дело. Но в виде поощрения решили ограничиться устным замечанием… Теперь с Кузькиным. Ему выделяется материальная помощь, которая полностью покрывает его затраты по «Форду», по гаражу и по брюкам… Паша Муромцев вообще герой этого эпизода. Ему и Грамота от Управления, и премия в размере месячного оклада. Только чистый оклад – без доплат за звание, выслугу, без пайковых и всякого такого прочего… Не много, но на банкет хватит!
– А что с нашими подопечными?
– Григория Посевина, который Трубочист, его уже отпустили… Тут, ребята, большая политика! Нашей стране скандал не нужен. А поскольку считается, что корону вообще не крали, то пришлось извиниться перед издателем Олегом Рискиным и перед Константином Пугиным… Правда, мне намекнули, что Костя не усидит в своем кресле. Скоро его переведут.
– С повышением или с понижением?
Ответить на этот вопрос Потемкин не успел. Его прервал звонок сверху. Сигналил аппарат, который всегда называли «Кремлевкой»… Разговор был короткий, но полковник изменился в лице. Положив трубку, он встал и сделал знак, чтоб все встали.
– Сообщаю, что звонили оттуда… Сказали, что перед отлетом в свою Голландию королева желает пообщаться с господином Павлом Муромцевым… Ты, Паша, еще не отдал писателю фрак?
– Нет, только почистил и погладил.
– Одевай фрак, Павел. Через три часа аудиенция.
– А как все остальные?
– Остальным разрешено присутствовать…
Встреча была назначена не в посольстве, а в том самом злосчастном музее… Муромцева привезли за пять минут до начала. И на него сразу набросилась она… Это было чудо, а не девушка! Очевидно, она была в их Голландском посольстве переводчицей и специалисткой по королевскому этикету… И звали ее замечательно. Два слова в имени и два в фамилии – Мария Луиза Ван Тост. Она знала русский, но говорила с таким милым акцентом, что Паша слушал не слова, а мелодию голоса.
Россияне разместились в глубине каминного зала музея. Там у стеночки, подальше от входа… От виновников торжества была пятерка из виллы Икар и генерал Вершков. От музея – директор Мамлеев и его фаворитка Катя Вайс.
Паша ожидал, что о прибытии возвестят фанфары, но королева вошла без мантии, без короны и без грома литавр… Очень милая женщина в районе шестидесяти. Похожа на директора школы или на мэра северного города.
Королева встретилась с Муромцевым в центре зала и говорила один на один. Это, если не считать Марии Луизы, которая шустро переводила и в ту, и в другую сторону.
Уже через минуту Павел понял, что за особые заслуги он награждается алмазным крестом Вильгельма Оранского. И сразу подскочил кто-то с дипломом и коробочками. Королева сама надела на Муромцева ленту и нацепила на фрак сверкающий крест.
Паша почувствовал, что стандартная фраза: «Служу России», она будет здесь не очень уместна. Он вспомнил, как это делали мушкетеры и попытался повторить: правой рукой изобразил в воздухе большую восьмерку, склонил голову и шаркнул ножкой.
После этого реверанса Муромцев подумал, что от него ждут слов благодарности. Он обратился к переводчице:
– Я не понял, Луиза. Я должен ответную речь сказать?
– Не надо речей, Павел… Я переведу, что вы благодарите королеву. И еще добавлю два слова про мир и дружбу.
– Нормально, Луиза!.. А можно королеву в щечку поцеловать?
– Ни в коем случае!
– А вас, Луиза, можно поцеловать?
– Не сейчас… Сегодня проводы королевы, а с семи вечера я свободна. Буду ждать вас в номере отеля… Вы меня поняли, Павел?
– Намек понял… Если честно, то не ожидал, что вот так сразу.
Их диалог явно затянулся, а королева наблюдала с огромным интересом. Русского языка она не знала, но по интонациям многое угадывалось… Она сожалела, что не может быть такой, как эта милая переводчица. И возраст уже не позволяет. И слишком высокая должность…
