избавиться и, сломав ей руки, столкнул ее в воду.
Об этом и говорили простолюдины, которые толклись при таверне, откуда отплыли Бибул с женою Сатурнина, и все знакомцы Бибула: роскошник Фуфидий, известный щеголь Руфил, философ Будаций, весельчак Фунданий и другие праздные люди большого достатка, проводившие веселые ночи в загородном доме богатой вдовы Фаволии, не желавшей стеснять себя узами нового брака и проводившей веселую жизнь без внимания к общественным толкам.
Вообще Сатурнин, приятный императору, не имел тех качеств, которыми он мог нравиться женщинам, а между тем сам он этого не замечал и, будучи очень женолюбив, не хотел оставаться вдовцом после смерти Ауфилены и простер свои виды насчет одной из девиц, отличавшейся превосходною красотою и благонравием, а притом имевшей и хороший достаток.
II
Девица, к которой почувствовал расположение пожилой Сатурнин и пожелал взять ее за себя замуж, называлась Нетэта. Ей в это время едва лишь исполнилось четырнадцать лет, и она обращала на себя внимание всех своею необыкновенною милотою. Она не принадлежала к именитому и знатному роду, но, однако, имела свое родословие: отец ее, суровый римлянин по имени Пакувий, был в числе мечебойцев в египетских войсках Антония [Антоний Марк (ок. 83 -- 30 до н.э.) -- римский полководец, консул с 44 г., имевший в управлении восточные области Римской державы. Царица Египта Клеопатра (69 -- 30 до н.э.) была его любовницей, а затем супругой. Потерпев поражение в борьбе с Октавианом (30 г.), оба они покончили жизнь самоубийством.]. Он служил при дворе Клеопатры и, может быть, участвовал в последнем предательстве ее победителю, от которого зато и получил жизнь и дозволение возвратиться на родину, в Рим. Пакувий был женат на египтянке, которая была родственницею одного из приближенных жрецов Клеопатры, разделивших до конца ее последнюю судьбу. Жену Пакувия звали Атис.
Атис была молода и красива, любила утехи жизни и считала вправе желать их и любоваться ими, так как она принесла своему, мужу приданое, которое, по тогдашнему невысокому положению Пакувия при дворе Клеопатры, следовало считать весьма значительным. Пакувий был много старше своей жены и не имел склонности к тому, что влекло к себе его избалованную жену. Вследствие этого в союзе их не было согласия, и брак их долго оставался бездетным, но Атис стала просить богиню Изиду, чтобы та дала ей детей, и когда пребыла три ночи в моленьях об этом в храме богини, прошение ее было услышано, и у Атис родился прекрасный ребенок, девочка, которую назвали Нетис, а в родственном круге называли Нетэтой.
Дитя это почиталось обязанным своим происхождением не одним простым причинам союза ее родителей, но также и божественному участию бога Анубиса или Диониса, вечно присутствующего в храмах Изиды и восполняющего все, что угодно облагодетельствовать богине.
Замечательная красота девочки еще более закрепила за нею всеобщую уверенность, что в происхождении ее на свет божество оказало особенное участие. Нетэту почитали также богорожденной, как Бибула, виновника смерти первой жены Сатурнина, пышной Ауфилены, и это никого не удивляло и не казалось особенно странным, так как такое участие богов в семейных радостях людей в это время почиталось за возможное и весьма вожделенное и входило в пределы благоверия. А дети, в рождении которых признавалось особенное участие того или другого бога, у правоверных людей пользовались высшим вниманием, и если они обладали какими-либо счастливыми качествами или дарованиями, то все это относилось к их божественному происхождению. И с ними не наблюдали условий общественного равенства, а, напротив, почитали их за превосходнейших и достойных самого лучшего с ними обхождения.
Если же и были вольномыслители, которые находили такое участие богов в делах людей как бы неуместным и подверженным сомнению, то они хранили это про себя и не высказывали своих мнений иначе как в кружке людей им единомысленных, ибо иначе боялись, что неверие их может послужить им к пагубе.
