общества. Непременными участниками заседаний были Петр I и его ближайшие сподвижники — Брюс, Лефорт, Меньшиков. Рассказывали, что Брюс — Пушкин назвал его в «Арапе Петра Великого» русским Фаустом — тщился составить в лаборатории Сухаревой башни эликсиры живой и мертвой воды, завещал своему слуге оживить себя после смерти. Любознательный Петр следил за опытами, а сам тем временем предложил устроить «лечительные бани»: «Эликсиры хороши, а баня лучше».
Петр не только чтил русскую баню, но был организатором первых водолечебных курортов в России. Посетив знаменитые европейские курорты: Баден-Баден (в отрогах Шварцвальда ванны из естественного пара минеральных источников), Карлсбад (нынешние Карловы-Вары), Пирмонт, Спа, Петр распорядился разыскивать «лечительные воды» в российских землях. Так, «молотовый работник» Кончезерского завода Иван Рябоев открыл возле Олонца, что в Карелии, «марциальные воды». Так как вода источника оказалась железистой, ее назвали марциальной — в честь Марса — бога войны и железа. С интересом читаем «Правила дохтурские, как при оных водах поступать». «Сколько можно ходить, чтобы движением действу вод помогать».
Когда в 1703 году был основан Петербург, разрешили строить бани всем желающим, и не бралось никаких пошлин.
Еще с петровских времен в России почиталась античная культура. Возводились сооружения в стиле Древней Эллады и Рима. И термы в том числе. Тот, кто ездил на экскурсию в город Пушкино (бывшее Царское село), видел в помещениях Большого дворца так называемую Холодную баню. Это копия римских терм, «в древнем вкусе времен Августа и Цицерона». Ее строил знаменитый Камерон, кстати сказать, автор капитального труда о древнеримских банях. Здесь же, в Екатерининском парке, на третьем уступе Старого сада, у пруда — здание Верхней ванны, или «мыльни их высочеств». В павильоне нежного светло-желтого цвета несколько помещений: сени, раздевальная, ванна, парильня и восьмигранный зал для отдыха, в котором скопированы росписи из знаменитого древнеримского Золотого дома Нерона. Неподалеку более скромная Нижняя баня для придворных.
Баням на Руси всегда придавали лечебный, оздоровительный смысл. В архивах сохранилась запись о том, что 11 мая 1733 года от медицинской канцелярии получено разрешение «завести в Москве лечебную баню». Хозяина этого заведения обязывали «цену брать без излишества, дабы на него жалоб не происходило». Кроме того, «запрещено держать горячие вина, водки и всякий заповедный напиток».
А вот другая архивная запись об открытии 11 ноября 1763 года в Петербурге на Малой Морской лечебной бани «для потения и лечения флюсов и прочих телесных припадков по докторской рекомендации».
Английский посланник в России граф Карлэйль, вернувшись к себе на родину так написал о русских банях: «Польза их дознана опытом, можно считать средством к предохранению от болезней».
Как самое драгоценное
«Первый меч России» Александр Суворов сообщают биографы, в детстве был хил и слаб. Но вся его жизнь — свидетельство того как можно терпеливыми упражнениями укрепить здоровье, закалить себя. Начиная с юных лет Суворов вставал в 3 часа утра и в течение часа делал гимнастику, в которую входили быстрая ходьба, бег, прыжки. Потом обливался холодной водой, а если стояла зима, — ледяной. Сержант Сергеев, шестнадцать лет безотлучно находивший при полководце, вспоминает, как Суворов любил париться в бане, считал ее наилучшим способом закалки и укрепления здоровья. «В бане Суворов выдерживал ужасный жар, после чего на него выливали ведер десять холодной воды, и всегда два ведра вдруг».
Вот где истоки суворовской закалки и выносливости! Альпы переходили Ганнибал и Наполеон. Но они были молодыми. А русский генералиссимус, одержавший за свою жизнь победы в шестидесяти сражениях совершил этот ратный подвиг со своими чудо-богатырями когда ему минуло уже 70 лет!
Купец Крохин пригласил Пугачева перед наступлением на Казань в баню.
— Ну, гостенек дорогой, пойдем-ка наперед в баньку, в мыленку с великого устаточку косточки распарить.
