Несколько дней спустя путешественники пришли в деревню. Их встретило почти все население, жующее обжигающий рот бетель. Темнокожие дети с удивлением пялились на них, а братья Бланты и их английские слуги не сводили глаз с хорошо сложенных, улыбающихся индийских девушек, которые, казалось, совсем не заботились о том, чтобы прикрыть обнаженную, грудь.
Общаться было трудно, поскольку индийцы не говорили ни по-турецки, ни по-арабски. Старший из проводников, Прабханкар, знал португальский и выступал в роли переводчика, но разговор мог вестись только самый примитивный.
— И слава Богу, — проворчал Томас. — Клянусь, Ричард, если ты соблазнишь хоть одну из этих красавиц, продолжишь путь в оковах.
— Я даже и не помышляю об этом, — возразил Ричард.
— Согласись, что твоя португальская чаровница пыталась ввести тебя в заблуждение. Я не видел людей более дружелюбных, чем эти, — сказал Томас. — Прабханкар, спроси старейшину: так будет до Сурата?
Ричард еще некоторое время рассматривал девушек. Он не сомневался, что приключение с одной из них запомнилось бы надолго. Условия же, в которых они жили, ужасали. Ни у одной не было обуви, и неожиданно для себя он понял, что недостаток скромности объяснялся элементарным отсутствием одежды, в то время как почти у каждой на лодыжке или запястье поблескивали золотые браслеты. Прабханкар сказал, что это все их богатство и приданое. Те, кто побогаче, могут иметь и по нескольку драгоценных браслетов, но это никак не влияет на их положение в обществе.
Местные жилища представляли собой хижины в несколько квадратных футов, в которых проживала одна семья, насчитывающая иногда до. десяти человек. Пищу готовили на общем огне. Небольшим козьим стадом и кукурузным полем владели тоже сообща.
Да, это явно было не то общество, в которое Ричард стремился попасть.
Старейшина сказал Прабханкару, что народ, который встретится им по дороге в Сурат, как правило, достаточно дружелюбен, но дальше, на севере, встречаются банды грабителей. Хотя гораздо большая опасность исходит от тигров, добавил он. Ну а самое страшное — это дожди, которые, как заявил он, в это время льют почти каждый день.
— Как это может быть? — удивился Томас. — Дон Алварадо сказал, что сезон дождей начнется еще через несколько месяцев. До тех пор мы успеем добраться до Дели.
— Сезона дождей не должно быть еще довольно долго, сахиб, — согласился Прабханкар. — Но я думаю, что нам следует поспешить.
— Почему дождь так опасен? — удивился Ричард.
— Дождь будет очень сильный, сахиб. Нам следует попытаться перейти реку до того, как он начнется.
Ричард почесал затылок: его не до конца убедили. Подумаешь, дождь! Индиец не попадал под английский весенний ливень.
Стояла обычная для этой местности жара, и англичане в своих коротких штанах и камзолах обливались потом, с завистью поглядывая на индийцев, облаченных в дхоти.
— Мы англичане, а посему должны быть прилично одеты, — наставлял своих спутников Томас.
— Что сделать довольно трудно до тех пор, пока мы не найдем в Сурате портного, — парировал Ричард, показывая дыры на рукавах рубахи, продранной о колючий кустарник, росший вдоль дороги.
Через три дня пути они достигли следующей деревни, где, увидав шпаги и ружья путешественников, местные жители сделали все, чтобы угодить им. Эти люди жили в постоянном страхе: поблизости водился тигр, который утащил нескольких коз и даже одного ребенка. С недавних пор крестьяне боялись выходить на свои поля.
— Как ты думаешь, — спросил Ричард своего кузена, — не поймать ли нам эту тварь?
— Мы пришли в Индию не для того, чтобы охотиться на тигров, — ответил Томас. — У нас своя цель.
Они попрощались с деревней и продолжали свой путь. Тропа почти исчезла, но Прабханкар, по- видимому, знал, где они находятся. Джунгли подступали со всех сторон. Огромные деревья взмывали на неимоверную высоту, позволяя видеть небо лишь изредка. Кустарник стал гуще, и индийцы с трудом прорубали дорогу. Низкая поросль цеплялась за ноги. Лес был полон всевозможных звуков, тем более настораживающих, что ни змей, ни цикад не было видно.
Вдруг они услышали очень громкий крик, сопровождаемый гортанным ворчанием. Носильщики забеспокоились, а мулы заревели на всю округу.
— Поблизости какое-то животное, — сказал Ричард.
— О, они это чувствуют, сахиб, — заверил Прабханкар. Он пытался выглядеть спокойным, но явно был напуган.
— Кто это? — спросил Томас.
— Тигр, сахиб.
— Кажется, нам все же придется поохотиться на тигра, кузен... хотя, скорее всего, он будет охотиться на нас.
— Сколько их? — перебил его Томас.
— Один, сахиб.
— Один тигр? И эти ребята перепугались до смерти?
— И один тигр может быть очень опасным, — заверил их Прабханкар.
Томас посмотрел на Ричарда, который пожал плечами.
— Он знает, что говорит.
Остановившись на ночлег, путники поставили мулов в центре лагеря, спутав им ноги. Погонщики расчистили ножами большой участок земли и развели огромный костер. Искры взлетали ввысь и через несколько секунд гасли, падая на листву деревьев. Не нужно было обладать богатым воображением, чтобы понять: лес непременно загорелся бы, будь он сухим.
Но Прабханкар, казалось, предпочитал опасность лесного пожара нападению тигра.
— Так вот, — объявил Томас. — Прабханкар говорит, что эта тварь — ночное животное и обычно нападает под покровом ночи. Мы шестеро будем дежурить парами всю ночь и поддерживать костер. Дежурить будем по три часа и при первой же опасности разбудим весь лагерь. Понятно?
— Барнес и я будем дежурить во второй паре, — заявил Ричард.
Томас кивнул; ничего другого он и не ожидал от своего кузена.
После еды Ричард сразу лег спать, поскольку ему предстояло бодрствовать среди ночи. Через несколько секунд он уже ничего не слышал. Сработала привычка, приобретенная во время привалов на земле Испании. Он не видел снов и проснулся, казалось, через секунду после того, как положил голову на свернутое одеяло.
Рядом с ним протяжно храпел Томас, и только мулы тревожно переступали с ноги на ногу.
— Все спокойно? — спросил Ричард у Эванса, разбудившего его легким прикосновением.
— Трудно сказать, сэр. Очень много шума, но нельзя понять, кто это. Однако наши животные нервничают.
Ричард кивнул. К этому времени проснулся и Барнес, и они сели спиной друг к другу. Ричард положил шпагу на колени, а аркебуз рядом. У Барнеса были кинжал и также ружье. На ружьях горели фитили, и подставки тоже были приготовлены.
— Не спать, — предупредил Ричард.
— Постараюсь, сэр, — заверил Барнес.
На самом деле Ричарду и самому с трудом удалось не задремать. Ночь была жаркой, как и день. Ни дуновения ветерка, к тому же досаждала мошкара, которая неумолчно жужжала и то и дело жалила. Барнес подбросил несколько веток, и костер разгорелся еще сильнее. Сказочный танец огня притягивал взгляд, завораживал.
Барнес легким толчком вернул его к действительности.
— Слышите, сэр?
Ричард прислушался и уловил в кустарнике, футах в восьми от них, какое-то движение. Там затаился
