тонкий листок пергамента. На нем ровными, аккуратными буквами было начертано:
Кулл несколько раз прочитал послание, потом, распрямившись, как пружина, соскочил с трона. Резким движением он протянул записку Брулу.
— Что ты скажешь об этом? — В голосе короля послышались грозные нотки, от которых волосы на голове советника Ту встали дыбом.
Брул не спеша перечитал записку, а потом повернулся к Ту.
— Вы уверены, что это записку написал Ренар? Это может оказаться какой-нибудь хитроумной ловушкой. У Кулла слишком много врагов.
— Да. Писал ее определенно Ренар. У меня в канцелярии сохранилось несколько прошений, написанных его рукой. Тот же почерк. Это без сомнения рука Ренара. К тому же воины сказали, что незнакомец с женщиной, путешествующий в сопровождении трех слуг, как две капли воды походит на молодого повесу…
Неожиданно Кулл со страшной силой обрушил огромный кулак на мраморный столик. Удар оказался столь силен, что каменная столешница раскололась надвое. Потом король на мгновение замер, словно утратил дар речи, и заорал, обращаясь к Ту и воину, стоявшим перед ним:
— Валка и Гонен! — проревел он, смешав в одну кучу имена богов и языческих идолов.
Волосы Ту встали дыбом от такого богохульства. Кулл потряс кулаками над головой и вновь обрушил их на разбитый столик. Толстые каменные ножки разлетелись на множество осколков. Побледневший Ту, ошеломленный дикой вспышкой ярости варвара, отступил к стене. Воин, осмелившийся вручить королю оскорбительное послание, дрожал, как осиновый лист. Кулл подскочил к нему. Меч со свистом вылетел из ножен и навис над головой несчастного. Но Брул вовремя перехватил руку Кулла, не дав королю нанести роковой удар.
Мгновение Кулл и пикт замерли, меря друг друга взглядами.
— Как ты посмел противиться моей воле? — громовым голосом произнес король.
— Я надеюсь, владыка Валузии не дикарь и не станет наказывать невинного воина за оскорбление, нанесенное Ренаром. Вымещать гнев на посланце, принесшем дурную весть, — плохая привычка. Она приведет к тому, что тебе станут сообщать лишь приятные новости и ты не узнаешь о приближении врагов до тех пор, пока они не ворвутся в твои покои.
Кулл покачал головой, словно отгоняя кровавый туман, на мгновение застлавший его взор.
— Ты, Брул, как всегда прав. Злость — плохой советчик. — Потом король снова повернулся к воину: — Прости и впредь так же, как сегодня, не бойся говорить мне горькую правду. — С этими словами король убрал меч в ножны и по-дружески ткнул воина в плечо. Несчастный, не ожидавший такого поступка от грозного короля, повалился на спину и остался лежать на полу, изумленно вращая глазами.
Брул вернулся к трону и подобрал брошенную записку.
— Я согласен с тем, что написал ее Ренар, — вновь заговорил пикт, — но, Ту, может быть, вы мне объясните, зачем беглецу понадобилось оскорблять Кулла. Ведь он же знает, что король не простит ему такой обиды.
Ту сглотнул. Испугавшись вспышки ярости Кулла, он медленно приходил в себя. Наконец, набравшись смелости, старик подошел к пикту.
— Я думаю, все дело в отношениях Ренара и Лалы-ах. Совершенно очевидно, что молодой человек не сможет обеспечить изнеженной красавице такой же роскоши, как ее старый муж. Любовь молодых призрачна, как утренний туман. Что, если Ренар не слишком уверен в глубине чувств блистательной Лалы- ах? Может, он боится, что графиня передумает и вернется к мужу?
— Но ведь по законам Валузии ее все равно казнят? — удивился Брул.
— Если муж заступится за нее, ее оставят в живых. Со временем она может даже вернуть себе прежнее положение в обществе.
— Да, память людская коротка, — печально вздохнул Брул.
— Вот я и говорю об этом, — продолжал Ту. — Написав письмо, Ренар сделал так, что возвращение Лалы-ах стало невозможным. Любая женщина по законам нашего королевства несет равную с мужем ответственность за его преступления. Следовательно, если графиня вернется в Валузию, король должен будет отрубить ей голову. И хотя Ренар не законный супруг…
Неожиданно Кулл резким жестом сорвал с себя мантию и швырнул ее на трон.
— Мне наплевать на твои замшелые законы, Ту! Меня — повелителя Валузии — оскорбили. Ни один негодяй, сказав про меня такие слова, не останется в живых!
— Значит, ты решил отправить за ними погоню? — поинтересовался Брул.
— Да. Я сам отправлюсь и изловлю этого негодяя.
— Но, Кулл, может быть, не стоит все же горячиться. Оскорбление — лишь слова, но вспомни о положении дел в стране! В народе волнения. На улицах распевают мятежные песни Ридондо! Тебе нельзя покидать столицу.
— В этот раз, Брул, я не стану слушать тебя! Седлайте коней! Пусть Алые Стражи готовятся к дальнему походу. Я прикажу распять этого Ренара на Восточных воротах, чтобы все видели, как я расправляюсь с обидчиками.
Теперь бешенство Кулла сменилось холодной яростью. Король жаждал крови неведомого врага.
В это время в зал проскользнул Далгар — единственный офицер из Алых Стражей, которому Кулл доверял точно так же, как Брулу и Келкору. Бесстрастно оглядев разбитый столик, он повернулся к королю.
— Мы куда-то отправляемся, Ваше Величество? — поинтересовался он.
Король отмахнулся от юноши, как от назойливой мухи.
— Да, клянусь Валкой. Я отправляюсь в погоню за одним негодяем. Не знаю, далек ли наш путь. Может, в горы Залгары, а может, и дальше — на заснеженные равнины или в раскаленные песчаные пустыни. Пусть пять сотен Алых Стражей будут наготове.
Далгар оскалился от нескрываемого удовольствия. Жизнь в поместье тестя барона Мирама Балина была невыносимо скучна. Молодой человек даже не стал спрашивать о цели похода. Хорошо сложенный, мускулистый воин — в прошлом он спас жизнь своему королю, повернулся и, не сказав ни слова, покинул зал вместе с поднявшимся наконец на ноги Алым Стражем.
— И все же, Ваше Величество, объясните, что вы собираетесь делать? — отважился спросить Ту, еще до конца не пришедший в себя после вспышки королевского гнева. Обращаясь к Куллу, главный советник все еще дрожал от страха.
— Я отправляюсь по следу Ренара, — свирепо рявкнул Кулл. — В мое отсутствие ты станешь править королевством. Я вернусь, изловив этого мерзавца, или не вернусь вовсе.
— Нет! — простонал Ту. — Подумайте, Кулл, проявите благоразумие. Мало ли какие глупости мог написать безумец. Ну зачем вам ехать самому? Пошлите в погоню Брула или этого отважного молодого человека… кажется его зовут Далгар?
Кулл покачал головой.
— Ренар оскорбил не Брула и не Далгара!
— Но правитель Зарфхана может расценить это как посягательство на свои владения. Он не разрешит вам войти в свои земли с таким войском.
— Что же, тогда мне придется проехать по руинам городов, — ответил Кулл.
— Неразумно развязывать войну из-за какого-то оскорбления!
Кулл так взглянул на Главного советника, что у того пропала охота возражать.
— То ты часами рассказываешь мне, как важно покарать обидчика, то начинаешь отговаривать от
