырывался из белого облака, каждый раз ослепляя Савла, прервав стройно выстроенный план уничтожения учителей и последователей царя Иудейского, Иисуса.
Три дня врачи Пустоши восстанавливали зрение Савла. Три дня они ворчали, что пригрели змею на груди. И были правы. А когда прозревший Савл объявил это чудом Иисуса, — вопреки его ожиданию, никто не возразил. И его слова о том, что отныне он уверовал в Иисуса, тоже никого не удивили. Для ессейского окружения, в которое попал Савл, это было естественно. И его обращение воспринималось как естественный факт, а не событие. Повсеместно Савл встречал холод и равнодушие. И тогда он изъявил желание пройти обучение в эзотерической школе, взяв себе имя Павел, что означает «меньший». Тут самообладание духовных учителей, против которых Тарсянин организовал экспедицию и самолично выступил с обнажённым мечом, было подвергнуто серьёзному испытанию. Некоторые не прошли его. Желание карателя остаться ещё на три года в Пустоши, вызвало в них состояние близкое к панике.
Между тем, не дождавшись ответа, Савл стал рассказывать о том, что глубоко уверовал в Божественную силу Иисуса, и что вера его истинна, ибо он познал то, во что уверовал. Савл объявил себя «младшим» свидетелем Спасителя, который полностью изменил его сознание.
Но перед ним с ужасающими подробностями вновь возникал стальной сноп света, исходивший из белого, отливающего дамасской сталью, облака. И там, откуда зарождался этот разящий сноп света, он различал лица двух ангелов в белых одеяниях, белизной превосходящих свет.
Каждую ночь, точно пытка, луч непременно разворачивался, и неотвратимо устремлялся к его глазам! И делал это так медленно, и так жутко…
Припадки эпилепсии, известные иудеям как одержимость бесами, у Савла участились. В этих состояниях он и совершал все свои бесчинства. Тогда, руководившие им изнутри ашшуры, то и дело пытались явить свой лик в мир, который они намеренно разрушали до основанья.
На многочисленные обвинения его в падучей, Савл отвечал, что не страдает одержимостью бесами, но ему дано жало в плоть, чтобы он не превозносился.
— Это жало получено от осы Иисуса. — Веско заключал он.
— Каратель, а говорит как поэт! — Удивлялись вокруг.
— Не карателем вошёл я в Пустошь, а лишённым зрения человеком. Ибо я тот, который, внезапно потеряв зрение, обрёл зрение духовное, последовав велению гласа свыше.
Приняв обряд крещения водой, ничем не отличающийся от микве в его общине, Савл принял имя Павла, и был принят в секретную школу для послушания и приобщения к вере.
Но его интересовал Иисус: каким он был, как и что говорил. Здесь всё сильнее разыгрывались его фантазии, и вынашивались будущие злодеяния.
Лелея в сердце месть за унижение, Павел постигал науки, которые ему очень скоро пригодятся. Ведь то, что не смог сделать мечом Савл, Павел намеревался доверить перу и риторике. «Меньший» открыто заявлял, что желает поведать миру об Иисусе, с которым он встретился на пути в Дамаск. Свои знаменитые «письма-послания» он начал сочинять в школе Дамаска. Он читал их всем подряд. И чем больше Павел говорил о своём Иисусе, тем страшней и богохульней становился Христос Савла.
Его шпионы донесли, что Йаков, подробно отписал Петру в Иерусалим своё видение Павла. Йаков называл его лжецом и требовал принять меры, пока тот не натворил беды, распространяя ложь об Иисусе, его именем отменяя заповеданное.
Так, на третьем году обучения, Павел тайно покинул Кумран, чтобы избежать расправы. Его вовремя успели предупредить о том, что ответом из Иерусалима стал смертный приговор, вынесенный сикариями.
Поселившись в Антиохии, лжец продолжает задуманное. Он диктует своим ученикам послания, и рассылает их по всему миру. Павел жаждет заставить мир забыть об истинном Иисусе и его Евангелии Мира. Он намерен идти в Рим, чтобы и там поведать миф о Христе, принесшего себя в жертву за всё человечество. Не желая делить Иисуса ни с кем из иудеев, знавших о нём больше, чем он, Павел лишает Христа его семьи, его народа, его Знания, создав мифический образ бога, Иисуса-веры, который был мил язычникам уже тем, что сильно походил на языческого бога Митру.
В доме Павла, наполненном язычниками, злонамеренно, с неистовой одержимостью, разрушались законы, данные Моисею на Синайской горе. Павел отменил их самолично, назвав «ветхим» заветом. Обожествив Христа, он создал религию распятого на кресте мученика, суровую религию поклонения человеческому жертвоприношению. Утверждая свою правоту, Павел провоцирует беспорядки в Храме, куда ворвались римские солдаты, готовые к подобному развитию событий. Пользуясь моментом, Савл сбросил с лестницы храма своего соперника, Йакова.
С большим трудом удалось тогда сдержать народ, чтобы вспыхнувшее стихийно восстание не подожгло всю страну. Но через год оно всё же вспыхнуло. И опять стихийно. Люди нападали на военные лагеря римлян, а те жестоко подавляли террор, сжигая деревни и разрушая города. Народ собирался в крепостях, оказывая ожесточённое сопротивление детям Тьмы. Четыре года длилась война, в течение которой римляне намеренно истребляли духовенство. Люди сникли. Военный предводитель восстания неожиданно перешёл на сторону римлян. Нужны были предводители, новые имена, и они появились. И это было прекрасно, потому что такого количества мессий, готовых умереть с оружием в руках, история ещё никогда не знала.
В короткое время пала и была разрушена крепость Кумрана, пала крепость Массада, были вырезаны, сброшены в пропасть, и добиты пиками жители крепости Гамла, которые помогли ессеям вывезти из страны Иисусовы свитки.
Уныние, разор и запустение. Пыль и гарь над разграбленным и разрушенным мощью римлян Иерусалимским Храмом. Уничтоженное духовенство, изгнанный с земель народ. Таким видит итог сражения с детьми Света Велиал. И в память об этом событии он оставляет одну стену от Храма, под чьими сводами воссиял свет истины, где звучал и священнодействовал голос Иисуса. Нет того Храма, где Йаков,
