– Тогда твое счастье и счастье твоего сына, что они присылают Сергея Палыча.
– Почему?
– Тебя не в чем будет обвинить и не за что будет предъявить претензии твоему сыну. Это все, что я могу тебе пока сказать. А сейчас ложись спать и мне тоже дай выспаться. У меня будет тяжелый день.
– Учти, что, как только материалы окажутся у них в руках, и тебе, и мне подпишут приговор. Я уже достаточно изучил их манеры…
– Мне уже много раз его подписывали. Не переживай – и предоставь все мне.
Днем солнце разгулялось не на шутку, и если бы не опущенные стекла, машина, не имеющая кондиционера, сильно прогревалась бы, и собаке было бы тяжело перенести такую дальнюю дорогу. Ей и без того было тяжело, потому что по размерам Ньюфистофелю полагалось что-то уж никак не меньше большегрузного трейлера. Сергей Палыч до обеденного времени трижды останавливался, выводя собаку на короткую разминку в придорожных кустах. Машины, проезжая мимо, притормаживали. Несколько раз блестели вспышки фотоаппаратов. Размеры Ньюфистофеля были достойны внимания.
Обедал отставной полковник в придорожном кафе, к которому свернул, увидев «Тойоту Ленд Крузер». Сюда же заехал показать блестящую на солнце лысину и капитан Кудрявцев. Но никто не показал своего знакомства с Семиверстовым, а Ньюфистофель, который человеческие условности презирал с высоты своей естественной животной мудрости и мог бы, в принципе, пожелать со знакомыми поздороваться, не покидал машину, стоящую в тени деревьев.
При большом движении на трассе и в кафе было множество посетителей, и потому обед растянулся. Тем больше было желание Сергея Палыча ехать быстрее после обеда. Он даже вопреки своим привычкам до ста двадцати километров разогнался и совершал обгон за обгоном, когда заметил в зеркало заднего вида, что Хронический Убийца сигналит фарами. Пришлось скорость сбросить, и вовремя. «Ленд Ровер Дискавери» на обгон не пошел, значит, не остановки требовал. Что он хотел, стало понятно после поворота, где стояла машина ГИБДД, и мент сразу показал Семиверстову жезлом – прижаться к обочине и остановиться. Но к этому моменту скорость «Шевроле Нивы» была уже около восьмидесяти километров, и придраться было не к чему.
Сергей Палыч, хотя и не подозревал ментов в международном шпионаже, среагировал правильно, ногой активировал один «жучок», а нажатием пальцев на орденскую планку – второй. Теперь можно было и беседовать.
Документы проверял старший сержант с традиционно неразборчиво произнесенной фамилией. Проверял долго и нудно, чуть не всю «страховку» наизусть выучил. Наконец, документы переложил в левую руку и с состраданием спросил:
– Что пили вчера?
– Я, сынок, уже много лет не пью, – невозмутимо ответил Семиверстов.
– Пройдите в патрульную машину, – показал старший сержант и махнул жезлом, останавливая следующую жертву.
Однако эта следующая жертва и сама искала способ остановиться, поскольку это был «Ленд Ровер Дискавери» капитана Кудрявцева. Чтобы не показывать свой вооруженный экипаж, Хронический Убийца мудро проехал на десяток метров дальше, вышел и сам пошел навстречу младшему сержанту с приготовленными заранее документами.
Сергей Палыч видел все это, подходя к машине «ДПС», в которой за рулем сидел капитан без фуражки, а еще два мента находились на заднем сиденье.
– Сюда… – показал капитан на переднее пассажирское сиденье.
Место было, по большому счету, опасное. Но Сергей Палыч знал, какой опасности ему сейчас следует ожидать, и потому сел в машину без боязни. Капитан протянул к его лицу какой-то прибор.
– Сюда сильно дыхните, – сказал. – Глубокий выдох… Как можно глубже…
Не чувствуя за собой алкогольного греха, Семиверстов выдохнул воздух из груди полностью, до хрипа, а когда начал вдыхать, понял свою ошибку. Капитан, видимо, какую-то кнопку нажал, и из прибора прямо себе в легкие Сергей Палыч втягивал пущенный газ. Интуитивное движение одной руки прибор отбросило в сторону, вторая рука успела нанести удар в лицо капитану, но глаза уже закрывались и ничего не видели. И сознание стало белым и ясным, чистым, как безоблачное небо, и долго держалось абсолютно ровным.