Нетэта была дочь очень красивой матери, но затмевала ее своей красотой, и Атис очень радовалась, что дочь ее была столь прекрасна, что о ней знали в Риме как об одной из красивейших женщин.
Пакувий и Атис с Нетэтою жили в небольшом собственном доме у Тибра, недалеко от густонаселенной части города, где среди больших зданий прятался храм богини Изиды -- с виду весьма небольшой, но, в сущности, очень поместительный и имевший много пристроек на земле и под землею.
Атис была близка к храму Изиды, как потому, что имела крепкую веру в заступление этой богини, даровавшей ей превосходную дочь, так и потому, что во дни, когда она в слезах уезжала с мужем из Александрии, египетский жрец Изиды, молившийся с Атис о даровании ей ребенка, утешил ее тем, что она не будет одна и на чужбине, и что в Риме и везде с нею пребудет милость Изиды. А чтобы Атис верила в это еще тверже, египетский жрец наказал ей явить себя в Риме тамошнему старшему врачу (sic) Изиды, престарелому Хрему. И печальная Атис как только достигла Рима после скучного плавания через море, так сейчас же побежала к храму святейшей богини и была утешена тем, что увидала, сколь прав был египетский жрец, обещавший ей повсеместную защиту Изиды.
Хрем сразу узнал Атис и, встретив ее с улыбкой, прямо назвал ее по имени. Он сказал ей, чтобы она открыла ему лицо лежавшего на руках ее ребенка, и точно так же произнес вслух имя Нетэты, коснулся до ее детского лба своими перстами и вдобавок сказал им обеим:
– - Дверь милосердой богини будет открыта всегда для обеих вас вместе. И каждая порознь, которой что нужно, тоже может себе попросить пред святыми изваяниями благопомощной! Всегда притекайте к Изиде, и с вами вечно пребудет Изида!
И Атис нестрашно сделалось в Риме, и она здесь устроилась и прожила столько лет, что ее Нетэта выросла и стала из многих отличаться замечательною красотою. Ей шел уже пятнадцатый год, и -- по тогдашним обычаям в Риме -- ее уже пора было устраивать замуж.
III
Несмотря на то, что мать Нетэты выросла при дворе Клеопатры, где не ярко цвела добродетель, и собственное прошлое Атис не было безупречно, она вела свою дочь очень просто, содержала ее в тишине домашнего круга и приучала к хозяйству и женским рукоделиям, а от событий общественной жизни ее устраняла, и потому Нетэта выросла в неведении о всем разнообразии жизни.
Воспитанная в семье, державшейся старинной набожности, при которой люди желали верить в постоянное вмешательство божества во все житейские дела и поступки, Нетэта удерживала в себе это настроение и для того часто ходила молиться в храм Изиды и Анубиса, где была известна всем жрецам и старшему первосвященнику Хрему, у которого она и была несколько раз в его прекрасном помещении, в сокрытом подземелье храма.
Храм же Изиды в Риме был невелик, и как император Тиверий не благоволил к культу этого исповедания, то жрецы Изидины старались как можно меньше себя оказывать, и для того молельщики к ним собирались без скликания, в сумеречное время, а жрецы не выходили без крайней нужды из храма, в котором они, несмотря на не особенно большие размеры храма, имели все необходимое для их не только достаточной, но даже и приятной жизни. Всех жрецов при римском храме Изиды было четырнадцать, и при них незначительное число низших прислужников, особенно ловких для исполнения самых разнообразных поручений. Старший же был Хрем, о котором сказано выше, и от него все зависело в храме. А сам он только по самым важным делам спрашивал себе распорядка из Египта.
С этим-то старым жрецом и были знакомы особенно именитые прихожане храма, и в числе таковых были оба дома, как тот, из которого шла родом Нетэта, так и дом Сатурнина.
Когда красивая дочь сурового Пакувия и Атис стала блистать своей красотою в Риме, многие искали знакомств с этим семейством, и хотя дом Пакувия не выходил из разряда домов людей среднего достатка и
