собой два и планировали бросить их здесь при отходе, потому что с минометами на плечах уйти от преследования будет трудно, а преследование будет обязательно, хотя, как обычно бывает, в первые моменты плохо организованное. Тем более что штатных помощников минометчиков Актемар снял с их обычной работы, доверив им гранатометы для поддержания мощности обстрела и отсечения тех подразделений «кадыровцев», что первыми попытаются вступить к контактный бой. Естественно, те поедут на грузовике в сопровождении боевой машины пехоты. Так обычно делалось и делается. Но их следует встречать не на подходе к рощице с минометами, а прямо за воротами базы, при выезде на дорогу. Лучше даже прямо в воротах, чтобы на какое-то время застопорить выдвижение других подразделений. И помощникам минометчиков Дошлукаев доверил самый ответственный участок – у ворот, вооружив их гранатометами с ночными прицелами. Еще двоих бойцов выставил по углам у имеющихся там калиток. Оттуда тоже обязательно будут выходить группы, которые хорошо бы накрыть гранатами и запереть за забором. И не выпускать, перекрывая проходы пулеметными очередями. Пусть штаны и руки рвут, перелезая через забор, «украшенный» колючей проволокой. Остался еще снайпер Эльджарка, и его эмир поставил на единственную в округе высотку, откуда и часть базы «кадыровцев» видно, и обе калитки в заборе, хотя не видно ворот. Но ворота «отработают» гранатометы и помогут им, если понадобится, автоматы. А Эльджарке предоставлялось право «вольной охоты». Благо ночной прицел «Винтореза» позволяет такую охоту проводить удачно.
– Исрапил, готов?
Исрапил молча встал.
– «Переговорки» проверили… – Это прозвучало уже почти как в старые времена. Похоже, приближение начала боевой операции возвращало Актемару Дошлукаеву былую уверенность в себе и в своих людях.
Команда относилась ко всем, и все бойцы джамаата, помня еще, что Актемар не любит повторять команду, один за другим включили новенькие, недавно только проверенные переговорные устройства.
– Я – Первый… – сказал эмир в микрофон.
– Второй… – отозвался Исрапил.
– Третий… – следом произнес Абуязид.
И так подали голос все восемь бойцов, одновременно слушая друг друга, чтобы не произошло сбоя при приеме. Последним, с позывным «Девятый», представился снайпер Эльджарка.
– Повторяю. Перед проникновением на базу я связь выключаю. Исрапил – тоже. Если будет необходимость в принятии решения, обращаться к Эльджарке. Гранатометчики, звук перед выходом – на минимальную мощность. Только чтобы самим слышать с легким напряжением.
Пауза была выдержана, чтобы услышать возможные вопросы. Вопросы, кстати, были полностью проработаны перед выходом на операцию. Тем не менее Актемар приготовился объяснить, если кому-то что-то непонятно. Но вопросов не прозвучало.
– Расчет времени все помнят?
Последовали молчаливые кивки.
– Исрапил, за мной…
Актемар с Исрапилом гранатометы имели только подствольные, но им, идущим туда, где работать придется, скорее всего, в контакте, и не нужно было тяжелое вооружение. Хотя самодельные пояса с минами для минометов и такие же самодельные подсумки с зарядами для гранатометов они несли наравне со всеми. Но теперь и от этого груза освободились и оставили при себе только спаренные запасные рожки для автомата и подсумки с гранатами для «подствольника».
Налегке идти было значительно легче; эмир и разведчик быстро выбрались на прикрывающую рощицу высотку, поросшую кустами чуть выше пояса. Отсюда сразу открылся вид на базу «кадыровцев», освещаемую внутри периметра слабосильными старенькими прожекторами, закрепленными жестко и не дающими возможности «плавающего» ощупывания лучом всей территории и каждого ее закутка. На жесткие крепления мачт с прожекторами Актемар обратил внимание еще в первый свой визит сюда. И сразу отметил, несмотря на то что базу посещал днем, когда прожектора были выключены, наличие и местонахождение «мертвых зон», где никак не попадешь под луч прожектора.