– А теперь откройте глаза, сосчитайте от пяти до единицы и спокойно идите в свою машину. Как только вы сядете за руль, полностью проснетесь и будете помнить из всего, что сейчас с вами произошло, только мои слова… Только мои слова… А в остальном была обычная проверка документов. Только проверка документов. Документы у вас в порядке. И тестирование на алкоголь показало вашу приверженность к трезвому образу жизни. Больше ничего не было. Можете ехать дальше, куда вы и намеревались поехать… Счастливого пути…
Сергей Палыч открыл глаза, сосчитал мысленно от пяти до единицы, вышел из ментовской машины и перешел в свою. Его документы были прижаты к лобовому стеклу «дворником». Положить их в машину старший сержант в присутствии Ньюфистофеля не решился. Забрав документы, Семиверстов сел на свое место и встряхнул по-собачьи головой. Собака с заднего сиденья ответила точно таким движением.
– Что-то я устал, – сказал Семиверстов собаке. – Где-нибудь подальше надо будет остановиться на отдых. Возраст, похоже, сказывается…
Он включил передачу, левый сигнал поворота, выезжая на трассу с обочины, и быстро набрал скорость. На удивление усталость стала быстро проходить, и Семиверстов раздумал останавливаться. Правда, догоняя его, просигналил фарами «Ленд Ровер», а впереди «Ленд Крузер», дождавшись Сергея Палыча, показал, что поворачивает на боковую дорогу. Свернули все и остановились возле большого магазина автомобильных запчастей. Открытая задняя дверца «Тойоты» приглашала отставного полковника. Он приглашением воспользовался.
– Как самочувствие, Сергей Палыч? – сразу спросил подполковник Рославлев.
– Нормально. А что?
Подполковник глянул за плечо Семиверстова. Туда, где сидел, как Сергей Палыч помнил, психотерапевт.
– У него заблокирован промежуток времени, – сказал психотерапевт. – Руку покажите…
Он сам протянулся через спинку сиденья, взял руку отставного полковника и задрал рукав. На сгибе отчетливо виднелась красная точка и небольшой синяк от инъекции.
– Что, они уже сделали? – спросил Семиверстов. – Когда успели?
Он думал, что рукав задирали для того, чтобы рассмотреть место ввода препарата. Хотел убрать руку, но врач с заднего сиденья стал крепить на нее электронный тонометр.
– Обычное давление у вас какое?
– Сто тридцать на семьдесят. Несколько последних лет держится… Для моего возраста это почти норма.
– Сейчас голова не болит?
– Нет.
– Сто тридцать семь на девяносто два. Нижний предел сильно поднялся. Вам за рулем ехать рискованно. Может произойти криз, и вы потеряете ориентацию. Угробите себя, собаку и дело.
– Понял, но ехать мне необходимо, – сказал Семиверстов.
– Но необязательно же за рулем. На пассажирском сиденье можно отдохнуть.
– Я вам водителя выделю опытного, – пообещал подполковник Рославлев. – Валентин, нужно…
Водитель «Ленд Крузера» вздохнул и открыл дверцу. Хотел было и Семиверстов выйти, но подполковник остановил его:
– В Грозный, Сергей Палыч, приедем, скорее всего, уже в темноте. Ваша «Шевроле Нива», сами понимаете, наше движение слегка тормозит. Сначала заглянем на служебную квартиру. Там наш специалист проведет сеанс раскодирования. Ключевое слово мы знаем. В будущем проблем не возникнет. Аппаратуру прослушивания можете уже выключить.
– Добро, – согласился Семиверстов, нажимая на орденскую планку. – Вопрос на засыпку. Ключевое слова связано с «эстонцем Томасом»?
– Связано, но если мы скажем сейчас, вы сразу войдете, возможно, в невменяемое состояние. Однако ваша кодировка двойная. Она и визуальная, и вербальная. Внешний вид Актемара должен действовать на
