всегда хорошо получались.
– А вот это уже плохо, – сочувственно покачал головой Кулапудов. – Ну, вы хоть приблизительно помните, о чем там говорилось.
Ворохватов надолго задумался, а потом произнес:
– Кажется, что-то о нравственности, морали и о том, как помогает наша школа все это поддерживать.
– Понятно, – обрадовался Веня. – Вот из этого и будем исходить. Через час мы вам, Иван Арнольдович, эту речь подготовим. А вы пока попробуйте все же Глеба Ефимовича разыскать.
– Смотрите у меня, – погрозил пальцем Ворохватов и вышел из комнаты.
– Федя, куда же Мочилов-то подевался? – подскочил к Ганге Антон Утконесов, едва за Ворохватовым закрылась дверь.
– Не знаю, – расстроено протянул Федя. – Говорил же я вчера, надо его до дома проводить.
– Это вы о чем? – вклинился в разговор Веня, подозрительно глядя на друзей.
Феде ничего другого не оставалось, кроме как рассказать о вчерашнем праздновании дня рождения капитана Мочилова.
– Ну вы даете, ребята, – восхищенно протянул Кулапудов, когда Ганга закончил свой рассказ. – Самому Ворохватову штукатуркой в лоб залепить – это вам не пирожки трескать. То-то я смотрю, у него шишка во весь лоб.
– Ага, тебе смешно, а нам не очень, – надулся Федя. – Да еще и Мочила куда-то запропастился.
– Не переживай, – похлопал по плечу Гангу Дирол. – Похмелье у него, наверное, но к построению точно заявится.
– И если даже не заявится, то ничего страшного, речь мы Ворохватову и так напишем, – оптимистично заявил Кулапудов, после чего заметался по комнате, отдавая приказы: – Пока все собираются, Дирол будет мне помогать, а остальные пусть вносят свою лепту по мере возможности. Никто не стал спорить с Веней. Так уж повелось в группе, что принимал и отвечал за все важные решения обычно Кулапудов, что он и делал в этот раз.
Когда уже основная часть речи была готова, к ребятам в комнату вбежала Зося.
– Привет, – поздоровалась она. – А вы почему все здесь и даже на пробежке утренней не были?
– У нас особое задание, – важно проговорил Веня. – Мочилов исчез вместе с торжественной речью Ворохватова, а мы ее теперь по мере сил и возможностей восстанавливаем.
– Понятно, – кивнула девушка. – А Ворохватов, между прочим, до сих пор Мочилова ищет, чуть ли не к каждому курсанту пристает. И меня тоже спрашивал.
– Значит, он его не нашел, – сделал вывод Дирол. – Тогда приложим еще больше сил, чтобы написать речь к назначенному сроку.
– Веня, а можно тебя на минуточку? – проворковала Зося, многозначительно посмотрев на дверь.
Кулапудов замялся, покраснел, что-то начал бормотать, но тут понятливый Дирол хмыкнул и проговорил:
– Ладно уж, иди. А я тут сам без тебя пока поработаю.
– Спасибо, – еще больше смутился Веня и, не поднимая головы, прошмыгнул за дверь.
Сашка написал всего несколько строк, как в комнату вихрем ворвалась тетя Клава, повариха школьной столовой. Дирол был ее любимцем, потому что напоминал тете Клаве ее единственную и незабываемую любовь молодости – незабвенного парня Агафона. Она очень волновалась, когда Сашка по какой-либо причине не являлся на завтрак, обед или ужин, спрашивала о нем его одногруппников. Каково же ей стало, когда сегодня утром на завтрак не явился не только Сашка Дирол, но и все остальные курсанты из группы Мочилова. Тетя Клава поняла, что случилось страшное. Даже не дождавшись окончания завтрака и оставив голодными дюжину курсантов, она схватила кастрюлю с молочной рисовой кашей и помчалась в общежитие. Какова же была ее радость, когда она увидела своего любимца и его друзей здоровыми и невредимыми.
