От Дороти не укрылась обида, прозвучавшая в голосе дочери. Как она ни старалась быть хорошей матерью и компенсировать детям нехватку отеческого тепла и заботы, ей это, похоже, не удалось. Эйприл была с ней холодна и строга, а Стэнли только и делал, что просил деньги на развлечения. Правда, нельзя не отметить, что при этом он был более чем ласков с матерью.
— Давай все-таки немного подождем папу, — предложила Дороти. — Если он не появится через пятнадцать минут, то сядем ужинать без него.
— Хорошо, — согласилась Эйприл.
Если уж исполнять дочерний долг, то на полную катушку. В конце концов, она и в самом деле не особенно часто навещала мать.
Порой Эйприл становилось жаль ее. Привлекательная и по-своему эффектная Дороти Эбигейл не утратила еще былого очарования. Эйприл не раз замечала на светских приемах, как вслед ее матери засматривались мужчины. Однако Дороти не обращала на них ни малейшего внимания. В своей жизни она знала одного-единственного мужчину — собственного мужа Фрэнка Эбигейла. Фрэнк был ее первой и последней любовью. Если бы не наглядный пример собственных родителей, Эйприл бы вообще никогда не поверила в то, что возможны счастливые браки по первой любви.
Они познакомились, когда Дороти едва исполнилось восемнадцать. Через пару месяцев Фрэнк сделал ей предложение, и она тут же согласилась выйти замуж за недавнего выпускника Гарварда.
Впрочем, их брак Эйприл вряд ли бы отважилась назвать идеальным. Возможно, лет десять назад… когда они со Стэнли были совсем детьми, родители еще испытывали страстные чувства друг к другу. Однако сейчас их союз превратился в привычку. Им обоим было удобно и необременительно жить под одной крышей. Дороти вела хозяйство, а Фрэнк зарабатывал деньги. Всех все устраивало. Во всяком случае, никто из них не проявлял видимого недовольства.
В общем, по мнению Эйприл, брак родителей — тоска смертная. Она часто говорила матери, что не желает повторить ее судьбу. Судьбу домохозяйки, ни разу не выезжавшей после медового месяца за пределы Филадельфии.
— О чем ты задумалась, дорогая? — поинтересовалась Дороти, чтобы чем-то заполнить назначенные пятнадцать минут ожидания.
— Так, ни о чем, — пробурчала Эйприл. Что за привычка совать нос в чужие дела и мысли! Неужели все на свете мамаши такие узурпаторши и тиранши? Была бы ее воля, она бы посадила меня в золотую клетку, обрядив в рюши и оборки! — раздраженно подумала девушка.
— Как твоя работа? — спросила Дороти как можно более спокойным и бесстрастным голосом. Если Эйприл нравится изображать из себя бесчувственный чурбан, что ж… пусть будет так, как она хочет.
Эйприл пожала плечами.
— Наверное, скоро придется искать новое место.
— Опять?! — не выдержав принятой на себя роли, взволнованно воскликнула Дороти. За тот год, что ее дочь жила отдельно, она сменила уже четыре места.
— Начальник вечно ко мне придирается. Старый кобель, видимо, решил закрутить со мной роман. — Эйприл помедлила, а затем жестко добавила: — Не на ту напал.
— Может быть, тебе продолжить образование? Восстановиться в колледже. Я разговаривала как-то об этом с твоим отцом: он согласен оплачивать твое обучение.
— Вот еще не хватало! Довольно с вас и Стэнли! Кстати, где наш будущий гениальный юрист?
— Не будь так сурова к своему брату, — упрекнула ее Дороти. — Стэнли еще молод. Вокруг столько соблазнов…
— Мама, ради бога! Вокруг меня было не меньше соблазнов, однако я в его годы не транжирила деньги направо и налево. Ты, конечно, будешь его защищать, но, поверь мне, Стэнли требуется хорошая порка. Пора преподать ему урок. Сколько можно бегать за девчонками, пить пиво и веселиться на вечерниках? На твоем месте я бы перестала его покрывать перед отцом. Пусть папа хоть раз поговорит с ним по-мужски.
