легкой эскадры прикрытия ВКС республики.
Но и наличие только одного линкора драконов основательно мешало операции — перевес сил противника был таким, что любая попытка деблокады только силами 14-й и 26-й бригад ВКС привела только бы к неоправданным потерям и минимальному результату. На данном участке у республики просто не было таких сил, способных противостоять драконовской группировке и привлечение хотя бы одного корабля сравнимого по энергосистеме и ударной мощи с линкором противника откладывало операцию по освобождению Каомы на несколько недель. Это значит, что вторая волна десанта спокойно высадится, укрепится, планета будет просто навсегда потеряна, и вычистить ее после драконов будет стоить больших жертв.
Поэтому наконец-то собрав достоверную информацию, перепроверив ее, штаб флота решил пока не предпринимать ничего особого, по их совету, зенитно-космическая оборона планеты начала затихать, создавая видимость полного ее подавления и таким образом провоцируя противника на начало высадки второй волны десанта и соответственно на вывод из тени заветных транспортов. Когда те подойдут к планете, ожидался совместный комбинированный удар остатков противокосмической обороны сохранившейся на планете и кораблей 14-й и 26-й бригад ВКС республики. Ничего другого штаб придумать не мог, ну по сути дела это давало хоть какой-то шанс не то что бы удержать планету, но не дать драконам на ней укрепиться в полном объеме. Чуть позже подтянутся республиканские тяжеловесы и раскатают драконов в космосе, и придется и флотскому десанту и полевым частям вычищать уже готовые укрепрайоны противника.
Меня это почти не касалось: канал связи вместе с шифровальщиком я передал генерал-майору Эстену Курею, командиру 296-й полевой дивизии, который заметно повеселел, получив хоть какую-то определенность, уже целенаправленно готовился к операции по уничтожению второй волны десанта. Нас, как признанных специалистов гоняли в основном на разведку и сбор информации по укрепрайонам противника, которые должны были стать местом посадки транспортов с десантом. Но по прошествии двух дней, меня снова дернули в штаб и генерал просто сказал:
— Тебе личное послание из штаба, опять какое-то задание. Я получил приказ обеспечить тебя всем необходимым.
Я немного удивился, но нечто подобное ожидал. Во время ближайшего сражения будет такая неразбериха в околопланетном пространстве, что у нас будет реальная возможность свалить с планеты и соответственно вывезти с собой эвакуированные архивы секретного института. И тут я не ошибся — такая команда была дана, но вот во второй части сообщения закрытой личным кодом, была приписка и скорее всего это шло от генерала дер Теранома. 'Троих сделал. Остался один — закончишь дело, уже никто тебя не посмеет тронуть'. Это была практически индульгенция и разрешение на любые, даже безрассудные действия, лишь бы завалить оставшийся линкор, который оставался костью в горле наших флотоводцев и портил всю картину в тактических и стратегических расчетах.
Выполняя первое задание, мы тихо вытащили из тайника оба контейнера с архивами и погрузили на два катера и спрятали их в горном районе с соответствующей охраной из половины взвода, а сами с сержантом начали искать возможность хотя бы частично вывести из строя линкор.
Мы и так уже давно собирали всю возможную информацию по этому направлению, особенно после того, как эта гадина с высокой орбиты расхерачила целый город, где дракончикам дали хороший укорот местные волонтеры, поэтому в той или иной степени уже могли что-то планировать.
Противокорабельных торпед с мегатонными боеголовками у нас уже под рукой не было, и максимум что можно было получить это четыре маломощных ранцевых тактических инженерных ядерных боеприпаса — курочить боеголовки ракет противокосмической обороны нам никто не позволял. Предложения о том, что бы подняться на орбиту и покопаться в обломках людских крейсеров, были отвергнуты, уж слишком плотно противник контролировал околопланетное пространство, и любой выход за пределы атмосферы был сопряжен с огромным и неоправданным риском.
Рассматривая все это на тактическом компьютере в КШМ дивизии, сержант, который неотступно следовал за мной, озабоченно вздохнул и задал, казалось бы риторический вопрос.
