- Неважно, - отмахнулся Медвед. – Мы могли победить, только закошмарив всю их бригаду в полном составе. А если они нас оптом накроют – тут уже нам будет гамовер. Так что мы теперь игрушечные солдатики. Пока живы – воюем. Пока воюем – живы.
- А если все-таки? – не сдавалась я. – Кто знает, что было бы, если б они нас тогда – всех сразу, одновременно?
- А хрен знает. Никогда такого не было, чтобы вся команда одним махом. Хотя что тут думать – для нас все кончилось бы. Пришли бы другие на наше место. Вот и на их место другие придут.
Какая-то смутная мысль барахталась в самом дальнем уголке сознания и никак не давалась в руки. Почувствовав, что вот-вот упущу ее, я беспомощно посмотрела на Гоблина. Он сдвинул брови, секунда, другая – и вдруг что-то зажглось в его глазах. Он понял!
- Спокойно, братцы-кролики, - Гоблин улыбнулся и нежно погладил автомат (Крыса-Лариса при этом вздохнула тихонько, прикрыв лицо рукой). – Еще раз все вместе с пятой цифры. Вспомнили прежние правила. Десять нас, десять их. Они убивают одного нашего – мы уходим на первый уровень. Нам, чтобы победить, надо отстрелять их всех. И мы никак не могли это сделать, потому что пока вышибали их по одному, кто-то из нас обязательно попадал под огонь. И тогда мы придумали то, что никак не было предусмотрено. Окружили, загнали в ловушку и практически сбросили в море. И тогда… Вы поняли, что произошло, нет?
- Сбой программы! – в один голос выкрикнули Медвед, Клякса и Локи.
Для меня все началось года полтора назад. В тот день я должна была написать статью об аренде недвижимости, дело не клеилось, и я по-всякому отлынивала: посидела В Контакте и в аське, скачала и послушала какую-то музыку. А потом меня занесло на сайт онлайновых игрушек. Поиграла – не понравилось. Хотела уже закрыть страницу, но заметила ссылку: «Хотите еще? Для вас – Постапокалиптика». Название показалось мне слишком претенциозным, но все же решила заглянуть.
Игрушка оказалась примитивной стрелялкой. Вернее, примитивной лишь на первый взгляд. Иллюзия погружения в антиутопический пейзаж оказалась невероятной. Усиливало эффект присутствия то обстоятельство, что в базу данных можно было залить свою фотографию и ТТХ. В результате по развалинам бодро носился и палил из всех видов оружия ваш маленький двойник. Противники поначалу меня сильно смущали. Не монстры, не инопланетяне, даже не фашисты какие-нибудь, а самые обыкновенные люди. В чем смысл, я поняла уже потом, когда дошла до десятого уровня и попала в элитную команду. Пожалуй, единственным вражеским отличием было то, что кровь у этих мерзавцев, которых я звала мутантами, была не красной, а черной.
Постапокалиптика зацепила меня намертво. Все свободное время я проводила за компьютером. Дама бальзаковского возраста, помешанная на игрушке для тинейджеров! Это действительно напоминало манию, хотя я и убеждала себя, что потеряю к игре интерес, как только пройду все уровни. А сделать это оказалось ой как непросто. Похоже, мутанты обладали способностью учиться и совершенствоваться в военном деле. Поймавшись на какую-то хитрость, в следующий раз подобной ошибки они уже не допускали. Я гибла раз за разом и упорно начинала с самого начала – от разрушенной станции метро, с одной аптечкой и пистолетиком без запасных обойм. Мне очень хотелось узнать, кто придумал эту игру, но никаких выходных данных и копирайтов обнаружить так и не удалось.
Примерно через полгода мне удалось наконец подняться до последнего уровня. В отличие от предыдущих он был командно-сетевым. Чтобы попасть в команду, надо было набрать определенное количество очков. Странное дело, мы с Гоблином добрались до десятого уровня почти одновременно. И если до нашего появления команда была чем-то аморфным, то уже через пару недель мы играли строго определенным составом. Если кто-то не мог – значит, не играли вообще. О времени договаривались заранее.
