сколько вреда может причинить боевой отряд, сформированный в горах на религиозном экстазе местных жителей. И способ для погашения этого экстаза спецслужбы нашли очень эффективный. Без применения оружия, по сути дела, остановили небольшую локальную войну и предотвратили кровопролитие в дальнейшем. Впрочем, еще сделано было далеко не все, и ситуация может перемениться кардинально. Пока же удар по мозгам получил только сам Гаджи-Магомед Меджидов и несколько его близких помощников. Но еще предстоит, как отец Николай понимал, воздействие на психику всего населения села.
– Что молчишь, отец Николай? – спросил генерал Апраксин, и по его голосу чувствовалось, что он вполне доволен ситуацией.
– Пытаюсь определить, есть ли в ваших, в наших то есть действиях святотатственные моменты. Религиозные вопросы всегда настолько тонки, что сразу в них бывает трудно разобраться. Тем более вопросы эти даже не религиозные, а межрелигиозные.
– И к какому выводу ты пришел?
– Однозначного ответа дать не могу. Я не могу возразить против собственного спасения и спасения других священников, не могу возразить против демонстрации преимущества христианства, хотя демонстрация эта является обыкновенным обманом представителей другого вероисповедания. Но я понимаю, что делается это для остановки военного движения горцев, сплоченных в религиозном экстазе. Наверное, это допустимые действия. Только мне своих собратьев по несчастью жалко. Они тоже впадают в экстаз, считая, что обрели силу великих молитвенников, способных творить чудеса. Им следует рассказать, товарищ генерал.
– Абсолютно исключено, капитан! Вспомни о своей подписке. Я категорически запрещаю. Иначе наше оружие, весьма, кстати, дорогостоящее, в скором времени будет никому не нужной игрушкой, пригодной только для устройства лазерных шоу. Пока же мы имеем возможность использовать его в обстановке полной секретности на предельную мощность. А любое распространение слухов сведет все наши усилия на нет, и многие конфликты остановить будет просто невозможно. Сейчас испытателей сопровождает взвод спецназа ГРУ, так во время испытаний даже солдат закрыли в гроте, чтобы не подсмотрели. А ведь они участники операции. Категорически запрещаю, Николай. Категорически!
– Отец Николай, – снова поправил иерей.
– Да, капитан, отец Николай. Ты хорошо меня понял?
– Так точно, товарищ генерал. Я все понял. Остановка локальных конфликтов – это достаточно весомый аргумент, чтобы подвесить к моему языку пудовый замок. Можете быть спокойны. Но, как я понимаю, дело еще не закончено?
– Это был только один этап из трех запланированных. Он еще может, кстати, повториться. Скорее всего уже завтра. Прямо во время молебна. У бригады испытателей большой запас вариантов использования «серафима». У нас это пишется, кстати, в кавычках.
– Зато у нас воспринимается без кавычек. Не знаю только, хорошо это или плохо. Следующие этапы будут аналогичными?
– Увидишь...
– Что священникам сказать?
– Пусть участвуют в молебне. Их страхует небольшое количество спецназовцев и два снайпера, на случай какого-то обострения ситуации. Но мы надеемся, что обострение будет только после удара с нашей стороны.
– Удар точно будет?
– Будет.
– Авиационный?
– Увидишь. Пока работайте, как и полагается священникам. Можете и за своих помощников помолиться, им сейчас в гротах холодно.
@Break =
ЭПИЛОГ
– Ну вот и начинается, – сказал капитан Старогоров, пристраивая к глазам бинокль.
Старший лейтенант Радимов и лейтенант Кирьянов только-только успели умыться после часового сна и смотрели усталыми покрасневшими глазами пока без оптики. Но в бинокль рассматривать, кажется, было еще нечего.
Радимов с Кирьяновым всю ночь провели в работе – с группами, из трех бойцов в каждой, выставляли в селе беспроводные цифровые видеокамеры для записи обстановки. Камеры выдавали сигнал на второй ноутбук старшего лейтенанта Галактионова, записывающий изображение сразу в сжатом режиме. Мешало то, что поздно закончилась пятая молитва, но и после нее жители села долго еще не расходились по домам, что-то обсуждая на улицах. В принципе тему для обсуждений предположить было не сложно. Обсуждались события следующего дня. А когда жители стали расходиться, начали прибывать автомобили с имамами из соседних районов. Предварительно они звонили Гаджи-Магомеду Меджидову, разговоры прослушивались с помощью первого ноутбука старшего лейтенанта Галактионова, который, в свою очередь, пользовался спутниковой системой ГЛОНАСС. На спутниках ГЛОНАСС была установлена разведывательная аппаратура. В дополнение работали и отдельные собственные спутники ГРУ. Одновременно разговоры прослушивались и в Москве, где сразу переводились, и перевод по телефону зачитывался капитану Старогорову, поскольку разговоры велись на дагестанском языке, а переводчика в самой группе не было. Таким образом и узнавали о прибытии имамов. С разным промежутками времени их прибыло шесть человек. Седьмым, видимо, должен был выступить сам организатор события.
– Это не просто начало, – ответила из грота капитан Ставрова. «Подснежник» донес ее бодрый голос. – Это начало конца.
Ночью «подснежники» хорошо помогли разведчикам, ушедшим на задание. Старший лейтенант Галактионов с помощью своего ноутбука отслеживал ситуацию в селе в инфракрасном режиме и предупреждал Радимова и Кирьянова о случайной нежелательной встрече.
Главное неудобство в установке камер состояло в том, чтобы выставить их правильно, то есть чтобы они имели обзор и при этом не бросались в глаза. Выручали минимизированные размеры камер и их неприхотливость в креплении. Группы с задачей справились. Хуже было то, что небо опять нахмурилось и могло разродиться новым снегопадом. Снег мог завалить объективы камер, и тогда изображение исчезло бы. Но здесь уже спецназовцы и испытатели были бессильны предпринять что-либо. Хорошо еще, что предыдущий снежный покров растаял, и не оставалось видимых издалека следов.
Внизу, под горкой, на площадке между домами у ручья и селом, стали собираться люди. Прибывших имамов поселили в доме там же, у ручья, только в самом дальнем, который протопили заранее. Этот дом был наиболее крепким среди других и пригодным для жилья.
Ни православные священники, ни салафитские имамы еще не появились. И вообще, все это слегка напоминало спортивный матч, когда болельщики еще ждут, а команды готовятся в раздевалке. Готовились и испытатели наверху. Впрочем, в первый день они не планировали никакого вмешательства. Собирались только отслеживать ситуацию и подстраховывать священников от каких-нибудь эксцессов с помощью двух снайперов. Теперь уже лейтенант Кирьянов выставил не только прикомандированного к его взводу младшего сержанта Алексеева со знаменитой английской снайперской винтовкой, но и своего штатного снайпера с обычным «винторезом».
Оставалось ждать.
Имам Гаджи-Магомед Меджидов в эту ночь практически не спал. Ему самому казалось странным такое волнение. Ни разу в прошлом даже перед самыми ответственными соревнованиями он не испытывал ничего подобного. Видимо, это было самое важное соревнование в его жизни. На карту поставлено все будущее, не только его личное, а и всех жителей села. Эта нелегкая ноша ответственности не могла не давить на его мощные плечи. Но раз уж взялся, он готов был свою ношу с упорством тащить до конца.
Перед последней в пятницу, пятой, молитвой к имаму пришел участковый Халидов. Тоже чувствовал, видимо, ответственность, но другого порядка.
– Что там у тебя произошло сегодня? – спросил участковый.
Он, конечно, прекрасно знал, что произошло. Многие жители села видели, как
