– Что такое? – забеспокоился Пашка.
– Ничего. Просто жарковато здесь. В смысле, в «Капитанах». Да и ушей любопытных хватает. И журналистских, и шпионских, и бытовых. Зачем, капитан, впутывать наивных и доверчивых иностранцев в наши несимпатичные российские игрища?
– Предлагаешь прогуляться? Типа – по благословенному и прекрасному Купчино?
– Предлагаю, – подтвердил Хрусталёв. – Только сперва пиво надо допить. А потом уйдём. По-тихому. Минут через сорок-пятьдесят. Через запасной выход, понятное дело…
Запасной выход оказался подземным, и был – через каждые пять-шесть метров – освещён тусклыми светло-жёлтыми фонарями. Он проходил под улицей Ярослава Гашека и заканчивался в подсобке универсама «Пятёрочка».
– Этот коридорчик остался ещё со старых и добрых Времён, – идя первым, охотно рассказывал Сергей Сергеевич. – Там, где сейчас находится пивной шпионский бар, до Перестройки располагалось подпольное казино и элитный бордель – для партийной ленинградской номенклатуры, понятное дело. А в помещении «Пятёрочки» размещался знаменитый универсальный магазин под ёмким названьем – «Тысяча мелочей». Чёрные и бежевые солидные «Волги» регулярно останавливались возле «Тысячи мелочей». Важные дяденьки в характерных шляпах неторопливо заходили в магазин. Типа – купить электрические лампочки, зубную пасту, стиральный порошок и деревянные бельевые прищепки. Потом хитрые партийные деятели незаметно просачивались в магазинную подсобку, где постоянно дежурил проверенный офицер КГБ, и по подземному ходу отправлялись развлекаться. То бишь, эффективно сбрасывать накопившуюся усталость, готовясь к новым решающим схваткам с подлым мировым капитализмом…
– А откуда, Сергеич, ты знаешь об этом?
– Я же не всегда был нищим писателем-фантастом. В молодости и погоны носить доводилось. Представь, даже до высокого капитанского звания дослужился.
– ФСБ?
– Выше бери. ГРУ.
– Уважаю, – завистливо вздохнул Пашка, а про себя подумал: – «Непрост наш Хрусталёв. Ох, непрост…. А, блин, глаза? Холодные глаза несуетливого и толкового убийцы, как любит говорить Сан Саныч Бушков. Присмотреться надо будет к Сергею Сергеевичу. Профильные справки навести…».
Они, выйдя из «Пятёрочки», свернули на Купчинскую улицу и неторопливо зашагали в сторону универсама, носившего гордое наименование – «Шайба».
– Ну, что там у нас с издательством «Крылья»? – напомнила приземлённая Сашенька.
– С «Крыльями»? – переспросил Хрусталёв. – Хорошо, слушайте. Дело обстоит следующим образом…
Четвёртый параграф. Ретроспектива 01. Гаврилов и Конкин
Первую книгу Хрусталёв написал достаточно быстро, за три с половиной месяца.
– Интересно, в принципе, получилось. Молодец, – вдумчиво и придирчиво прочитав текст, одобрила Ирина. – А, какой это жанр?
– Жанр? – задумался Сергей. – Не знаю, честное слово. Наверное, «бодрый авантюрный роман с ярко- выраженной любовной линией…».
Книга называлась – «Братство Че». Главные и второстепенные герои, являвшиеся идейными и пламенными последователями легендарного Эрнесто Че Гевары, увлечённо странствовали по белу свету и – с нескрываемым удовольствием – пачками мочили всяких и разных буржуазных козлов.
Хрусталёв разжился в Интернете нужными электронными адресами и отправил тщательно-вычитанный текст в восемь российских издательств.
Прошёл месяц, полтора, два, но никто так и не откликнулся. Сергей сдублировал процесс, снабдив текст вежливыми и пространными электронными письмами. Тишина.
