– Да уж! – только и сказала я, входя и нащупывая на стене выключатель.
– А что вы хотели? – тут же заявил администратор. – Финансирование такое – что курам на смех! На ремонт денег нет! На новые спектакли тоже! Зритель не идет! Репертуар обеднел так, что стыдно сказать!
– А кому сейчас легко? – бросила я через плечо и направилась к стойке с костюмами. Покопавшись в них немного, я нашла то, что искала – черное трико с нарисованными костями. – Есть! – сказала я. – А где остальное?
Но, сколько мы ни искали, верха от костюма так и не нашли. Почти бегом я вернулась в кабинет директора, а запыхавшийся администратор служил мне проводником.
– Нужно срочно искать верх от костюма Кощея Бессмертного! В гримерке Сафонова от него только штаны, а дверь можно открыть и без ключа! Преступник взял рубашку, шапочку-маску и перчатки, чтобы было быстрее, надел, испугал женщин, а потом все это снял и где-то спрятал, – заявила я с порога и спросила генерала: – Вы собак привезли?
– А как же! – воскликнул он.
– Значит, с их помощью можно будет найти преступника по запаху! – обрадовалась я. – Если людей из театра выпускать по одному, то это будет несложно!
– Оперативно вы, однако! – одобрительно сказал генерал и дал соответствующие распоряжения, а я села и снова закурила.
Все негромко переговаривались, а вице-губернатор с восхищением сказал мне на ухо:
– Знаете, а я в детстве, как и каждый мальчишка, мечтал сыщиком стать!
– Так это все, начитавшись детективов, хотят! – ответила я. – А потом другие интересы появляются.
– Да! – кивнул он. – Но, наверное, я понял, что это не мое! Вот и не стал в юридический поступать. Но как это у вас ловко получается!
– Так я же частный детектив, – объяснила я. – Как потопаешь, так и полопаешь! Вот и приходится крутиться!
– А кем вы раньше были? – с интересом спросил Краснов.
– Следователем прокуратуры, – ответила я.
– А-а-а! – кивнул он. – То-то я смотрю, что вы такая решительная особа! – И шепотом спросил: – Как я понял, вы сейчас для Игоря Николаевича работаете?
– Да! – не стала я скрывать.
– Товарищ генерал! Нашли! В служебном туалете на первом этаже! – раздался из дверей голос милиционера, державшего в руках ведро, от которого шел пронзительный запах хлорки. – Вот! В ведре! Рубашку и остальное в хлорке замочил! – сказал он, как будто мы сами ничего не видели и запаха не чувствовали.
– Умный, гад! – зло оскалился генерал. – И это продумал! Значит, теперь только от драгоценностей танцевать и от показаний свидетелей!
– Где же эта сволочь могла их спрятать? – прошептала я себе под нос. – А где бы я сама их спрятала так, чтобы в глаза не бросались? В глаза не бросались! – уже громко произнесла я, и все повернулись в мою сторону. – Егор Михайлович! – сказала я, глядя на Краснова. – А где бы вы спрятали лист бумаги с какой- нибудь секретной информацией так, чтобы его никто не нашел? Но не в сейфе!
Тот внимательно и напряженно посмотрел мне в глаза, усиленно соображая, а потом выпалил:
– Среди других бумаг!
– Вот! – торжествующе сказала я. – Зря вы сыщиком не стали! У вас бы получилось!
– Вы думаете? – спросил Дроздов.
– Не факт, но мы же уже выяснили, что преступник не дурак, – сказала я и спросила директора: – У вас есть бутафорские драгоценности?
– Конечно! – ответил тот. – На складе реквизита. Но им давно никто не пользуется. Мы и должность завскладом сократили, и все необходимое у артистов в гримерках находится. Репертуар-то у нас сейчас не то что раньше, – глядя на вице-губернатора, сказал он. – Финансирование недостаточное! Вот если бы...
– Подумаем! – пообещал Краснов.
