Echo

благородный Саша-сан, он же Санич. Диаметрально противоположны и, можно сказать, на касательной окружности, два воистину противоположных объекта – монастырь (сожалею, но не знаю названия) и совсем знаковая, как сейчас принято выражаться, фигура – сортир в пятиэтажке (а это уже пережиток-подарок времён не столь отдалённых). Этот сортир, можно сказать… (и т.п.).

…Они пошли в церковь, в монастырь.

  На дороге очень маленькая бабка, закутанная в чёрное, крестилась и кланялась, подходя ближе ко вратам храма. Девушки переглянулись и – не сдержали смех. Совсем в дверях бабка упала на колени, кланяясь, касаясь лбом земли.

-    Ну-ка, Люляка, на колени! – девушки вдруг крепко схватили Ю-Ю под руки, подставляя ей подножки, пытаясь её повалить. Она трепыхалась и  билась, всё-таки вырвалась. Кирюха, громко плюнув в сторону подруг, встала, буквально-таки прыгнула на одно колено, но тут же вскочила с криком: «Ой, горячий! Блин, тут смола!».

Они зашли в церковь, перешагивая своими длинными запотевшими частями тела через бабушку, слишком уж надолго приютившуюся на самом проходе, - оглушительно захлопнулась дверь на жёсткой железной пружине, отдавая объёмным эхом зеленоватого простора (какая жарища всё-таки!). Джанка вдруг зарделась от подавляемого смеха, девушки заглядывали на неё недоумённо, она подманила их, шепнула: «Когда я корячилась через бабку, чуть на нее не пёрнула!.. а если честно, то нем-много да!..». Девушки хныкнули, затыкая руками рот, смачно зашетались: «Дура, тут нельзя без платка!» – «Кого? Сама дура!» – «Зачем суда вообще припёрлись!» – «Пёрлись?!» - «Гля! Батюшка!» – «Замолчи, щас пукну!» - «Гля-янь, Бог стоит!» (и закатилась) – «ВОТ дура, бля-а-адь!» – «А ты зачем со своей менструацией сюда пр…» и т. д. В церкви почти никого не было, девушки соскучились и пошли в туалет, поспешили, чуть ли не бегом.

  Они, смеясь и семеня, пересекли Кольцо по диаметру – зайдя зачем-то по ступенькам и к звезде – перешли дорожку и завернули в подъезд дома, где публичный, то есть известный практически всем посетителям Кольца, сортир на 2-м и 3-м этажах.

  Дверь ужасно хлопнула (опять пружина!), внутри темно (глаза привыкают), доски лестницы по- идиотски скрипят, пахнет, эхнет… Дверью хлопают, по лестнице спускаются девушки, одна за одной, курят, ругаются… Но всё это, конечно, прикольно!

-    Блин, на втором закрыли! – провозгласила Кирюха, подёргав двери и убедившись, что они заколочены намертво, а не вибрируют, как когда на крючке изнутри.

-    Вот вы видите пережиткки эпохи застоя – общественные сортиры в подъезде, - пояснила экскурсию Джанка.

-    Отстоя, - пояснила Кирюха, - наверх!

-    Параша, параша, где ты, моё место!? – у Ю-ю были очень тонкие аллюзии на что-то уголовное и краеугольное.

На третьем один сортир (один отсек) был тоже что ли забит, а дверь второго на крючке. У подоконника девушка:

-  Там занято, вы за мной.

Кирюха еще дёрнула.                       

-    Ну занято!.. – отозвался женский голос, но крайне невнятно и кто-то завозился.

-    Давно что ль? – вопросила Кирюха к «очереди».

-    Недавно, блин, до нашей эры, - ответила девица, выплёвывая сигарету, - член она сосёт что ли?!

Девушки засмеялись.

-    Я например срать хочу, - заявила девушка-у-окна («Фу», - морщилась Ю-ю) – я щас наверно прямо в коридоре нас…

Дверь туалета распахнулась, вывалились чувак с бабищей, под ручку, не очень довольные, но скорее крайне раздражённые. Девушка схватила сумку и зашла.

Вышла, с сумкой: «Ведь в натуре ведь! Обратите внимание - презер валяется» и ушла.

