случилось.
– Владимир Александрович, – сказал он наконец. – Я не очень понимаю. Какие бандюки? Откуда вы звоните?
– Я из мэрии, твою мать! Из моего кабинета! Сделай же что-нибудь! Там внизу чёрт знает что! Меня чуть не убили!
Савостьянов помолчал, размышляя.
– Там что, стрельба?
– Нет, но вот-вот начнётся! И тогда уж крови прольётся – мало не покажется! – В голосе банкира слышались истеричные нотки.
– Не паникуйте! Почему же милиция не вмешалась?
– Да струсили они! Хвосты поджали, сукины дети! Ты же их знаешь, на ментов разве можно положиться? Нельзя! Женя, выручай! Отправь сюда ребят, иначе моих просто перестреляют!
– Ладно, сейчас вышлю группу…
Савостьянов опустил трубку на рычаг и нахмурился.
«Бандиты перед мэрией? Нападение на Гусинского? Вот так, нагло? Не может быть! Да и зачем? Если бы ограбление или, скажем, похитить хотели, то уж не стали бы тянуть резину… Ничего не понимаю. Он же ничего внятно сказать сейчас не может, трясётся от страха. Что там происходит-то?»
Пока Савостьянов, поглаживая коротенькую бородку, размышлял, как ему поступить, сотрудники СБП успели извлечь из джипа несколько пистолетов и помповых ружей, но вытащить наружу водителя «мерседеса» им не удалось.
– Выходи! – кричали они водителю.
– А пососать не хотите? – отвечал тот затравленно.
– Кончай бузить!
– Да пошли бы вы все!
– Ладно, – сплюнул один из офицеров. – Надоела мне эта свинячья возня.
Он с силой ударил прикладом автомата по лобовому стеклу. Водитель сжался, но дверь не открыл. Тогда офицер недобро улыбнулся водителю и решительно пошёл прочь. Через минуту он возвратился и показал водителю гранату. Многозначительно постучав ею по лобовому стеклу, он крикнул:
– Слышь, придурок, можешь не вылезать из своего тарантаса. Сиди, наслаждайся.
Он выдернул из гранаты чеку, положил её на крышу машины и быстро отбежал.
В следующую секунду водитель «мерседеса» распахнул дверь и стремглав вылетел наружу. Поскользнувшись в груде мокрого снега, он упал и тут же получил увесистый удар автоматным прикладом между лопаток.
– Нет! Нет! Уходите все! – кричал он, пытаясь отползти подальше. – Она сейчас взорвётся!
Тяжёлый башмак грубо прижал его голову к асфальту.
– Лежи, сука!
– Она взорвётся!
Кто-то сунул ему под нос гранату:
– Не трясись, говнюк, а то штаны испачкаешь. Граната не взорвётся, она без запала. Классно мы над тобой пошутили?
Водитель закрыл глаза и мелко затрясся, плача.
В следующее мгновение засвистели тормоза автомобилей, из подъехавших машин выпрыгнули вооружённые люди, некоторые из них – в чёрных масках. Раздались громкие голоса: «Не двигаться!», тут же прозвучала автоматная очередь. Собравшиеся зеваки бросились врассыпную, кто-то поскользнулся и растянулся на скользких гранитных ступеньках.
– Всем лежать! – кричали приехавшие. – Здесь «Альфа»!
Гусинский напряжённо смотрел сквозь замутневшее стекло на происходившее внизу. После первых же выстрелов преследовавшие его люди спрятались за машины и приготовились к бою. «Альфа» стремительно двигалась вперёд, раздалось ещё несколько коротких автоматных очередей, пули ударились в борт автомобиля.
– Что за хрень! – выпалил кто-то из сотрудников СБП. – Тут же полно людей!
– Вот! Началось! – выкрикнул нервно Гусинский. – Ну разве нельзя было вовремя остановить их?! Сейчас же начнётся бойня!
Внизу всё смешалось. Задержанные люди Гусинского попытались было подняться, но просвистевшие пули заставили их вновь распластаться. Альфовцы быстро подобрались к ближайшим сотрудникам СБП и, оглушив рукояткой пистолета одного из них, скрутили его.
– Эй! Образцов! Димка! Ты что?! – закричал во всю глотку другой офицер СБП и выпрямился, размахивая над головой автоматом.
Кто-то из альфовцев остановился и оторопело уставился на кричавшего.
– Серёга, ты, что ли?
– Я… Какого хрена вы стреляете, мать твою!
– Ребята! – рявкнул альфовец. – Отставить! Тут свои! Не стрелять!
– Чего вы накинулись на нас?
– Савостьянов распорядился!
– Сукин сын! Ещё бы минута, и мы друг друга в сито превратили бы…
– Нам сказали, что здесь бандиты.
– Бандиты! Вот они, бандиты, под ногами у нас, – надсадно отозвался кто-то из группы СБП. – Мы тут торчим уже больше часа, как последние идиоты… Оружие не зарегистрированное нашли, фальшивые удостоверения сотрудников милиции, незарегистрированные радиостанции, сканирующие устройства… Одним словом, тут полный набор… Этих мордоворотов можно прямым ходом в камеру… Но никто за ними не едет. Милиция словно попряталась. Похоже, они все на крючке у Гусинского… Ну ничего, разберёмся…
Смеляков остановился перед дверью своего кабинета. В щели под дверью виднелся белый конверт.
«Ещё один», – ухмыльнулся Виктор и открыл дверь.
– Здравствуйте, Виктор Андреевич, – сидевшая за столом худенькая секретарша улыбнулась Смелякову.
– Здравствуйте, Таня. Нам почта поступила, а вы и не заметили, – сказал Виктор.
– Ой, не видела. Тихонько подсунули.
Нагнувшись, Виктор подобрал конверт и осмотрел его.
На тщательно заклеенном конверте не было никакой надписи, но Смеляков твёрдо знал, что послание адресовалось ему.
Смеляков прошёл в свой кабинет.
– Таня, сделайте мне чаю…
Он сел за стол и вскрыл конверт. Быстро пробежав глазами по письму, он поцокал языком и вздохнул.
– Любопытно…
Едва отдел обустроился в Белом доме, почти сразу, как по мановению волшебной палочки, отовсюду посыпались анонимки. Вот и сегодня кто-то подсунул очередную бумажку. Анонимка – не документ, но нередко она содержит полезную информацию.
Смеляков остановился перед своим столом и услышал голос секретарши из переговорного устройства:
– Виктор Андреевич, к вам Трошин.
– Хорошо.
Дверь беззвучно отворилась, и Смеляков увидел молодого человека с бодрой улыбкой на лице. Сергей Тро-шин пришёл в СБП из Службы внешней разведки. Год назад он вернулся из пятилетней командировки во Францию. Эта была его первая долгосрочная поездка, и Тро-шин сумел в полном объёме проявить свои профессиональные качества. О разведке с ним завели речь, когда он учился на последнем курсе МВТУ им. Баумана. Сергей согласился, поэтому за одной учёбой сразу последовала другая, затем два года кабинетной работы, парочка двухнедельных командировок в Бельгию и Швейцарию, а затем пять лет в Париже. Он
