тем двум, что доставила сюда, и сосредоточила все внимание на том, чтобы успокоить бьющееся сердце и смягчить выражение лица, изобразив с помощью сдержанной улыбки радушие и открытость, пока Роланд, блестящий реформатор, Роланд, полный сочувствия друг, Роланд, лживый притворщик, подонок, не заявился сюда со своим грузом.
“Кого ты хотела обмануть? - с горечью раздумывала она. - Ты же знала, что так хорошо не бывает”. И, разумеется, с самого начала было ясно, что где-то здесь должен крыться подвох.
Природа этого подвоха была очевидна и, если оглянуться на прошлое, иронична; раздумывая об этом, Мириам решила, что Роланд, по сути, не врал ей. Просто она не сумела задать нужные вопросы.
В чем источник огромного богатства семьи на другой, американской стороне границы, на ее, Мириам, стороне? Несомненно, не быстрота почтовой службы и не то, что требуется шесть недель, дабы с вьючными мулами пересечь дикие просторы, населенные дикими племенами. Нет, это была совершенно другая разновидность доставки - та самая, что предназначается для товаров с высокой стоимостью и низким весом, вероятно, идущих непрерывным транзитом через систему городов Америки. Для чего-то такого, что семья могла без риска перевозить через свои королевства и перемещать туда-сюда по Америке в любой удобный момент. В Америке они делали деньги на быстрой перевозке товаров через Грюнмаркт; в Грюнмаркте они делали деньги, перемещая товары по Америке, медленно, но верно. Чемодан содержал запечатанные полиэтиленовые пакеты общим весом почти двадцать килограмм, и не нужно было быть семи пядей во лбу и разбираться в журналистике и медицине, чтобы догадаться: все они набиты кокаином из Боливии.
Она вспомнила о расследовании, которое затеяла вместе с Поли, и теперь не знала, плакать или смеяться. Вместо этого, насвистывая брехтовский зонг - “Предложение и спрос”, - она подхватила чемодан и направилась к лифту, чтобы подняться в свой номер.
“Моя
[конец фрагмента]
