отскочить с его траектории выравнивания и увернуться от допотопного прибора управления.
— Не понял юмора?! Мы что должны долбить молотком по этим болванкам, чтобы взлететь? — рыкнул я раздраженно, и врезал каменной кувалдой по выступающему булыжнику, изображающему кнопку.
… и корабль рванул с места, уходя ввысь. Меня с мальчишками резко притянуло к потолку, и мы прилипли к нему, как мухи к меду.
На экране замелькали звезды. Корабль явно набирал скорость.
— Мда-а-а… Как говорил один известный персонаж: 'будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого пылесоса!'. Знаете ребята, похоже, с куратором-недоучкой ускоренного выпуска, доставшимся вам, а заодно и мне, наше путешествие, или так называемый процесс обучения, обещает быть не скучным!!!! — тяжело вздохнул я, вися на потолке.
— Какой я тебе недоучка?! Меня комиссия проверяла и признала пригодным для работы… А по поводу всего этого безобразия, могу сказать — что представишь, то и получишь, — сердито отрезал Крит.
— Будешь хулиганить, запрошусь назад! — не менее сердито заорал я.
— В этом случае, если ты помнишь наш договор, то у меня от полугода до года времени, на подбор другого няня, — язвительно сообщил он.
Минут через пять мое тело само собою начало передвигаться, как бы скользя по поверхности, по направлению к полукруглой стене, а затем плавно и медленно съехало по ней на пол. Я какое-то время молча, и выпучив глаза, пытался понять происходящее. Уже опустившись на пол, дал выход своему раздражению, мысленно обратившись к Криту:
— Вот, ты мне объясни, какого лешего нас разложило на потолке?
— Ты же сам дал команду стартовать, а о себе и мальчиках не позаботился. В момент взлета экипажу необходимо находиться в закрепленном состоянии, а не просто торчать посреди комнаты. Уход от планеты, особенно от такой, как ваша, где на орбите носятся кучи мусора, и может возникнуть необходимость в резких маневрах, требует большого количества энергии и ресурсов. Это же происходит и в случае атаки чужого корабля. Чтобы не расходовать энергию на поддержание вас в вертикальном положении, система корабля притягивает незафиксированные тела к наиболее ровной поверхности и удерживает там, до выхода из критической ситуации. Потолок обычно никакими предметами мебели не загружают, то есть он традиционно свободен и пуст, поэтому вы там и оказались, — с некоторым ехидством сообщил мне он.
Фича, может быть и хорошая, но мои ощущения от реализации этой заботы мне совершенно не понравились. Да и не очень-то я поверил его словам. Мне кажется, здесь можно придумать что-то менее экстремальное. Однако, поскольку я о корабле и его функциях ничего не знал, то и обсуждать столь странные установки не стал.
— Ладно. С потолком понятно, а какого рожна ты на нас в эти шкуры нарядил?! — пытаясь взять себя в руки, процедил я.
— Это была твоя инициатива. Я же сказал представить обстановку, а ты взял и запросил шкуры с молотками, — посмеиваясь, ответил наш гр-р-р… куратор.
— А что-то хоть немного более продвинутое мы не могли бы получить? — сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, вслух попросил я.
Смена антуража произошла быстро и неожиданно. На нас оказались рабочие спецовки и в руках гаечные ключи… разводные… эдак, ну о-о-очень большого размера… Мальчишки такую штуку даже в кошмарах не видели. Май этот кусок железа так же удержать не смог. Но опыт с каменным молотком он, в некотором смысле, усвоил. Ноги он успел подогнуть… в прыжке… но, в процессе приземления, не удержался и рухнул на ключ сверху. Правда при этом, сбив Элета, который, падая, так же выпустил ключ и тот упал на пульт, теперь напоминающий панель управления паровоза, хотя я и не могу поручиться.
Корабль понесло по просторам зигзагами… Мы снова прилипли к потолку… Пока мы сползали по стенам на пол, я усиленно и глубоко дышал. Однако это как-то мало помогало успокоиться. Посмотрев на поднимающихся мальчишек, попытался придать лицу более цивилизованное выражение, чтобы еще больше не напугать их.