— Ништо ништо, Иван Васильевич! — обрадованно воскликнул Пугачев и даже крякнул. — До баньки я охочь.
Это из исторического повествования Вячеслава Шишкова об Емельяне Пугачеве.
«…Обширная бревенчатая баня была освещена масляными подвесными фонарями. Липовые, добела промытые скамьи. На полках — берестяные туеса с медом да с “дедовским” квасом, что “шибает в нос и великие прояснения в мозгах творит”. На дубовом столе — вехотки, суконки, мочалки, куски пахучего мыла. В парном отделении на скамьях, обваренные кипятком душистые мята, калуфер, чабер и другие травы. В кипучем котле квас с мятой — для распаривания березовых веников и поддавания на каменку.
…Вот Крохин принялся ковш за ковшом поддавать в печь. Баня наполнилась ароматным паром. Шелковым шелестом зажихали веники. Парились неуемно. А купец все поддавал, не жалея духмяного квасу. Пар, белыми взрывами пыхнув, шарахался вверх, во все стороны.
Приятно покрякивая и жмурясь, Пугачев сказал:
— Эх, благодать! Ну, спасибо тебе Иван Васильевич! Отродясь не доводилось в этакой баньке париться. На што уж императорская хороша а эта лучше.
— С нами бог! — воскликнул купец в ответ. — А не угодно ли тертой редечкой с красным уксусом растереться?
— Давай, давай.
Терли друг друга, кряхтели, гоготали, кожа сделалась багряною, пылала. В крови, в мускулах ходило ходуном, на душе стало беззаботно и безоблачно».
Купец уговаривает Пугачева выпить после бани:
«— Сказано: год не пей, а после баньки, укради, да выпей».
Пугачев был не охоч до хмельного:
«— Ахти добро. Только, чуешь, на деле-то не впотребляю я хмельного».
В. А. Гиляровский, знаменитый «дядя Гиляй» в книге «Москва и москвичи» писал: «Москва без бань — не Москва!». В роскошных Сандуновских банях, отмечает Гиляровский, перебывала и грибоедовская, и пушкинская Москва. Ведя рассказ о банях, писатель приводит слова старого актера: «И Пушкина видел… любил жарко париться!»
Сегодня Сандуновским баням, куда с большим удовольствием ходят не только москвичи, но и гости столицы, в том числе и зарубежные, уже более 175 лет! Еще до сооружения этих фешенебельных бань поблизости, у реки Неглинки издавна были бани Бревенчатые, славящиеся отменным паром. Воду для мытья доставляли при помощи «журавля» прямо из реки. Разбушевавшийся в 1737 году московский пожар оставил от этих бань, как и от многих других строений, только обгоревшие трубы. И вот на пепле сгоревших бань известные актеры Петровского театра супруги Сандуновы, получив наследство построили в 1806 году каменные бани. Ныне Сандуны могут одновременно принять 650 любителей пара.
Передо мною книга под названием «Меткое московское слово» Автор этого прелюбопытнейшего произведения родился задолго до конца прошлого века и дожил до 67-го года века нынешнего. Режиссер и конфераньсе, киноартист и автор реприз, издатель и государственный инспектор по антиквариату, Евгений Платонович Иванов стал профессиональным литератором. Про Иванова говорили: он знал «всю Москву» и «вся Москва» знала его. В числе его друзей были знаменитый писатель и извозчик, брандмейстер пожарной команды и видный артист Художественного театра, выдающийся математик и банщик. Иванов собирал звонкую, образную речь людей разных профессий, в том числе и из обихода Сандуновских бань. Вот некоторые из его записей. «Пар добрым людям на здоровье, а мозольникам и банщикам на чай с калачом. Легко вам попариться — желаем супруге понравиться! Пар костей не ломит, а простуду вон гонит. Прикажите мозольки срезать, чтобы по делам вам легче бегать. Ваш пот — наши старания. Мы вас потрем и поправим, а к празднику придем на дом поздравим. Такого богатыря помыть, что гору с места своротить. Веничек ваш домой завернем, чтобы у хозяйки сумление не становилось, где были? С легкого пару, без угару поздравить честь имею. С тела вы лебедь-с, а с души сухарек».
