Маршаку понадобились годы исследований в музеях по всей Европе, прежде чем он смог опубликовать свои выводы, подтверждавшие его первоначальную догадку. «Корни цивилизации» свидетельствуют, что со времени возникновения нашего генотипа —
Второй из этих книг была «Мельница Гамлета» Джиорджио де Сантильяны — профессора истории науки Массачусетского технологического института и Герты фон Дехенд — историка науки университета Вольфганга Гете во Франкфурте. Гвоздем этой книги было утверждение, что миф представлял собой то, что авторы назвали «техническим языком», выработанным для записи и передачи астрономических наблюдений величайшей сложности, в частности связанных с прецессиями. На деле это исследование — названное авторами «первой разведкой» древней философской системы, основанной на особого рода астрономических знаниях, распространенных по всем районам «высокой культуры» на планете, — вроде бы описывает именно эти знания, утрату которых примерно во времена Платона оплакивал Аристотель.
Это исследование заслуживает того, чтобы о нем рассказали. Открытия были сделаны Дехенд. Будучи выпускницей Франкфуртского университета по специальности «история наук», она пожелала узнать побольше о
В то время Дехенд меньше всего занимала астрономия. В самом деле, ко времени подготовки ею дипломной работы уже было предпринято несколько научных попыток объяснить мифологию астрономическими терминами. Например, «солнечная гипотеза» Макса Мюллера, стремившегося «объяснить» веды (священные книги индусов) с точки зрения всеобъемлющих схем солнечной астрономии, была поначалу весьма популярна, но вскоре получила дурную славу, как только стало очевидным, что подобное построение не в состоянии выдержать полновесное богатство текстов Вед. Затем последовала работа Альфреда Джеремии (1929 год). Хотя Джеремия продемонстрировал сверхъестественную проницательность в понимании мифов на астрономическом уровне, его живой темперамент в сочетании со склонностью выдавать за факты предположения, с которыми не могла согласиться археология, обусловил разочарование не только в его труде, но и в самой идее о том, что существует какая-либо связь между мифом и астрономией.
Вот в такой обстановке и с искренним намерением не связываться никоим образом с астрономией Дехенд упорно продолжала заниматься полинезийским материалом. Теперь она погрузилась в изучение вторичных источников в поисках чего-либо — чего угодно, — что дало бы ей возможность проникнуть в полинезийский образ мышления. И наступил день, когда она попыталась понять второстепенную загадку полинезийской археологии: почему два острова, разделенные тремя тысячами миль водного пространства, оказались заполненными десятками «храмов», архитектура которых ни на что не похожа. Она обратилась к атласу и заметила то, что'раньше никто не замечал, вернее не замечал на протяжении весьма долгого времени: один остров находится на тропике Рака, а другой — на тропике Козерога. И тогда с явной неохотой она воскликнула про себя: «А, астрономия!» Послание было получено.
Последующая работа привела ее к открытию необычайно широкого распространения в цивилизациях всего мира особого набора словесных условностей, призванных зашифровать астрономические наблюдения в рамках мифологии. Она обнаружила, что внимание мифов сосредоточено на феномене, известном под названием «прецессия». Прецессия — это медленное движение оси вращения Земли по круговому конусу, которое вызывает медленное, но неуклонное изменение ориентации Земли среди неподвижных звезд. Это движение весьма напоминает действие гироскопа, который, постоянно вращаясь, начинает через некоторое время смещаться на своей оси. Период полного прецессионного оборота земной оси составляет 26 тысяч лет.
Дабы иметь представление о том, какой прецессия видится невооруженным глазом, вообразите, что некий путешественник взялся во времени фотографировать звезды,
Возможно, наиболее важный вклад «Мельницы Гамлета» состоит в объяснении условностей технического языка, посредством которого мифология передает информацию о прецессионном движении. Это три простых правила. Во-первых, животные — это звезды. (Наше слово «зодиак» происходит от греческого слова, означающего «циферблат животных».) Во-вторых, боги — это планеты. И, наконец,
Даже сама «земля», как мы убедимся позже, расположена среди звезд между тропиками Рака и Козерога. И многие тысячелетия мифы всего мира, рассказывающие о разрушении этого мира наводнением, огнем, землетрясением и т. п., свидетельствуют вовсе не о незнании геологических процессов, а «излагают» солнечный год на языке «разрушения» (через течение прецессионного времени) старых звезд, отмечавших солнцестояния и равноденствия, а также «создание» нового «мира», параметры которого определяются теперь новыми звездами или «столпами», поддерживающими «землю» во время солнцестояний и равноденствий. Эта «земля», разумеется, опять-таки оказывается «плоской», и дело тут не в невежестве, а в
Идеи «Мельницы Гамлета» ошеломили меня. Книга поставила с ног на голову обычное понимание «предыстории». С практической точки зрения определение предыстории как времени «до описанных событий» всегда зиждилось на понятии письменной летописи. Предыстория означает «предзапись». Такое определение исключает возможность любого иного, кроме летописи, способа передачи важной информации из прошлого и тем самым создает впечатление, будто подобная передача не являлась приоритетной для наших предков. «Мельница Гамлета» содержала поразительное утверждение о том, что кажущийся разрыв между историей и предысторией — всего лишь плод современного воображения, отсутствие веры в давно почивших, продукт «неоправданных надежд нашего времени»[1].
Для меня эта книга оказалась своеобразной духовной пищей, вскармливавшей почти забытое со времени моего детства интуитивное восприятие связи между прошлым и настоящим. Более того, я почувствовал себя так, словно рассматривал через стекло на музейных стендах набор инструментов, те болты и гайки, которые «доисторическое» человечество использовало для моделирования важнейшего составного элемента человеческого самосознания и передачи его в чистом виде в далекое будущее. Значение «Мельницы Гамлета» показалось мне поистине революционным:
— Мифология содержит столь же точные астрономические наблюдения, как и датирование радиоуглеродным методом, и тем самым позволяет исследователям сравнивать датированное таким образом содержание мифов с археологическими данными.
— Возможно ли, что мифология призвана показать нам, как пользоваться «аппаратным обеспечением», предоставляемым древними астрономическими памятниками?
— Можно ли и далее употреблять в неверном значении термин «предыстория», если оказывается, что словесная традиция обладала средством передачи не только плодотворных философских идей человеческого рода, но и определенных состояний небес (читай: времени), вдохновлявших эти идеи?
— И как следствие, не напрасно ли пылится невостребованной в библиотеках всего мира совершенно неожиданная история человеческого рода в форме записанных мифов древних и современных «доисторических» (необразованных) людей?