— Парни, расслабьтесь, я тут пошутил, а ваш куратор эту шутку тут же и воплотил, так сказать, в жизнь. Сейчас попробуем поправить, — не совсем уверенно проговорил я, нервно оглядывая наше новое дизайнерское достижение.
Мальчишки внимательно рассматривали нашу новую обстановку и никак не среагировали на мое высказывание.
Паровозы я видел только в старом кино, а приборную доску никогда особо не разглядывал, но ни чего другого этот набор большого количества всевозможных циферблатиков, кнопочек и ручек, мне не напоминал. Поскольку я не смог вспомнить и вообразить эту панель полностью, то все это многообразие размещалось на наклонной поверхности небольшими, неравномерно расположенными кучками. Мне это напоминало своеобразную абстракцию, с претензией на модернистское искусство. Выглядело все это, на мой вкус, просто ужасно. Когда мой взгляд опустился немного вниз, то на вертикальной стороне заметил окошко, очень точно воспроизводящее топку паровоза, там даже огонь горел. Странно. По-моему, мгновение назад, этой дырки там не было?!
— Мда… только ручки для гудка не хватает, — раздраженно зашипел я.
В этот же момент она передо мной и возникла, эдакий треугольник на тросике. Это до такой степени взъярило меня, что, не сдержавшись, я ухватил эту ручку и с силой дернул на себя.
Ту-у-ту-у-у-у… завыло вокруг нас настоящим паровозным гудком. Подпрыгнув от неожиданности, парни попадали на пол.
— Что за… на… в… по…, - поминая всех святых и совсем не святых, и образно объясняя, где всех видел в компании этого недоучки-куратора, я упал рядом с мальчишками.
Устроившись поудобнее, принялся усиленно ругать себя за столь глупое решение: лететь с этими придурками.
— Да ладно тебе. Не обижайся. Ты же сам прекрасно знаешь, что лучший тренер и учитель — это опыт. Видя результаты своей невнимательности, ты станешь более серьезно относиться к подобным мелочам и основательнее присматриваться к вещам и делам, — примирительным тоном заговорил Крит.
Я долго сидел, не двигаясь, и пытался восстановить дыхание. Немного успокоившись, задумался над словами нашего куратора. Хоть это и неприятно признавать, но в этом он прав. У Ричарда Баха в его 'Мессии…' была подобная концепция: — представь четче, что ты хочешь, и окружи это золотистым сиянием, и вскоре желаемое получишь.
Глядя на результаты моей визуализации, я подумал, что еще не готов к реализации своих желаний, поскольку мое представление о них слишком приблизительное.
Поняв, что на большее фантазии пока не хватает, я решил с панелью управления закончить. Управлять кораблем меня не просят, да и мальчишкам не предлагают, значит, большой необходимости в этом нет. К тому же, со слов нашего куратора, у нас супернавороченные средства защиты, ведь детей своих они очень берегут, а это значит, нам ничего не угрожает. Раз так, то займемся изобретением удобств.
— Крит, в книгах и фильмах, которые мне доводилось видеть, пилоты в креслах сидят. Может и нам стоит подобное сделать, а не на полу располагаться? — обратился я мысленно к нашему куратору.
— Пожалуйста. Только помни, что представишь, на то и сядешь, — кратко сообщил он.
Мда. Тяжелое это дело, общаться мысленно. Даже душу нельзя отвести, обматюкав хотя бы про себя собеседника, сразу услышит, а лишний раз ссориться не хочется. Делать нечего, надо пробовать визуализировать желаемое.
То, что получилось, выглядело как еще более абстрактная композиция из отдельных частей моего домашнего кресла. Ну не выдает моя память полного вида, только частями!
— У меня не получается. Может, ты сам сделаешь? — расстроено попросил я Крита.
— Я не виноват, что у тебя память дырявая, даже много раз пользованное кресло не можешь полностью вспомнить. С чего-то же надо начинать учится, так почему бы и не с предметов обстановки?! — поддел меня он.
Май с Элетом настороженно наблюдали за возникающими вокруг нас объектами, готовые, в любой момент отпрыгнуть. Похоже, каменные молотки и гигантские ключи какую-то пользу все же принесли. Их медитативность основательно уменьшилась. А то ишь ты, дядя за них всё сделает, придумает и решит все
