– Папа! – закричал мальчик, взмахнув руками.
Коляска поехала к Гамзаеву. Он бросился навстречу, и на половине дороги между машинами они встретились. Гамзаев рухнул на колени, не обращая внимания на грязь, и обнял сына.
– Рашид! Живой!
– Папа! – По щекам мальчика катились крупные слезы. Рашид плакал и одновременно смеялся от счастья.
Колыма молча стоял позади коляски и смотрел на это трогательное зрелище. Кто бы мог подумать: жестокий, беспринципный и безжалостный Расул Гамзаев, оказывается, способен на такие эмоции.
– Все, сынок, теперь все будет хорошо. Сейчас мы поедем... домой. – Гамзаев запнулся, потому что помнил, что поедут они сейчас не домой, а в его тайную берлогу. Но, с другой стороны, какая разница? Дом – это там, где родные. А объяснить сыну, что им придется еще день-другой поскрываться, он еще успеет.
– Да, папа...
Мальчик обернулся к блатному.
– Спасибо, дядя Коля! Я никогда не забуду, как ты меня спас! Спасибо! До свидания, дядя Коля! – Голос мальчика немного дрожал.
Колыма кивнул и потрепал Рашида по голове. Он тоже успел привязаться к пацану и расставаться с ним ему было нелегко.
– До свидания, Рашид.
– Коля. – Блатной поднял голову, услышав голос Расула Гамзаева. Ингуш протягивал ему руку. – Спасибо тебе, Коля. Ты вернул мне самое дорогое, что у меня есть в жизни. Спасибо.
Блатной молча пожал протянутую руку ингуша.
– Коля, может, тебе денег дать? Только скажи, – предложил Гамзаев.
– Не надо, – ответил Колыма. – Ты мне «рыжье» отдал.
По лицу Гамзаева пробежала тень. Да, действительно: Колыма же забрал золото, которое Медведь собрал с подконтрольных «Ингушзолоту» приисков. Конечно, по справедливости оно действительно его, но все равно жалко.
– Кстати, а сколько там было?
– Центнер.
– Ладно, удачи тебе.
– И тебе счастливо, Рашид.
– До свидания, дядя Коля!
Колыма повернулся и пошел к своему микроавтобусу.
Гамзаев пристально смотрел ему в спину. Любовь к сыну и благодарность за его спасение удивительным образом уживались в его душе с жадностью. А ведь сын был уже у него... Блатной приехал один, у него центнер «рыжья»... Все эти мысли промелькнули в голове Гамзаева меньше чем за секунду – Колыма не успел сделать и трех шагов. И жадность победила.
Гамзаев резко обернулся и сделал знак стоявшему у него за спиной Руслану. Этот знак нельзя было не понять, и Руслан, приподняв полу куртки, стал медленно вытаскивать из-за пояса пистолет. Когда спустя секунду Рашид, смотревший на уходившего блатного, обернулся, он увидел ствол, направленный в спину его спасителю. В глазах мальчика мелькнул испуг, но он ни секунды не колебался.
– Дядя Коля! – Отчаянный детский крик прорезал воздух.
Рашид резким движением передвинул свою коляску, и она оказалась на линии огня, прикрывая блатного. Но Руслан уже давил на курок и остановиться не успевал. Грянул выстрел.
Мальчик, сидевший в коляске, доставал взрослому человеку примерно до плеча, и направленная в спину Колыме пуля попала Рашиду в середину лба.
Колыма, услышав детский крик и последовавший сразу за ним выстрел, среагировал молниеносно. Он упал на бок, одновременно выхватывая пистолет, и в падении дважды нажал на курок.
Руслан согнулся и медленно рухнул на землю. Обе пули, выпущенные блатным, попали ему в грудь.
Все замерло. Колыма лежал на боку, целясь в остолбеневшего Гамзаева. Мальчик неподвижно сидел в своем кресле; по лбу текла струйка крови. Согнувшись, лежал за спиной у своего главаря Руслан.