– Где ключ от склада? – спросил Твердохлебов.
– У меня! – радостно воскликнул директор, доставая из ящика стола связку ключей.
– Ну так пошли! – скомандовал генерал и поднялся.
Мы все тоже встали и направились вслед за ним. По запутанным коридорам мы подошли к складу, и я по дороге спросила администратора:
– А что там вообще находится?
– Мебель, посуда и прочая всякая всячина, – ответил он, едва поспевая за начальством.
Когда мы подошли к двери склада и директор начал возиться, отыскивая нужный ключ, я подняла руку и провела пальцами по верхнему косяку. На пол тут же упал ключ, который я подняла, и попробовала открыть замок, который послушно поддался.
– Вуаля! – сказала я, распахивая дверь.
После секундного замешательства директор щелкнул выключателем, и нам предстала удручающая картина: забитый разномастными и уже по большей части пыльными бутылками угол, где шампанское мирно соседствовало с дешевым портвейном, что говорило о том, что этим убежищем пользуются как рабочие сцены, так и творческие работники. На столике, стоявшем около колченогого дивана, покрытого засаленной простыней, носившей нерукотворные следы чьих-то плотских утех, громоздилась большая трехлитровая банка, полная окурков, пустые консервные банки, тоже с окурками, грязные стаканы и чашки, коробки из- под конфет, скомканные полиэтиленовые пакеты и прочий мусор. Одним словом, весь склад носил следы постоянного варварского пиршества.
– Ну и бардак у вас! – не выдержал Твердохлебов, а потом спросил меня: – Как вы догадались?
– Так я, Руслан Петрович, к жизни ближе! – усмехнулась я. – Как услышала, что здесь мебель с посудой наличествуют, так и поняла, что лучшего места для того, чтобы оттянуться в спокойной обстановке, у местных работников нет, – складом же давно никто не пользуется! Странно, что здесь еще пожара до сих пор не было!
– И вы еще что-то о финансировании говорили? – гневно спросил Краснов. – Да вас за такое гнать надо в три шеи!
Директор начал суетливо и смущенно оправдываться, а я тем временем осматривалась по сторонам, а потом направилась к шкафам, стоявшим вдоль одной стены.
– Вы уж сами руки не пачкайте! – сказал мне генерал и повернулся к неотступно следовавшему за ним капитану, который понятливо кивнул и бросился за подмогой.
– Да когда еще ваши люди придут, – отмахнулась я.
Шкафы были полны все тех же бутылок из-под спиртного, лежавших на каких-то коробках и ящиках, но в одном месте пыль была потревожена.
– Или я ничего не понимаю в арифметике, или это здесь! – уверенно сказала я.
– Не трогайте! – воскликнул Твердохлебов. – Там же отпечатки могут быть!
– Да нет их здесь! – все так же уверенно ответила я. – Он же в костюме был, в перчатках! А костюм на первом этаже нашли, где мы сейчас и находимся.
– А если он сначала костюм снял? – возразил мне генерал.
– Так мы же уже выяснили, что он не дурак! – напомнила я. – А значит, ему сперва нужно было такую горячую вещь с рук скинуть, а потом уже и от костюма избавляться. Застань его кто-нибудь в костюме, он бы нашел что соврать, а вот с ворованными драгоценностями в руках? Тут уж не отопрешься!
Но на всякий случай я взяла со стола два уже липких на ощупь полиэтиленовых пакета, надела на руки и сначала сняла с большой коробки из-под женских зимних сапог бутылки, а потом вытащила ее наружу.
– Где бы ее открыть? – оглядывая комнату, спросила я.
Базаров, не раздумывая, наклонил стол так, что с него все слетело на пол, и я поставила коробку на него, а потом сняла крышку и стала поштучно перекладывать на нее покореженные дешевые побрякушки. И тут, когда я подняла массивное желтое украшение, под ним блеснули настоящие драгоценности.