– Ребятки мои, – необычайно ласково пропела она. – А что же вы на завтрак-то не явились?
– У нас очень важное задание, тетя Клава, – ослепительно улыбнулся Дирол. – Готовим торжественную речь для старшего лейтенанта Ворохватова.
– Ну, слава богу, – облегченно выдохнула повариха. – А то я уж подумала, что беда случилась. А вам тут кашки принесла.
– Где кашка? – вытягивая шею и причмокивая, спросил Леха. – Жить хорошо, когда кашка есть.
– Есть, да не про вашу честь, – мгновенно ощетинилась тетя Клава. – Сначала Сашеньку накормлю, а потом уже и вас.
– Тетя Клава, мне сейчас некогда, – взмолился Дирол. – Вы сначала ребят покормите, а потом уже и я поем.
– Действительно, – в один голос заговорили близнецы Утконесовы. – Почему это Саньке в первую очередь?
– Мы ведь тоже кушать хотим, – жалобно добавил Федя.
– Ну уж нет, – воспротивилась повариха. – Вы самое вкусное съедите, а Сашеньке одни объедки останутся.
– Дирол, да иди ты поешь, а я пока за тебя напишу, – взмолился Пешкодралов. – Только лопай быстрее и поменьше, чтобы нам досталось больше.
– Поговори мне еще! – прикрикнула на него тетя Клава. – Ишь ты, побольше ему захотелось! Иди, Сашенька, кушай, – поманила она пальцем Зубоскалина.
Тетя Клава поставила на стол кастрюлю, вытащила из кармана необъятного передника несколько тарелок и ложек и расставила все это на столе. Затем одну из тарелок она щедро наполнила кашей и уселась напротив Дирола, подперев щеку ладошкой, словно заботливая мамаша. Дирол поглощал кашу с такой скоростью, как будто соревновался на звание лучшего едока.
– Не торопись, – приказала тетя Клава. – Не хватало еще, чтобы ты подавился. Если будешь спешить, то друзья твои вообще голодными останутся, – пригрозила она.
Пришлось Диролу есть медленнее, то и дело при этом поглядывая на Пешкодралова. А Леха, высунув кончик языка, старательно выводил на бумаге какие-то каракули.
– Санек, а можно в заключение упомянуть нашу группу как образец нравственности и морали? – обратился Пешкодралов к Диролу.
– Наверное, можно, – немного подумав согласился Зубоскалин. – Чем мы не образец? С преступностью боремся, пропагандируем здоровый образ жизни.
– Хм, – иронично приподнял брови Федя.
– Ну ладно, ладно, – согласился с намеком Дирол. – Курим, ну, иногда пиво пьем, когда деньги есть. Но ведь мы же не пьяницы и не наркоманы, верно?
– Верно, Сашенька, верно, – поддакнула тетя Клава. – Ты лучше поменьше разговаривай и побольше кушай.
– Значит, пишу? – вопросительно посмотрел на друзей Леха.
– Пиши! – в один голос ответили остальные.
Санек доел свою кашу в ту минуту, когда Леха как раз дописал свою речь.
– Ну вот, все готово, – выдохнул он. – Наверняка Ворохватову понравится.
– Дирол, ты речь дописал? – ворвался в комнату Веня.
– Я дописал, – гордо выпятил грудь Пешкодралов.
– Давай ее сюда, Ворохватов к нам идет, – сообщил Кулапудов, выхватывая из рук Лехи листочек с речью и начиная быстро пробегать ее глазами.
Только до конца Веня так и не дочитал, потому что заявился Ворохватов.
– Ну, и как у вас дела? – проговорил он.
– А у вас? – в тон ему хмыкнул Леха, но тут же, получив удар в бок от Вени, поправился: – То есть я хотел спросить, не нашли ли капитана Мочилова?
– Не нашел, черт бы его побрал, – чертыхнулся Иван Арнольдович, и это очень не понравилось курсантам. – А это, как я понимаю, новая речь, – он указал на листок, который держал в руках Кулапудов.
