– Слушай, Ильич, вы не желаете пару агрегатов отключить? – не отвечая прямо на вопрос, поинтересовался Петр Иванович. – Мы бы за вас покрутили.
– Что, опять ваши придурки на рыбалку собрались? – догадался Козлов. – От них по всей Волге житья не стало. Вы бы там скинулись да купили им столько лещей, сколько им надо, чтобы подавиться. Я и сам в долю войду, только скажи.
– Не мечтай, столько лещей во всей Волге нет. Ну, так что?
– Да я не против. Только с центральной диспетчерской ты уж сам разговаривай.
– Ладно, спасибо. Жди указаний.
Отключившись от Козлова, Петр Иванович собрался с духом и позвонил в центральную. Народ у них там был теперь в основном молодой, новый, Петру Ивановичу незнакомый. Вот и сейчас ему ответил какой- то неизвестный мужской голос:
– Слушаю.
– Балашовская ГЭС вас беспокоит, диспетчер Голобородько. Здравствуйте.
– Здравствуйте, в чем дело?
– Да вот Приволжская хочет пару агрегатов на профилактику отключить. Мы согласны их поддержать. «Добро» даете?
– Чего же это – они хотят, а вы за них хлопочете? – подозрительно спросил диспетчер центральной.
– У нас тоже интерес есть. Финансы хотим подправить. Что-то в этом квартале у нас с выработкой неважно, – безбожно врал Петр Иванович.
Он прекрасно знал, что его собеседник в финансовых делах ничего не смыслит. Так же, впрочем, как и он сам.
– Скорее всего ничего из этого не выйдет.
– Почему? – испугался Петр Иванович.
– Сегодня в двадцать четыре часа отключается на реконструкцию ЛЭП-1500 на участке Бекасово – Верхний Буерак. А без него мы вашу дополнительную энергию на запад не прогоним. А на востоке она никому не нужна.
– И ничего нельзя придумать? – упавшим голосом спросил Петр Иванович.
Диспетчер центрального пункта молчал. Он думал. Ему показалось, что диспетчеры обоих ГЭС что-то недоговаривают и лукавят. Но он знал, что проблемы оперативного управления, которые не решаются на уровне диспетчеров, выходят потом на уровень директоров и президентов компаний. А это чревато неприятностями. Начальство больше всего не любит, когда подчиненные перекладывают на него свою работу. Поэтому, если предприятия чего-то просят, а в деталях, как сейчас, разбираться неохота, то лучше их просьбу уважить.
– Хорошо, – решился он, – попробую вам помочь. Пока работайте. Я позже свяжусь с вами.
Глава 7
Гастроном не случайно фигурировал в качестве главного ориентира места встречи капитана «Елены» со своими пассажирами.
Когда спустя двадцать минут после прибытия «Елена» отправилась в дальнейшее плавание, ее кладовка, оборудованная в носовом отсеке – форпике, была заполнена припасами, перекочевавшими туда с прилавков этого самого гастронома. Немалую их часть составляли спиртные и прохладительные напитки.
Отвалив от берега, «Елена», ведомая твердой рукой своего капитана, пересекла фарватер правым галсом и направилась вверх по Волге, придерживаясь левого, покровского берега.
Областные центры – Желтогорск и Покровск – находятся на противоположных берегах Волги и соединены железнодорожным, построенным еще в тридцатые годы, и автомобильным мостами.
Трехкилометровый автомобильный мост, возведенный в середине шестидесятых годов, обеспечивает, помимо собственно автомобильного, троллейбусное и автобусное сообщение между городами, хотя фактически это – один большой город.
Многие желтогорцы имеют дачи, сады и огороды на покровской стороне, а многие жители Покровска работают или учатся в Желтогорске.
Изредка случается и наоборот.
Так или иначе, но движение по мосту обычно очень оживленное, временами замирает из-за гигантских автомобильных пробок.
Особенно положение усугубляется после полудня в пятницу – время массового выезда обывателей на свои садово-дачные участки.
Нередко вместо купания в Волге и других дачных удовольствий им приходится часами обливаться потом в автомобилях, автобусах и троллейбусах, кому как повезет, на мосту и перед ним, проклиная ни в чем не повинные власти обоих городов.
Вот и сейчас, разглядывая медленно удаляющийся за кормой «Елены» мост в мощный двенадцатикратный цейсовский бинокль, Игорь отметил:
– На мосту опять пробка обалденная, скорость движения сорок метров в час.
– Не позавидуешь тем, кто застрял там в такую жару, – сочувственно покачала головой Ирина.
Крылов не сказал ничего, поскольку озабоченно осматривал горизонт.
– Дай-ка мне бинокль, Игорек, – попросил он приятеля немного погодя.
– А ты дай мне порулить, пока будешь в бинокль смотреть, – тут же нашелся Игорь.
Сергей с Ириной в общих чертах успели объяснить ему основные принципы управления парусным судном.
Свой первый урок Крылов начал с того, что положил руку на толстый металлический цилиндр, к которому крепился нижний край самого большого паруса, и сказал:
– Эта штука называется гик. Знаешь почему?
– Нет.
– Потому что при повороте она может перелетать с одного борта на другой и при этом имеет обыкновение бить по головам всех зазевавшихся. А после такого удара вполне можно гикнуться. Теперь понял?
Игорь кивнул, с почтением поглядев на внешне столь безобидную штуковину.
Теперь ему не терпелось самому попробовать управлять яхтой.
– Рулить-то нечем, видишь, ветер совсем скис, – недовольно буркнул Сергей, поднося бинокль к глазам.
Действительно, яхта попала в полный штиль, паруса безвольно обвисли, а жара от этого стала совсем невыносимой.
– Тогда давайте искупаемся, пока хода нет, – предложила Ирина.
– Давайте, – охотно откликнулся Игорь.
Они оба вопросительно посмотрели на капитана, который был явно чем-то озабочен.
– Купайтесь, – разрешил Крылов, – только недолго. Что-то эти облачка на зюйд-осте мне не нравятся. Прыгайте с кормы, я спущу вам шторм-трап. Только далеко не отплывайте и вообще вылезайте побыстрей.
– Да куда торопиться, если ветра все равно нет? – спросил Игорь, помогая капитану спустить с кормы веревочную лестницу – штормтрап.
В это время Ирина красиво нырнула с кормы, и плеск воды не позволил Игорю расслышать, как Сергей пробормотал себе под нос:
– Как бы этого ветра скоро не стало слишком много.
После этих слов он полез в таинственные недра своего судна, а Игорь последовал за Ириной.
Когда минут через десять, вволю наплескавшись, они забрались обратно на корму яхты, то увидели,