Так уж вышло, что все мы, не сговариваясь, отправили в игру своих абсолютных двойников. Однако настоящих имен не называли – только ники. Общались в ходе игры по скайпу. Кроме меня, Кляксы и Оршавенда, все были из разных городов, а Секунда и вовсе жила в Германии. Оршавенд с Кляксой уже по ходу игры встретились в реале, и у них начался вялотекущий роман.
Все мы были одинаково одержимы и бредили победой над мутантами. Зачем? Думаю, ответа на этот вопрос не существовало. Равно как и на вопрос о том, что же было в этой игре такого притягательного. Однако проиграв, мы снова и снова пробегали первые уровни и назначали время новой битвы.
Гоблин был прирожденным тактиком и стратегом. Родись он чуть пораньше – наверняка смог бы стать гениальным полководцем. Он предугадывал все ходы мутантов, разрабатывал новые планы, менял их на ходу. И часто мы были в одном шаге от победы – на земле, истекая черной кровью, лежали восемь, а то и девять мутантов. Но… все же они были сильнее и хитрее. Они учитывали и наши ошибки, и свои.
Что касается меня… Я состояла при Гоблине чем-то вроде замполита. При всех своих талантах Гоблин был несколько прямолинеен и не очень хорошо ладил с людьми. Я же, не будучи профессиональным психологом, почти мистическим образом соединяла всех в единое целое. Разница в возрасте (я была старше всех) совершенно не мешала в игре, а когда мы встретились во плоти, в экстремальной ситуации, это обстоятельство еще больше оказалось в мою пользу.
Нам снова не повезло. Как будто они читали наши мысли и знали наперед каждый наш шаг. Мы перестраивались, по ходу меняли тактику – ничего не помогало. И только когда нам пришлось совсем туго, Гоблину удалось подстрелить одного из мутантов. Да и то мне показалось, что мутант
Мутанты отступили, Локи с Медведом столкнули в море труп, истекающий черной, похожей на мазут, кровью. Проффу перевязали раненое плечо и оставили под навесом на попечении Крысы-Ларисы, которая хоть и вздыхала по Гоблину, но все же пребывала в статусе «всехней» девушки.
Обычно после схватки все расходились кто куда. Поискать еды, потискать в укромном закоулке Крысу-Ларису, просто размяться. Мы с Гоблином развели костер, закопали в золу картошку и сидели, любуясь звездами. Раньше в городе никогда не было таких звезд – их приглушали огни.
- Кем ты была раньше? – спросил Гоблин.
- Мы же договорились, прошлое – табу, - ответила я, встряхнув головой, чтобы отогнать непрошеные видения.
- Прости.
Мы замолчали. Из развалин доносились счастливые кошачьи вопли – там свили себе гнездо Оршавенд с Кляксой.
- «После боя сердце просит музыки вдвойне», - усмехнулся Гоблин. – Все правильно, смерть и жизнь. Оршавенд говорил, что раньше у них никогда не было такого чумового секса. Но вообще-то это проблема.
- Что именно? Оршавенд с Кляксой?
- Нет. Секс в постапокалиптическом обществе. Да и вообще, в любом закрытом и немноголюдном обществе. Пока парни держатся исключительно за счет давалки Крысы и не претендуют ни на Кляксу, ни на тебя. Но неизвестно, сколько такое продлится. В конце концов она всем надоест.
- Я для них старовата.
- Не в этой жизни. Ты очень еще даже ничего. Скорее, их смущает твой статус всеобщей мамы. Такой своего рода инцест. Но это преодолимо.
- Я не очень люблю антиутопическую фантастику, но обычно в таких книгах или фильмах женщины либо принадлежат всем, либо только доминантным самцам. Но, по любому, их мнения никто не спрашивает.
- Крысу и Кляксу действительно никто спрашивать не будет. Оршавенд – точно не альфа-самец, несмотря на силу. Если дело дойдет до драки, Медвед, Локи и Профф запинают его сообща. А Мистагог будет сидеть в уголке и хихикать в кулак, потому что гомик.
- А ты?
- А что я? – Гоблин поворошил золу палкой.
- Ты как раз вполне себе альфа.
- Но мне не нужен секс.
