Татьяна Савченко
Я вижу тебя
— Я знаю, кто ты.
— Скажи это, скажи это вслух.
1 глава
Бледно-синий свет фар выхватил из темноты фигуру девушки на долю секунды раньше, чем водитель успел нажать на тормоза. От резкого поворота машину сильно развернуло, но остановить, все-таки, не удалось. Скользя по мокрому асфальту, Феррари неумолимо приближалась к человеку. Глухой удар — и препятствие исчезло. Сделав почти полный оборот вокруг оси, автомобиль резко остановился, съехав на обочину.
Водитель быстро выбежал из машины и, не глядя на незначительные повреждения своего дорогого спорткара, сразу же направился к девушке. Неестественно вывернув правую руку и уткнувшись лицом в мокрую траву, она лежала недалеко за обочиной, практически в колючем кустарнике. Ярко-красное короткое платье плотно обвивало бедра, местами бесстыдно задираясь до уровня талии, а тонкие бежевые колготки не скрывали свежих царапин и синяков. Черные густые волосы, словно потрепанный плащ, накрывали плечи и траву в радиусе половины метра вокруг головы. Водитель вздохнул и потер переносицу. Его медицинских знаний было предостаточно, чтобы сразу же определить — рука сломана, а вот ноги, слава богу, целые. Он перевернул и легко поднял девушку на руки. Она была без сознания, но жива. Слабый и прерывистый пульс прощупывался под кожей в местах крупных артерий.
Осторожно уложив пострадавшую на заднее сиденье, он резко тронулся с места, молясь, чтобы не было слишком поздно. Его чуткое ухо уловило изменения в биении сердца и дыхании. Скорее всего, внутренние повреждения: возможно сломанные ребра проткнули органы, и сейчас густая алая кровь заполняет все изнутри, отнимая жизнь у девушки. Мужчина поморщился и сильнее вдавил педаль газа в пол. Всего двадцать минут назад он покинул больницу, весело распрощавшись с медсестрами. День выдался удачный: ни одной смерти за всю смену. Видимо, он рано обрадовался хорошему стечению обстоятельств, позволившему раньше отправиться домой. И откуда только взялась эта девушка? На плохое зрение он не жаловался и невнимательностью никогда не страдал. Так почему же он не увидел ее на дороге? Как будто она появилась там за секунду до того, как он ее рассмотрел. Майкл окинул ее быстрым взглядом и снова глубоко вдохнул. Нелепость: днем спасает жизнь, чтобы вечером ее отнять.
Увидев главного врача с девушкой на руках, дежурная медсестра хотела пошутить, что он галантно переносит невесту через порог. Но почти сразу же разглядела на красном платье более темные пятна крови и то, что «невеста» не выглядит счастливой.
Операцию Майкл провел сам. Как он и предполагал, у девушки оказались сломанными четыре ребра, два из них действительно зацепили внутренние органы. Множество ссадин и кровоподтеков, легкое сотрясение мозга, перелом лучевой кости и нескольких запястных. Перемотав бинтами, словно мумию, и накачав болеутоляющими, девушку положили в одиночную палату.
Майкл проверил капельницу, дал наставления медсестрам и уехал домой. Пока она не придет в себя, ничего не удастся ни узнать, ни изменить. Теперь он вел машину осторожно, внимательно разглядывая дорогу и беспрестанно смотря в зеркало заднего вида. Его черепашья скорость порядком разозлила некоторых нетерпеливых водителей. Один даже наградил его неприличным жестом и, беззвучно ругаясь за непроницаемыми стеклами, рискованно обошел по самой обочине.
2 глава
Девушка уже как полчаса назад пришла в сознание, но глаза так и не открыла. Во всем теле ощущалось странное онемение, как будто ее всю обкололи обезболивающим средством, словно зуб, испорченный кариесом и приговоренный к удалению. Неприятный холод разливался по пальцам ног и одной руки, другая, наоборот, странно горела и пульсировала, как сверхновая звезда. В голове стоял равномерный гул, как будто там установили трансформатор, вырабатывающий боль. Она глубоко вдохнула и тут же закашлялась. Грудную клетку обожгло болью, а сам вдох не принес облегчения, как будто вовсе не содержал кислорода. Перед глазами промелькнула красная машина, плавно сливающаяся с ее красным платьем. Видимо, ее сбил автомобиль. Девушка слегка улыбнулась. Много раз она думала, что такое может с ней произойти, и единственное, чего хотелось, чтобы машина была красивая и дорогая. Так хотя бы похороны или лечение будут оплачены. Феррари из ее воспоминаний была очень даже красивая и очень даже дорогая.
Несколько раз в комнату заходили люди. Судя по тембру голосов: две женщины и один мужчина. Обладатель низкого тенора заходил чаще других и что-то тихо бормотал, проверяя приборы. Девушка молча слушала персонал, не выдавая того, что уже пришла в сознание. Во-первых, ее сильно озадачило, что они все говорили на английском языке. Ее школьных знаний вполне хватало, что бы понимать общий смысл сказанного, пока они не стали использовать непонятные термины. Во-вторых, она прекрасно осознавала, что думает на другом языке — на русском. Так, какого черта, она вообще тут делает? На этот вопрос она не смогла ответить. Последним воспоминанием был металлический конь в рамке — значок Феррари, и мокрые колючие кусты, в которые она уткнулась лицом, словно в букет любимых цветов. Сразу же в голове закружился вихрь вопросов: Кто она? Что это за город? Где ее родители? Почему окружающие люди говорят на английском языке? Как ее зовут? Последняя мысль заставила нахмуриться, потому что и на этот, вроде бы, простой вопрос ответа не было.
Девушка резко открыла глаза и села в кровати, потянув за собой множество трубок. Иголка от капельницы выскользнула из вены и безжизненно повисла, продолжая равномерно выпускать капли. От такого быстрого движения голова закружилась и к горлу подступила тошнота. Не сдержавшись, девушка сдвинулась в сторону и вырвала густой желчью на чистый кафельный пол. Желтые лужицы с красными вкраплениями красиво смотрелись на белых плитках, словно абстрактные картины Ван Гога. Бессильно откинувшись на плоскую подушку, она снова постаралась вспомнить хоть что-нибудь о себе. Но в голове возникали только бытовые знания: как чистить зубы, готовить борщ и вырезать новогодние снежинки.
Она продолжала хмуриться и неслышно проговаривать все, что удалось вспомнить, когда дверь тихо распахнулась, и вошел высокий мужчина. На нем был хрустящий больничный халат поверх брюк и серой рубашки. Светлые волосы слегка кудрявились и красиво обрамляли лицо. Синие глаза смотрели внимательно и спокойно.
Девушка шумно вдохнула, забыв, что это причиняет боль, и скривилась, когда перетянутые ребра ей об этом напомнили. Мужчина был красивым, даже очень красивым. Но он не был человеком. Она пристально всмотрелась в изысканные черты его лица, пытаясь понять, почему это знание так четко и настойчиво пульсирует в голове. Да, он выглядел как человек, но плотная энергия, исходящая от его стройного тела, упрямо доказывала, что это не так. Одновременно с этой мыслью появилась другая: он не опасен, он не хочет ей зла. Каким-то неведомым образом она почувствовала его настроение и сразу же поняла, кто он на самом деле. Наверное, ей стоило бы испугаться. Правда, в данной ситуации, ее больше ужасало, что она не знает ничего о себе самой и чувствует чужие эмоции.
