– Так берите!
– Ладно, вот вам на конфеты.
– Ой, спасибо!
– Погодь… как зовут?
– Не знаем!
– Ладно, сами разберемся.
Так в их чистенькой двухкомнатной квартире появилась кошка Мурка.
Кошуля оказалась еще тем фруктом, с очень своеобразным характером. Неизвестно, где нашли ее молодые продавцы, но чувствовалось, что в жизни ей досталось изрядно. Одиночество кошка переносить не умела совершенно, в первый же день по возвращении Крытый обнаружил в квартире такой кавардак, что готов был немедленно выставить виновницу за дверь, добавив для скорости пинка от избытка чувств. Только заступничество Катерины спасло Мурку от бродячей жизни. Но на семейном совете было решено твердо, что в отсутствие людей пребывать своевольнице в закрытой ванной комнате. Протесты Мурки ни к чему не привели, и кошуля вынуждена была взаперти ждать прихода хозяев. Ей оставляли свет, и Катерина ставила на стиральную машину купленную корзиночку с одеялом внутри.
Катерина прошла на кухню и насыпала в кормушку для своей любимицы «Вискас». Мурка потянула носом в сторону стола и принялась тереться о ноги девушки.
– Как же, держи карман шире, – усмехнулся Рублев, глядя на несколько обескураженную племяшку. – Эта стервь уже курятину учуяла!
– Дай я ей крылышко отломлю! – Катюша подула на кусочек и положила кошке. Затем сама села за стол.
– Так с кем же ты, мамзель, изволила сегодня прогуливаться? – в чуть насмешливой форме полюбопытствовал Григорий, возвращаясь к давешней теме.
Катя некоторое время не могла ответить. Прожевав, нехотя объяснила:
– Знакомый. На концерте познакомились в Питере месяц назад.
– Со знакомыми целуются?
Катя вновь покрылась румянцем.
– Дядя!
– Что «дядя»? Просто интересуюсь моральной нравственностью своей племянницы!
– «Моральной нравственностью» – так не говорят!
– Ты мне зубы не заговаривай, что за хлыщ?
– Почему хлыщ, дядя Гриша? – обиделась за своего избранника девушка. – Вполне приличный человек, юристом работает!
– Вот и расскажи, где этот почтенный человек работает, – не отставал от нее Рублев. – Насколько я успел заметить, он лет на двадцать тебя постарше?
– Не на двадцать, а на восемнадцать!
– А-а! – В восклицании Крытого содержалось такое количество иронии, что Катерина стушевалась. Действительно, аргумент убойный, ничего не скажешь!
– Ладно, я лучше тебе другое скажу. Решился наконец вопрос о моем участии в концерте Яна Сибелиуса. В Хельсинки поедем, документы уже в оргкомитете, – заметила скрипачка, надеясь таким образом сменить тему разговора.
– И приятель твой придет? – смотрящего не так просто было сбить с толку.
– Ну, может быть… А что, нельзя?!
– Меня смущает разница в возрасте.
– Ну и что? Мы же ничего с ним такого…
– Этого еще не хватало! И все же познакомь меня с ним. Хочу лично пообщаться.
– Хорошо, – просто пообещала девушка, не придав просьбе большого значения. В конце концов Антон – взрослый, достойный мужчина, не шпана какая-нибудь! Не стыдно и познакомить. Согласилась она еще и по той причине, что ей надоел этот разговор. Но Григорий почему-то не желал оставлять эту тему – видимо, его природное чутье подсказывало, что тут не все гладко.
– Так где же он работает?
– Антон говорил мне, но я забыла, – ответила Катя. Она попыталась припомнить, но так и не смогла.
– Ладно, а про меня он спрашивал что-нибудь?
– Сегодня спрашивал, когда… когда ты… короче, когда ты в парке нас увидел.
– Что ты ему сказала?
– Сказала, что ты тоже юрист!
Григорий не удержался и хмыкнул, настолько неожиданно прозвучал ответ племяшки. Он посмотрел на свои руки, фаланги пальцев которых были украшены синими перстнями.
«Да уж, юрист, ничего не скажешь! Пять „академий“ и одна – по малолетке!» – Крытый встал и