— Эйприл, Стэнли образумится. Вот увидишь, мы еще все будем гордиться им. Он перебесится, нагуляется…
— Боюсь, потом будет слишком поздно, мам. Если Стэнли не возьмется за ум сейчас, когда ему всего восемнадцать, то будь уверена, он так и останется лоботрясом и транжирой до конца своих дней. И все его способности пойдут коту под хвост. Более того, виновата в этом будешь ты.
— Я?
— Да-да. Кто же еще способен наставить Стэнли на путь истинный? Папа? Он ведь вечно занят. Разве ты еще не свыклась с тем, что воспитание детей полностью на твоих плечах? Так что перестань поощрять гулянки Стэнли.
— Эйприл, но как? Что я могу сделать? Разве Стэнли станет слушать меня? Для него друзья куда больший авторитет, чем мать.
Эйприл усмехнулась.
— Однако друзья не станут снабжать его деньгами так же охотно, как это делаешь ты. Пару раз они дадут ему в долг, а потом… Стэнли придется затянуть пояс. Пусть лучше займется учебой. Кроме того, ему она всегда давалась куда легче, чем мне. Мне бы его мозги!.. Я тогда не работала бы секретаршей.
— Детка, если ты не довольна работой, то почему бы тебе не попросить отца? У него огромные связи в Филадельфии. Он сможет устроить тебя в любое место, куда ты только пожелаешь.
— Нет, нет и нет! Если я и добьюсь чего-то в жизни, то сделаю это сама. Не хочу, чтобы за моей спиной вечно маячил отец. Быть безвольной марионеткой — не для меня.
— Хорошо, Эйприл, поступай, как знаешь. Если передумаешь…
— Я не передумаю, — твердо заверила она мать.
— А как у тебя дела на личном фронте? — осторожно поинтересовалась Дороти, по опыту зная, что Эйприл терпеть не может обсуждать с ней личную жизнь.
— Ничего особенного.
— А тот парень… ну, с которым ты приходила пару месяцев назад?.. Кажется, его звали Питер.
— Мам, ты и вспомнила! — хмыкнула Эйприл. — Мы с ним расстались едва ли не сразу же после того ужина. Я уж и думать о нем забыла. Спасибо, что напомнила его имя.
Дороти с грустью посмотрела на дочь. Пусть Эйприл старательно изображает счастливую, довольную жизнью молодую женщину, но мать не обманешь. Дороти сердцем чувствовала, что дочь несчастна и одинока в своем непробиваемом панцире самоуверенной и независимой феминистки. Женщине прежде всего требуется любовь и ласка мужчины, счастье материнства — а вовсе не умопомрачительная карьера и баснословный банковский счет. Охотником, завоевателем и добытчиком в семье должен быть мужчина. Впрочем, прежде всего должна быть та самая семья.
— Пятнадцать минут уже истекли, — напомнила Эйприл.
— Тогда пойдем ужинать вдвоем. Раз наши мужчины нас покинули, — вынуждена была сдаться Дороти.
Она поднялась с дивана и протянула дочери руку. Однако Эйприл предпочла встать без помощи матери.
Дороти в сотый раз перевернулась с боку на бок. Фрэнк тихо посапывал рядом. Видимо, день у него и впрямь выдался не из легких, с любовью и заботой посмотрев на мужа, подумала она. Жаль, что он и так не успел пообщаться с дочерью. Они с Эйприл столкнулись на пороге, когда та уже собиралась уходить после ужина. Стэнли же до сих пор где-то пропадал.
Она тяжело вздохнула. Возможно, Эйприл права и ей действительно стоит перекрыть денежный канал для Стэнли. Другой вариант — предоставить его самому себе. Пусть живет, как знает и как считает нужным. Ему уже восемнадцать. Многие молодые американцы вынуждены к этому времени зарабатывать на жизнь самостоятельно. Однако как она, родная мать, может выставить сына за дверь?! Впрочем, в данный момент куда актуальнее прозвучал бы вопрос: как заманить Стэнли домой?
Наконец Дороти осознала, что уснуть ей не удастся. По крайней мере, без таблетки успокоительного или стакана теплого молока. Если же она будет и дальше ворочаться, то рискует разбудить мужа. А ведь ему завтра рано вставать. Это ей никуда не нужно спешить… Дороти горько усмехнулась. Во всяком случае, так
