Говорит Сэкихимэ мальчикам:
— Слышите? Брат на своей любимой цитре играет. Не мешайте ему.
— Ах, какая красивая песня! — удивляются мальчики. — Никогда мы такой не слышали.
— Это «Танец краба», — улыбнулась Сэкихимэ.
Пошли мальчики назад в школу и говорят Дзиро:
— Зачем ты напраслину на Вакамацу возводишь? Он здоров и весел, на цитре играет. Не боится наш Вакамацу ничего на свете. Надоел ты нам. Не хотим мы тебя больше слушать.
А тем временем Сэкихимэ поднесла своему брату целительное питьё. На лоб ему сок выжала из лепестков алого пиона.
На другое утро повела его сестра в школу. И попался им по дороге злой богач со своим сыном Дзиро. И слуги с ними.
Стал Дзиро говорить отцу.
— Вон идёт этот негодный мальчишка! Из-за него мне в школе житья не стало. Вели нашим слугам отколотить его хорошенько.
— Проучите его, — приказывает богач слугам. — Пусть знает, как против моего сына идти.
Заслонила собой Сэкихимэ маленького брата:
— Не дам его в обиду! Не позволю и пальцем тронуть!
Подбежали слуги, хотят её в сторону оттащить.
Вынула тут Сэкихимэ веер из-за пояса и давай им махать на злого богача. Машет и на сынка его, и на драчливых слуг и приговаривает:
И вдруг начали носы вытягиваться и у богача, и у его сына, и у слуг. Стал у каждого нос длинным, словно угорь, словно ползучая лоза, словно корабельный канат. Обвиваются носы вокруг деревьев, ползут с ветки на ветку.
А нос богача зацепился за конёк на крыше дома и ещё дальше вверх тянется… Завопил богач с перепугу. Ай-ай, неужели его нос и вправду до луны доберётся? Дзиро со слугами в голос плачут.
Слетелись тут со всех сторон вороны и давай каркать:
— Кра-а, кра-а, краденый нос! Кра-а, кра-а, краденый нос!
И начали нос богача клевать.
— Ой-ой! — завопил богач. — Спасите, помогите! Никогда больше не буду Вакамацу обижать и сыну не позволю. Смилуйтесь, сжальтесь!
Пожалела их всех добрая Сэкихимэ. Захлопнула она веер и говорит:
Так и сделалось.
Закаялись с тех пор богач и его сынок Дзиро обижать маленького Вакамацу.
Много с тех пор времени прошло. Вырос Вакамацу большим и умным. Долго у него в доме хранился веер тэнгу, а потом веер пошёл гулять по свету.
А кто своим носом недоволен, пусть этот веер разыщет.
Обезьянье царство
(Сказка острова Окинава)
Давно-давно это было.
Жил в одной горной деревушке старик с тремя сыновьями. Земли у них было с кошкин лоб. Чая и вина не пили они и в большой праздник.
Настал неурожайный год. Пришлось двум старшим сыновьям идти в город на заработки. Младшему только десять лет было. Остался он дома с отцом.
Как-то раз прислали старшие сыновья отцу из города триста медяков.
— Послушай, Сабуро, ты у меня смышлёный, — говорит отец мальчику. — Научился бы торговать вразнос, нам бы легче стало. Вот тебе сто медяков, купи на них какого-нибудь товару и продай хоть с малой прибылью. Всё будет подспорье в хозяйстве.
Идёт Сабуро по дороге, а что купить, как продавать — он и не знает. Продавать горшки? Ещё побьются. Продавать каштаны? Ещё рассыплются. Продавать редьку? Ещё никто не купит.
Вдруг видит Сабуро, навстречу ему старуха ковыляет. Несёт она мешок, а в мешке кот мяучит, да так жалобно.
— Бабушка, куда ты кота несёшь? — спрашивает Сабуро.
— Несу я его, сынок, в реке топить. Он мышей не ловил, у соседей цыплят таскал… Пусть-ка теперь ловит рыб на дне.
Ещё жалобней кот замяукал.
— Бабушка, бабушка, не топи кота. Лучше продай его мне, я тебе сто медяков дам.
— Как, ты и вправду хочешь купить этого негодника? Бери, бери, милый. Вот радость-то какая! Словно в раскрытый рот сладкий пирожок сам собой залетел…
Взяла старуха сто медяков и пошла домой не помня себя от радости.
— Вот видишь, котик, в какую беду ты чуть не попал. Вперёд тебе наука. Не таскай чужого. Возьму я тебя домой, и давай жить в дружбе.
Принёс Сабуро кота домой. Ничего не сказал отец, только вздохнул. Вот и ещё лишний рот в доме прибавился.
На другое утро снова дал отец мальчику сто медяков.
Идёт Сабуро по дороге, а навстречу ему старик бредёт, согнутый, словно стебель камыша под зимним снегом. Несёт старик мешок, а в мешке собака визжит.
— Дедушка, дедушка, куда ты собаку несёшь?
— Несу в реке топить. Она дом не сторожила да — мало того! — таскала чужих поросят. Привяжу камень к мешку — и в воду.
При этих словах собака ещё горестней завизжала.
— Дедушка, не топи собаку в реке, лучше продай мне. Я тебе сто медяков дам.
— Сто медяков за этого скверного пса! Да я бы его и даром отдал.
Взял старик деньги и пошёл домой довольный.
— Вот видишь, пёсик, несдобровать бы тебе, если б я твоему хозяину на дороге не попался. Другой раз не делай худого.
Привёл Сабуро собаку домой. Ничего не сказал отец, а про себя подумал: самим есть нечего, а тут ещё корми кота с собакой.
На третье утро вынул отец из сундучка сто медяков, отдал мальчику и говорит:
— Ну, сынок, это наши последние деньги. Смотри на этот раз потрать их с толком.
Целый день бродил Сабуро из деревни в деревню. Не умеет он ни покупать, ни продавать. Стало солнце за горы садиться. Вдруг видит Сабуро, деревенские мальчишки тащат на верёвке маленькую