– Странно, – удивилась Ирина. – Неужели, так трудно ответить? Мол, извините, но предложенный вами роман нам не подходит…. Элементарная вежливость, не более того. Интеллигентные же люди, раз книжки издают…. Может, по телефонам позвонить?
– Не надо, – решил Хрусталёв. – Лично посещу молчальников, я не гордый. То есть, гордый, но сугубо в меру…. Что здесь у нас самое ближайшее? Ага, питерское издательство «Крылья», площадь Некрасова. Сгодится…
По нужному адресу он подъехал к десяти ноль-ноль. Вежливо и коротко нажал на крохотную кнопку звонка, вмонтированного в косяк солидной железной двери. Тишина. Ещё позвонил. На этот раз, длинно и настойчиво. Тот же нулевой результат.
– Они так рано не начинают работать, – ехидно улыбнувшись, сообщил худой старичок, поднимавшийся по лестнице. – Творческие люди. Апологеты литературные.
– А, когда приходят? – спросил Хрусталёв.
– Ты, сынок, к часу дня подруливай. А ещё вернее – к двум. Творческие люди, я же говорю…
Сергей, прогулявшись по городу, подгрёб к половине второго и, пользуясь тем обстоятельством, что дверь была слегка приоткрыта, вошёл внутрь.
– Есть кто дома? – громко поинтересовался Хрусталёв.
– Есть, – отозвался хриплый голос. – На кухню греби, приятель. Не ошибёшься…
«Бардак какой-то», – машинально отметил про себя Сергей. – «Обшарпанные письменные столы, заваленные всякими бумагами. Колченогие книжные шкафы. Допотопные компьютеры. Заплёванный пол. Бедновато, однако. Ёлы-палы…».
Кухня тоже никакого почтения не вызывала. Грязная разнокалиберная посуда. Старенький ярко- красный линолеум на полу. Хлипкая кухонная мебель. Доперестроечный холодильник в дальнем углу.
На древней фанерной табуретке восседал толстощёкий угрюмый тип среднего возраста – с сальными длинными волосами, неряшливо перехваченными чёрной бытовой резинкой. На кухонном столе наличествовали две пивные банки.
«Натуральный хиппи из второй половины прошлого века», – подумал Сергей.
– Гаврилов, – ловко вскрывая одну из банок, представился тип.
– Хрусталёв.
– Извини, земеля, но пива не предлагаю. Самому мало.
– Ничего, бывает. Ты, брат, кем трудишься в «Крыльях»?
– Ведущим редактором. Отвечаю за фантастику, авантюры и разные приключения. А ты, небось, автор? Типа – писатель?
– Ага, начинающий, – признался Сергей. – Книжку вам засылал – по электронке – пару месяцев тому назад. Вот, пришёл узнать издательский вердикт.
– Как называется сей опус?
– «Братство Че».
– А, помню, – Гаврилов, жадно приложившись к алюминиевой банке тонкими губами, активно забулькал. После чего, смачно икнув, сообщил: – Интересное и завлекательное чтиво. Блеск и полный отпад! До самого конца дочитал.
– Ну, и как тебе? Что дальше-то?
– Я же говорю, интересно. Но «Крыльям», как это и не печально, данный текст не подходит.
– Почему?
– Не ложится твоя книжка в схему нашей стратегической редакционной политики. Понимаешь?
– Не очень, – загрустил Хрусталёв. – Поясни, пожалуйста.
– Мы сейчас печатаем либо «пост-апокалипсис», либо – про «попаданцев».
– Про кого?
– Ну, про наших современников, попавших – из-за непреодолимых жизненных обстоятельств – в Прошлое.
– Кажется, понял…. А в какое конкретное Время должен «переместиться» Главный герой?
– От неолита до Второй мировой войны. Сам выбирай, – покончив с первой пивной банкой, Гаврилов, не делая пауз, открыл вторую. – Переделаешь «Братство Че»? То бишь, сдвинешь действие романа во Времени?
– Можно попробовать.