Девушки зашли все вместе, закрылись. Толчок один: Кирюха, взгромоздившись с ногами, раскорячившись, мощно писала на презерватив и на дерьмо предыдущей посетительницы, Джанка искала ей новую прокладку, а Ю-ю рассматривала циклопических размеров окно, громадный подоконник.

-  Что, Люляка, окошко понравилось?

-  Большое офигеть и стекло прозрачное, а если кто…

-  Стекло, стекло дерьмо в очко!

-  Ага, «если»! – на третьем этаже!

-  А если вон из того окна…

-  Кому ты сдалась, отличница! Кстати, из этого самого окошка недавно деваха одна выкинулась. Ну не деваха – ей лет одиннадцать было.

-  Как же она пролезла?

-  Да оно ведь открывалось раньше, вот это.

-  Жива она осталась?

-  Хм, тебе-то что?! Осталась, только хребет сломала, лежит теперь – всё по фигу.

-  А она, говорят, каждый день сюда ходила, паслась тут на всех этажах, подглядывала, дрочила на очке, лизала говно, хотела, чтоб её кто-нибудь насадил.

-    А никто не насадил! – гортанно закатилась Джанка.

-    Во-во! Трагедия! Жалко птичку, пчёлку Майку!

Ю-ю рассматривала всякие рисунки, подписи и надписи. Её особенно привлекла одна: «Крошка! если тебе 13-17 мне 17 ты красива и хочешь? здесь меня? Мне 17, я тоже крошка, тоже девушка. Позвони <номер>, спр. Ксюху, спрашивает Таня. Всё серьёзно. Потом скажу пароль».

- Что, люля, хочешь позвонить?

-  Лесбиянка что ли? – искривилась Ю-ю.

-  Ага, лезбиянка! поди чувырло такое у чувака или срачий интеллигентик какой-нибудь – несчастный, неудовлетворённый, прыщавый гандон штопаный! …или торчок!..

-  Ничё себе! Да ты вумная как вутка!

-  Вон на бачке надпись «толчок», где стрелка вниз, а исправлена на «торчок»!..

Девушки весело выходили (к ним уже стучались), Люлька ещё раз скосилась на телефончик: < …… >.

На  ручке двери висел, как обычно, пластиковый пакет. Ксю присела на корточки. «Харлей» с каким- то несуразным ярко-зелёным баком, ярко-жёлтенький СD-плеер, и на всём этом восседает шикарнейшая чувырла, выставив голую ногу (в обрезанных джинсовых шортиках, конечно), подбоченясь, опершись на руку на руле, зачёсанная грива, носик-свинка, толстые, «воздушные» губы… Её нога блестит, удивилась Ксю, наверно только что побрила и намазала… а цвет её какой-то оранжевый – загорелый? – как подрумяненная корочка окорочка… аппетитно, хочется попробовать зубками. В такой же позе её, поди, тянет какой-нибудь фотограф-порнограф, продюсер-юзер и все вподряд. У неё большая и водянистая, и она даже особо не ощущает, для неё это просто занятие, работа, просто жизнь, просто потребность – как говорят современные психологи – заниматься сексом полезно, необходимо для здоровья. Интересно, пробовал её кто-нибудь в задницу?.. Как пить дать, сначала снималась для сайта - сувала бананы, бутылки и кабачки настоящего-размера-как-ребёночек, а вот туда не знаю… Такая правильная мордашка – всё по правилам: сначала было только до пояса, виски и бурбон не мешаю, всегда деньги и презерватив вперёд, при месячных нельзя, в носик можно, по вене – никогда, сначала было два… (потом три… четыре… больше нету!) пальца можно, а пять нельзя!.. Ксю схватила ручку, хотела что-нибудь подрисовать, но начала черкать, чиркать и драть пакет.

Девушки топали на остановку по яркому, жаркому солнцу, по мягкому асфальту. Из новой шикарной автозаправки пахнуло бензином.

-  «Юкос», «Юкос»… Это у Алсу папаша что ль заведует этим «Юкосом»?..

-    «Юкос», а наоборот – сок Ю!

-    Её сок в сортире остался!