многозначительно замолчал в ожидании дальнейших расспросов.
Шейла замерла. Лукас знал ее мать не хуже, чем она. Джоанна Райт никогда не довольствовалась полуправдой или недомолвками. Ей всегда требовалась вся информация.
– Мальчик мой, о чем ты? Шейла говорила тебе что-нибудь? Эта упрямая девчонка никогда не поделится новостями! Я все узнаю в самую последнюю очередь!
– Нет-нет, тетя Джоанна. Это моя вина.
– Лукас, не томи!.. – почти простонала Джоанна. – Теперь ты говоришь о своей вине. Что все это значит?
– Мама, Лукас дурачится, разве ты не видишь? Он пользуется твоей доверчивостью и любопытством. Правда ведь, Лукас? Тебе абсолютно не о чем сообщить моим родителям. – Шейла подчеркнула интонацией слова «не о чем», но Лукас и не подумал поддерживать ее.
Черт побери, сейчас он скажет, что…
– Я прошу руки вашей дочери, – без тени улыбки заявил Лукас.
Майкл и Джоанна, совершенно ошарашенные, уставились друг на друга. Через несколько минут, вспомнив о наличии у себя дара речи, они уточнили, правильно ли они его поняли.
– Извини… Лукас, ты что?..
– Я хочу, чтобы Шейла вышла за меня замуж. Именно для этого я и приехал в Сан- Франциско. Я понял, что зря потерял десять лет своей жизни. Деньги – не все, что необходимо человеку для счастья. Зачастую они даже становятся непреодолимым препятствием к нему. Я люблю Шейлу еще с детства, но она всегда была… холодна и неприветлива со мной. Однако прошло много лет, и я решил, что ее отношение ко мне изменилось.
Джоанна, с трудом подбирая слова, спросила:
– И… что ты ответила, милая?
– Конечно, отказала!
– А ты, Лукас? – спросил Майкл.
– Я сказал, что всегда добиваюсь желаемого. Уверен, что в самом ближайшем будущем вы будете поздравлять нас с бракосочетанием. Так что готовьтесь, дядя Майкл, скоро поведете дочь под венец.
– Мечтай! – огрызнулась Шейла.
Ну что за человек! Неужели он не понял, что ему не на что надеяться?! Зачем было вообще заводить этот разговор и портить вечер? Теперь мать не уснет без успокоительного. Впрочем, подумала Шейла, мне и самой, пожалуй, не обойтись без таблеток.
За четверть века, что Шейла прожила на белом свете, она впервые потеряла почву под ногами. Да, никому еще не удавалось так поразить ее. Лукасу есть чем гордиться. Впрочем, довольно сомнительный повод для гордости.
Скорее, ему есть чего стыдиться. Расскажи он в приличном обществе о том, что поставил себе цель жениться в самолично установленные сроки, а уж на ком, не имеет значения, так его в лучшем случае приняли бы за безумца, а в худшем – за самого отвратительного, бездушного и циничного типа на свете.
– Мечты ведут к вершинам, – заметил Лукас.
– Или в пропасть, – парировала Шейла.
– Не в моем случае.
– Дети, не ссорьтесь, – попросила Джоанна.
– Мама, ты же сама видишь, что твой любимый Лукас не в себе!
– Шейла, не будь так категорична. В конце концов, тебе не каждый день делают предложение. Зачем же ты обижаешь Лукаса? Он любит тебя, а ты ему грубишь, называешь сумасшедшим… Да, конечно, любовь в какой-то степени безумие, но…
– Мама, он вовсе не испытывает ко мне никаких чувств! Просто Лукас вбил себе в голову, что… – запальчиво начала Шейла. Раз уж Лукас ведет нечестную игру, то и ей позволительно гнуть свою линию. Не хватало еще, чтобы ее собственные родители встали на его сторону и ополчились против родной дочери!
– Да, вынужден сознаться, – перехватил у нее инициативу Лукас. – Возможно, я не очень красноречив и мне не удалось убедить Шейлу в своей любви. Она вообразила, что мое признание – заблуждение, что я обманываю сам себя. Однако это не так. Я уверен в своих чувствах. Я хочу жениться на вашей дочери. Более того, я надеюсь на ваше содействие. – Лукас заискивающе посмотрел на Джоанну.
– Мальчик мой, все, что зависит от меня… Но ты ведь знаешь, какая Шейла упрямая. Если она что-то вобьет себе в голову, то не помогут даже самые веские доводы. – Джоанна повернулась к дочери и ласково сказала: – Милая, не принимай скоропалительных решений, подумай…
– Мне абсолютно не о чем думать! – Шейла поднялась с дивана и, схватив свою сумочку, направилась к двери.
– Куда ты, дочка? – спросил Майкл, до сих пор хранивший молчание.
– Домой. Не могу больше находиться в обществе этого… этого… типа.
– Милая, для тебя все это неожиданно, но…
Шейла не дала матери закончить.
– Я знаю, ты была бы счастлива, если бы мы с Лукасом поженились. Однако хочу тебя разочаровать: этого никогда не будет. Я ненавижу его. Слышишь? Ненавижу.
– А я люблю тебя, Шейла. Слышишь? Люблю! – крикнул ей вслед Лукас.
4
– Я и сама не могу поверить! – призналась счастливая Шейла.
– Странно, ведь всего месяц назад все эти бизнесмены и компании даже слушать не хотели о спонсорской помощи нашим программам, – с сомнением сказала Дайана, подруга и соратница Шейлы по «Альтернативе».
Меня это тоже сначала несколько удивило… – Шейла замолкла, но вскоре добавила уже более веселым голосом: – А потом я решила, что мне помог сам Бог. Он вразумил этих миллионеров, напомнил им о человеколюбии и взаимопомощи.
– Все равно довольно… ну да ладно. Вместо того чтобы радоваться успеху, я вселяю в тебя сомнения. – Дайана наигранно рассмеялась, будто надеялась тем самым успокоить подругу, которую сама же и взбудоражила своими вопросами и тревогами.
– Возможно, на них так подействовал пример мистера Рэндольфа, – предположила Шейла. – Благородный поступок привлек к нему внимание прессы, сформировавшей благожелательное общественное мнение по поводу его персоны.
– Да, вероятно, так и есть. Однако удивительно другое. Как тебе удалось уломать этого прожженного бизнесмена? Он ведь значился последним в нашем списке потенциальных спонсоров.
– Не знаю. Не иначе как помощь свыше. Уходя из его кабинета, я не надеялась даже на то, что он соизволит ответить на мой телефонный звонок. Представь мое удивление, когда он сам позвонил и поинтересовался, какая сумма удовлетворила бы нас.
– Жаль, что мы не можем прямо спросить у него: а почему вы вдруг решили нам помочь? Ломай теперь голову, – с досадой заметила Дайана.
Шейла рассмеялась.
– Честно говоря, для меня гораздо важнее сам факт помощи, чем причины. Возможно, ему привиделось это во сне или что-нибудь в этом роде. Некоторые люди, представь себе, завещают многомиллионные состояния благотворительным организациям после смерти любимой кошки!