— Что будем делать, командир?
А я опять, как несколько дней назад, все ломал голову, пытаясь найти нестандартное решение поставленной задачи. Надо с чего-то начинать.
— Вот смотри, на линкор частенько ходят посыльные катера с других кораблей и они же мотаются к пяти основным укрепрайонам драконов.
— Так. Ты хочешь, как в прошлый раз захватить корабль и приблизиться к ним поближе?
— Более того, прорваться на сам корабль и заложить там инженерные ядерные боеприпасы и рвануть их.
Сержант усмехнулся.
— Ну, я нечто подобное, совершенно глупое и невероятное и ожидал услышать.
— Ну ты ведь почему-то не смеешься?
— Конечно. Мне прошлого раза хватило. Так что, господин старший лейтенант, жду ваших приказаний.
— Хорошо. Вот смотри, в зону номер четыре, постоянно мотаются посыльные катера с линкора и с крейсера его охранения.
— Зона неплохо укреплена.
— Да, вот только я не думаю, что они успели тщательно заблокировать сеть подземных коммуникаций и у нас есть шанс проникнуть на территорию зоны и пробраться к импровизированной взлетно-посадочной площадке. Думаю, проводников мы сможем найти…
Не смотря на работающую систему вентиляции и великолепные отделочные материалы туннеля, в нем нестерпимо воняло, и с потолка капал конденсат. Двое проводников, с большим трудом найденные в одном из оставшихся и не разоренных драконовскими карательными отрядами убежищ, деловито нас вели по знакомым им туннелям под средним по величине промышленным городом Перион, где как раз противник и организовал один из укрепрайонов, который у нас проходил под названием 'Зона?4'. Нам понадобились сутки, что бы все тут облазить и изучить систему охраны периметра, порядок приема кораблей и примерную численность гарнизона. Час назад, третий проводник с четырьмя бойцами ушел в боковой коридор, ведущий к противоположному краю укрепрайона. По моим расчетам через четыре часа они должны были достигнуть оговоренной точки и заложить один из четырех тактических ядерных зарядов и поставить его на дистанционный подрыв. Мы же, я, несущий один из зарядов, сержант, который прикрывал меня и еще четверо бойцов моего взвода, тоже несущие два заряда упрямо продвигались вглубь территории захваченной противником таща при этом еще и скафандры, в расчете на то, что скорее всего с противником придется схлестнуться в космосе. Дополнительно в группу входили пилот и инженер с нашего разведывательного крейсера, которые в прошлый раз вполне неплохо освоили управление малым охотником противника и должны были поднять в космос драконовский катер.
Прошло три часа блужданий по вонючим и мрачным туннелям под городом. Часто приходилось останавливаться и, затаившись, пропускать небольшие группы драконовских патрулей. И вот к всеобщему удовлетворению, по словам проводников, мы уже находились в нужном месте. Кивнув дрожащим от страха мужчинам, бывшим сотрудникам сантехнического отдела мэрии этого городка, которые тут же рванули обратно, мы уже осторожно стали двигаться наверх, пробираясь к зданиям, стоящим как раз на краю импровизированного взлетного поля. Этот город много раз перестраивался и мы, благодаря знаниям специалистов, сумели пробраться по старой, давно законсервированной системе, про которую и местные то почти ничего не знали, а драконы то и подавно. Поэтому с легкостью обойдя патрули противника, контролирующие вроде как обжитые и часто используемые подземные туннели, сумели пробраться в подвал супермаркета, как раз стоящего на краю площади, которую противник и облюбовал в качестве взлетно- посадочного поля. Отдав сержанту свой ранец с ядерным зарядом, накрутив на ствол АПСа глушитель, с одним из бойцов осторожно поднялись наверх, и немного понаблюдав за остановкой, закрепили несколько камер, и снова вернулись вниз. Сержант, который с нетерпением ожидал моего возвращения, коротко доложил:
— Получен кодовый сигнал, заряд заложен, группа уходит по установленному маршруту.
— Хорошо. Очень даже хорошо…