Конечно, общая обстановка в республике, хотя спокойной ее назвать было трудно, все же на умы и настроения людей влияла. И уж кто-кто, а «кадыровцы» никак не ожидали атаки на себя. Они привыкли, что их ненавидят и боятся, и считали себя недоступными для критики. Тем более «критики», не словами высказанной, а автоматными очередями, взрывами мин и гранатометным обстрелом. Да, по большому счету, Актемару и дела не было до этих «кадыровцев». Его интересовала только лаборатория, расположенная прямо на этой базе, а вся операция с обстрелом казарм, складов и учебных площадок нужна была только для создания общей паники и той ситуации, которую обычно называют «отводом глаз».
«Мертвую зону», не попадающую под свет трех ближайших прожекторов, эмир Дошлукаев определил правильно. Они с Исрапилом вышли точно туда, куда выйти следовало, и сразу принялись за работу. Правда, малая саперная лопатка от обычной рабочей лопаты отличается так же, как перочинный ножичек от большого боевого ножа; тем не менее навыки общения с таким инструментом, приобретенные за несколько лет партизанской войны, имели оба. И работа пошла ходко, несмотря на то что земля была утрамбована и весь вал состоял из камней, сверху присыпанных землей. Земля поддавалась лопаткам, а камни выворачивали руками. Но им и не нужен был большой лаз – только бы протиснуться по одному.
Сделали и протиснулись. Остальное было просто. Исрапил, как опытный разведчик, двинулся первым. Актемар пошел следом, во всем повторяя технику хождения разведчика. И только дважды подсказал шепотом, когда требовалось повернуть в сторону. Через пять минут они оказались рядом с корпусом медсанчасти…
Под лабораторию было отведено правое крыло первого этажа медсанчасти. И в отличие от других частей здания все окна лаборатории были забраны решетками, сваренными из толстой стальной арматуры, а входная дверь в крыло была тяжелой сейфовой, которую даже гранатометом не вышибешь. Актемар знал, что доктор Лукман Мажитов не только служит здесь, он еще и живет прямо в помещении своей лаборатории, поставив раскладушку и электрическую плитку в соседней с кабинетом комнатушке. Но чтобы повидаться с Лукманом, следовало в лабораторию попасть. А он всегда сможет нажать «тревожную кнопку» и вызвать наряд охраны, которому понадобится не более пары минут, чтобы прибыть на место. Кроме того, вместе с Лукманом в лаборатории постоянно находятся дежурный офицер и дежурный врач, которые тоже умеют держать в руках оружие. Таким образом, и решетки на окнах выламывать бесполезно, сразу угодишь под автоматные очереди. А поговорить с доктором Мажитовым, что называется, по душам необходимость была острая…
В этом случае помочь могла только небольшая боевая операция, которая заставила бы Лукмана Мажитова самого открыть двери. Хотя бы для того, чтобы разобраться в происходящем. И тогда настанет момент действия для Актемара.
Актемар Дошлукаев, как, впрочем, и все люди, не любил, когда его обманывают. Он сам был человеком чести и стремился всегда держать слово, если уж дал его. Полковник медицинской службы профессор Мажитов дал слово Актемару. И обманул его. Этого эмир Дошлукаев простить не хотел. Но все было бы еще ничего, если бы при этом не пролилась кровь. А она уже требовала кровной мести.
Как человек грамотный, Актемар понимал, что Лукман – только пешка, а решалось все на уровне, значительно превышающем полномочия профессора. Тем не менее переговоры шли именно с доктором Мажитовым, и слово давал именно он. И за свое слово придется отвечать.
– Я – Первый! Всем внимание! Начали… – прижав переговорное устройство к губам, негромко сказал Актемар.
Он знал, что минометчики уже поднялись на высотку, через которую им предстояло стрелять навесом, присмотрелись и скорректировали прицел минометов. Снайпер уже занял позицию, но пока еще не снял чехол с прицела винтовки, а пользуется биноклем и ждет, желая увидеть, куда лягут первые две мины, чтобы передать коррективы минометчикам. И потому эмир не сразу отключил переговорное устройство, а вслушивался в эфирный треск. Волчьи голоса летящих мин приближались быстро, и вскоре один за другим раздались два взрыва. И эфир среагировал почти сразу.
– Я – Девятый, – сказал снайпер Эльджарка. – Вы что, ладонью их кладете? Меня без работы оставите… Первое попадание в здание склада – развалили угол, второе – перед входом в казарму. Второй можете взять
