— Фамилий я вам не назову — никогда не лезла в его дела. Но… много кто пытался пригласить к нам на юбилей Лучано Паваротти, а смог только Стасик! В Италию ездил два раза, замотался весь, так радовался, когда удалось. Конечно, мало ли кому хотелось на таком концерте руки погреть!
«Немало, — мысленно согласился я, — немало. 175-летие восстановления генерал-губернаторства собирались отметить с не меньшей помпой, чем некогда 100-летие вождя мирового пролетариата. К нам в глушь мировую звезду не заманишь, а тут — повод. И деньги казенные, сами в руки плывут».
Молчаливая ныне рыбка Юля тоже плыла совсем рядышком, вызывая целый ворох ассоциаций. Я напрягся и сосредоточился на тех, что «по делу».
В общем, мотив ясен, как само недавно взошедшее над нашей губернией солнышко… Прямо сверкает, поворачиваясь на ребре, словно дистрибутивная «кадешка»… или куча монет.
Кстати, о монетах. Стоит ли овчинка?..
Я прикинул, с кем могу оказаться лицом к лицу, взявшись за это дельце. Сразу вспомнился возрожденный Стругацкими ученый кот: «Не советую, молодой человек… съедят…»
Я пожал плечами самому себе, отчего молодая вдова удивленно вскинула на меня свои все же чертовски красивые глаза. Пришлось сказать:
— Не обращайте внимания. Мысли крутятся. Да, скажите-ка мне, вы к кому-то уже обращались?
— В милицию — нет, — в свою очередь пожала плечами Юля. — С подругами болтали, маме говорила… его маме, — уточнила она. — А потом Липовский посоветовал мне обратиться к вам. Да и объявление я ваше видела в газете… — девушка с надеждой заглянула мне в лицо. — Помогите, Валерий Борисович! Стасик… — она прикусила нижнюю губу, но быстро справилась с собой.
«Молодец, — похвалил я мысленно, — неплохо, когда, кроме прекрасных глаз, есть еще и характер». А моя спутница сказала:
— Я ничего не пожалею, все, что есть, отдам. Мы с Ленькой не пропадем, только найдите их… тв-в- варей! — Юля стиснула зубы.
— Вы меня почти уговорили, — мягко сказал я. — Только, если позволите, к себе домой я вас приглашу в другой раз, а сейчас мне бы хотелось побывать дома у вас… проникнуться, так сказать… он ведь дома скончался? — уточнил я.
Юля кивнула.
— В таком случае это будет еще и осмотр на месте. Не возражаете?
— Конечно, Валерий Борисович! — просияла она. — Сейчас машину поймаем.
— А далеко?
— У завода Микояна.
— Троллейбусом доберемся за десять минут… вот и он, кстати.
Люблю быстрые «винты» и «сидюки», никаких денег не жалею. А вот на такси — скуп. Пусть даже и за счет клиента.
Я подсадил свою даму под локоток, шепнув: «По дороге молчим». Она послушно кивнула, и мы взошли во чрево металлического зверя, разукрашенного в том смысле, что, мол, наши лучшие снимки — не на всякой, а лишь на рекламируемой им фотопленке.
Добрались мы, действительно, минут за пятнадцать — даже удалось сесть и по дороге не то чтобы подумать, а так — настроиться на рабочий лад.
Жила семья Судаковых в двух… нет, все же в трех шагах от остановки. Тесный дворик был зажат четырех- и пятиэтажками разного возраста, гаражами, палисадниками. Прямо посреди дороги возвышался замок какого-то нового князька. Напротив подъезда, в который мы зашли, торчала бетонная коробка — как я понял, вход в заброшенное бомбоубежище.
Моя белокурая рыбка проворно скользнула к добротной металлической двери, и через полминуты я уже сделал шаг в…
1.1
…обыкновенную квартиру «средних русских» — ну, вы знаете: это когда на кухне уже «Бош», «Сименс» и омары, а вот под окном еще «хрущевки» — еще «Жигули».
Малогабаритная «двушка» была отделана недавно и, без сомнения, руками профессионалов. Дорогие обои гармонировали с новенькой мебелью. Я как старый меломан прежде всего оценил очень неплохой музыкальный центр в дальнем углу комнаты и несколько полок с компакт-дисками.
— Располагайтесь, пожалуйста, Валерий Борисович, — улыбнулась порозовевшими губами Юля. — Вам кофе или чай? А может, вы голодны?
— Благодарю, кофе будет вполне достаточно, — улыбнулся я в ответ. — Был бы весьма признателен, если бы смог, пока вы заняты, посмотреть ваши семейные фото.
— Конечно, вы ведь не знали Стасика. — Она опустила голову, вынула из шкафа несколько маленьких одинаковых томиков и протянула мне, а сама уплыла на кухню этакой русалкой…
Я тряхнул головой. Седина в бороду, Борисыч?.. Одним словом, Ctrl/Break.
На обложках всех альбомов красовалась одна и та же симпатичная картинка: слившиеся в поцелуе влюбленные. И впрямь собрание сочинений! Впрочем, теперь это скорее — архив…
Я раскрыл первый томик. На меня смотрели Юля и обнимающий ее длинноволосый брюнет. Оба молодые, улыбающиеся, оба «джинсовые». Дальше: какая-то вечеринка, все смеются, на стене — самодельный плакат с человечками, держащими, словно пики, зеленые елочки с долларовой «хвоей», и зелеными же словами: «В Новом году живи богато, // Бакс — оружие плутократа!» Я невольно хмыкнул: можно даже угадать, какой это примерно год…
Потом начались обычные снимки: лыжники, заснеженные улицы, лес, пляж. И везде — та же чета.
Следующий том составители посвятили свадьбе главных героев. Более-менее обычные снимки.
А вот уже Юля и Стасик — где-то далече.
— Анталия, — пояснила бесшумно подплывшая с подносом хозяйка. — Мы тогда Леньку бабушкам сбагрили, а сами на недельку туда махнули. Вот ваш кофе, Валерий Борисович. Сливки, печенье… А заодно и фотки досмотрим, хорошо?
— Да-да, спасибо, Юля.
Мы уселись за небольшой столик и предались «кофейной церемонии».
Кофе удался, тем более что я не сноб и предпочитаю со сливками. Под печенье с кунжутом я любовался фигуркой Юли, то лежавшей у кромки прибоя, то выходящей из пены морской, то выглядывающей из-за пальмы.
— Хорошо мы тогда отдохнули… — мечтательно протянула молодая вдова. — Так хотели еще в Хургаду выбраться…
Я поспешно проглотил кусочек печенья и быстро спросил, не давая разговору свернуть в опасное русло:
— А есть какие-то недавние снимки Станислава? Крупным планом, желательно.
— Совсем свежих, по-моему, нет, — извиняющимся тоном ответила Юля. — Он все нас с Ленькой фотографировал. Хотя… давайте посмотрим. — Она отставила чашечку.
Порывшись среди оставшихся томиков, хозяйка протянула мне раскрытый альбом.
Со снимка на меня взглянул Стас, с улыбкой держащий в руках афишу: «Валерий Меладзе. Только два дня». У Станислава здесь была негустая бородка, волосы стянуты в пучок. Лицо получилось четко. Надо скормить Приятелю…
— Вы не могли бы мне одолжить этот снимок?
— Я вам его подарю. Мне тоже Стас здесь нравится, и я сделала штук пять.
