фов. В частности, можно до бесконечности ломать копья и доказывать, что принцип однородных цен на товары культуры единственно возмо-
3
О КНИГЕ
жен. Но, когда оказывается, что «жучки» без проблем дифференцируют
цены (что абсолютно не вписывается в привычную для экономистов кар-
тину), стереотипы ломаются и возникает иное видение ситуации. Соб-
ранный автором материал позволяет иначе взглянуть на многие явления
современной культуры, меняет миропонимание людей. И одного этого
хватило бы на полновесную книгу.
Второй пласт, или вектор, книги – это попытка научной систематиза-
ции. Перед непрофессиональным читателем здесь могут возникнуть оп-
ределенные трудности, связанные с научной манерой изложения, когда
одна и та же проблема многократно обсуждается на разных уровнях, в
различных проблемных ситуациях и при различных предпосылках. На-
пример, одна из центральных тем исследования – ухудшающий отбор –
рассматривается в разных частях и главах: сначала на локальном при-
мере музиндустрии, потом более широко – в рамках всего дигитального
производства, потом на примерах материальных искусств. Читателю, не
знакомому с научными кодами, подобная цикличность может казаться
сбоем повествовательного ритма. Но профессиональное сообщество не
мыслит себе иного пути. В книге построена многоуровневая система с
выходом от экономики культуры на новую институциональную эконо-
мическую теорию и на интерпретацию экономики благосостояния.
Вступив на эту стезю, автор оказывается уязвимым для нападок те-
оретиков, поскольку открывается широчайшее поле для споров по по-
воду аккуратности употребления тех или иных понятий. Например, на-
сколько ухудшающий отбор отличается от других способов пред- или
постконтрактного оппортунистического поведения. Я выскажу мысль, за которую меня могут осудить коллеги-теоретики, тем не менее я буду
на ней настаивать. Анализируя ухудшающий отбор, можно педантично
заполнять таблицу понятий, разбираться, в какую клеточку что вписать.
Но вспомним Акерлофа и суть того, за что он получил Нобелевскую пре-
мию. Вовсе не за «клеточки» и не за умственную каллиграфию, а за работу
по опредмечиванию чрезвычайно смутных ощущений. Среди экономис-
тов и до Акерлофа витали сомнения в априорной пользе конкуренции, в
том, что она всегда однозначно работает в плюс; об этом не раз писалось.
Но Акерлоф назвал ключевую причину: если потребитель не в состоя-
нии оценить качество продукта или услуги, конкуренция может рабо-
тать в минус. В статье о рынке «лимонов» он показал, как это происходит
и каким образом с рынка вышибаются лучшие. Статья произвела фурор
в мире 15 лет назад, а Нобелевскую премию Акерлоф получил только в
2001 году, много позже, чем к нему пришло широкое признание.
4
О КНИГЕ
Или другой пример. 30 лет шла дискуссия о формулировке теоремы
Коуза. (Мудрый Коуз от нее дистанцировался. Высказался он позже в
предисловии к переизданию своих классических статей.) На мой взгляд, на этапе становления соль не в безупречности формулировок. Тот же
Коуз первым четко указал на трансакционные издержки – в дальнейшем
их уже трудно было игнорировать. Тем самым в головах совершилась
революция. Оказалось, что общественные и экономические системы в
процессе своего существования преодолевают некое сопротивление, ко-