Гамзаев стоял не шевелясь. Он не видел ничего, кроме лица своего сына с кровавой раной на лбу. Он не мог поверить, что Рашид мертв, эта мысль просто не умещалась у него в голове, он не верил в это. Но свершившийся факт – вещь неумолимая.
Услышав шорох, Гамзаев отвел взгляд от сына и увидел, что Колыма поднимается с земли, ни на мгновение не опуская направленного на него пистолета.
– Убивай... – прошептал он. – Мне теперь все равно жить незачем. Только дай сына похоронить.
Блатной несколько секунд молча смотрел ему в глаза. Потом опустил пистолет и негромко сказал:
– Живи с этим. Если сможешь.
Сказав это, он повернулся к Гамзаеву спиной, подошел к своему микроавтобусу, сел за руль, и через несколько секунд машина тронулась с места.
Гамзаев остался стоять на берегу, обдуваемый холодным морским ветром. И в голове, и в душе у него была абсолютная пустота.
Глава 48
В дверном проеме появился коренастый человек. Вошедший стоял против света, и лица его было не видно, но Ворон и так его узнал. Это был один из его людей, которому он велел сообщать ему о прибытии важных гостей.
– Эй, Ворон, там Китаец с Захаром приехали. Ты просил тебе сказать.
– Спасибо, Панкрат, – Ворон встал с кресла и двинулся к двери.
Авторитетных законников из Новосибирска и Красноярска нужно было встретить со всем возможным уважением, для дальнейших отношений это важно. А в том, что дальнейшие отношения у них будут, Ворон не сомневался. Теперь, раз уж он практически занял место смотрящего по Магаданской области, ему нужно налаживать контакты с иногородними авторитетами. Кроме всего прочего, они могут его короновать. Ведь смотрящему по области нужно быть в законе, иначе неприлично. Сейчас-то еще ничего, сейчас он официально только исполняющий обязанности, но когда до всех дойдет, что Батя не вернется, он должен быть полностью готов.
Этот день был для Ворона необычайно важен. Сегодня в этом небольшом съемном коттедже на берегу Охотского моря должен был состояться официально, на случай ментовского налета, праздник по поводу дня рождения Семы Косильщика, а неофициально – большой сходняк, на котором самые авторитетные сибирские воры должны были обсудить последние события, происшедшие в Магаданской области.
Ворон стал спускаться по лестнице и на очередном повороте чуть не врезался в невысокого плотного мужика в черном костюме, державшего в каждой руке по две бутылки вина. Но в последнюю секунду Ворон успел затормозить.
– Ты смотри, куда летишь, Ворон, – хмыкнул мужик. – А то врежешься, костей не соберешь.
– Ничего, Шарманщик, не бойся, я за своим здоровьем сам послежу, а ты своим займись, – ответил Ворон.
В его глазах сверкнула злоба. Попавшийся ему навстречу человек был авторитетным магаданским вором и самым серьезным конкурентом Ворона. Шарманщик был одним из приближенных Бати и подчиняться кому-нибудь, кроме него, не собирался. Правда, сейчас он находился в затруднительном положении – смотрящий уехал, и в его отсутствие приходилось слушать Ворона. А куда деваться, если смотрящий так велел?
– Спасибо за совет, – хмыкнул Шарманщик. – Воспользуюсь.
– А куда ты собрался, Шарманщик? – спросил Ворон. – Мне сказали, что Китаец с Захаром прибыли, значит, все в сборе, начинать нужно.
– Как все? – Шарманщик, уже успевший отвернуться и сделать два шага по лестнице, остановился. – Бати ведь нет еще! Как мы без него начинать будем?
Ворон с большим трудом сдержал злорадную ухмылку: «Батю, значит, ждешь, Шарманщик? Надеешься, что вернется смотрящий, отменит свою маляву, и ты снова будешь только его слушаться? А вот хрен тебе! Оставил Батя меня вместо себя и нет его, некому распоряжение отменить. Так что придется тебе слушаться,
