– Может, ему так жить интереснее? Скучно ведь, когда каждый день одно и то же.
– Возможно. Эти олигархи недоделанные… А впрочем, ну их к черту! У меня одноклассница – завуч в частной школе для детей таких вот толстосумов. Сейчас лето, они набирают детей для подготовительных курсов к школе. Нет, не для этого года – для будущего. Так вот, Галина говорит, что, с одной стороны, в такой школе хорошо работать: зарплата у них против обычной учительской больше раза в два с половиной. С другой стороны, эти папаши, отдав ребенка в престижную школу, требуют, чтобы их отпрысков научили там чуть ли не японскому языку! А им там и так и бальные танцы преподают, и искусствоведение, и…
– Подожди, Антон, – перебила я друга-журналиста и усмехнулась, – павлины, говоришь?..
– Что? Какие павлины? Мать, ты сейчас с кем разговариваешь?
– Да это я так, о своем, о девичьем… Слушай, Ярцев, у меня мыслишка одна появилась…
– Только одна? Что-то небогато у тебя с этим…
– Подожди прикалываться. Лучше скажи: ты со своей одноклассницей в хороших отношениях?
– Что ты имеешь в виду? – Ярцев подозрительно посмотрел на меня.
– Она может сделать для тебя одну вещь?
– Хм… Смотря какую…
– Надо позвонить этому Корнилу Борисовичу и намекнуть ему, что, мол, было бы неплохо, если бы его дети на будущий год пришли в школу
– И что?
– И заодно порекомендовать ему хорошего преподавателя языков. Даже не просто преподавателя – полиглота! И прекрасного воспитателя в одном лице.
– У тебя есть такой на примете?
Я со значением посмотрела на Ярцева.
– Вообще-то есть. И ты ее даже знаешь.
Я поднесла к губам бокал с вином. Ярцев поднял свой.
– О! Полина, извини, не догадался сразу… За тебя – лучшего в городе преподавателя иностранных языков и воспитателя по совместительству!
Мы выпили.
– А еще, Антош, у меня к тебе просьба… Мне нужны какие-нибудь сведения на Золотова Корнила Борисовича, бывшего мужа моей знакомой, который выкинул ее на улицу, как гадкого котенка, ни с чем, да еще и детей отобрал по суду. Нашел, козел, свидетелей, которые подтвердили, что она – просто никудышная мать.
Антон аж вилкой по столу стукнул:
– Вот люди, а?! Я только что статью сдал главреду, в которой рассказал, как одна мамаша-алкоголичка, держащая притон в своей квартире, до сих пор не лишена материнских прав. Соседи куда только не жаловались! Ее ребенка, оборванного и голодного, весь подъезд кормит. Его так и называют: сын подъезда. А она вечно пьяная, нигде не работает, собирает у себя дома компании, спит со своими собутыльниками за стакан водки… И вот такую, с позволения сказать, мамашу не могут лишить материнских прав и отдать ребенка в детдом! А твою знакомую, значит, быстро всего лишили? Да-а… Вот что значит деньги!
– Я бы даже сказала:
– Ты чего на меня клевещешь? Когда это я забывал?! Даже обидно, Полин… Обещаю: все, что только нарою, – все будет брошено к вашим ногам…
Из кафе я ехала домой на такси и прикидывала: сколько времени пройдет, пока Антон поговорит со своей одноклассницей, та позвонит господину Золотову-Козелу, убедит его нанять детям репетитора, то есть меня. Потом Козел этот должен позвонить мне и попросить меня заниматься языками с его детьми.
Боюсь, что раньше послезавтрашнего вечера нечего и думать услышать его звонок. И это при самом благоприятном раскладе. А вдруг у Корнила Борисовича есть свой хороший знакомый репетитор иностранных языков? Запросто! И тогда с этим вариантом я могу пролететь. Он наймет другого, а мне придется искать иной путь в его дом. Но пока я это не выясню, мне ничего предпринимать не стоит. Вдруг все-таки повезет? Остается только запастись терпением и ждать. А чем мне пока заняться? А ничем. Разве что обзавестись на всякий случай, как говорят в определенных кругах, ксивой. Не являться же в его дом под моей настоящей фамилией! Антона я просила своей однокласснице назвать меня Оксаной Игоревной – это первое имя, которое пришло мне на ум там, в кафе. Теперь бы неплохо заиметь на это имя документы, паспорт и диплом. А в этом мне может помочь мой дедуля, Аристарх Владиленович. Уж у него-то в преступном мире есть знакомые мастера на такие номера.
Деда дома не было. Все ясно: опять пропадает в своем казино. Вот что значит азартный игрок! Теперь явится далеко за полночь, если не сказать под утро, и еще неизвестно, в каком состоянии. В казино дед иногда пропускал с кем-нибудь из приятелей пару-тройку рюмок коньячку по поводу хорошего выигрыша. Дожидаться деда я не стала, легла спать, решив поговорить с ним утром.
Первое, что я, проснувшись, увидела в окно, были облака. Темные, тяжелые, нависшие над землей совсем низко. Вот и хорошо, а то эта жара просто до жути надоела. Лето выдалось сухим, так что хороший дождик и легкая прохлада не помешали бы. Тем более идти сегодня мне никуда не надо…
После душа я спустилась в кухню. Включила кофеварку и тостер, достала из холодильника сыр и шоколадное масло. Потягивая ароматный кофе, я мысленно набрасывала план моих действий, а учитывая место, где они будут разворачиваться, я бы даже сказала: боевых действий. Ведь в этом доме господин Золотов не раз поднимал руку на свою жену.
Итак, если мне все-таки подфартит и меня возьмут репетитором иностранных языков, я для начала разведаю обстановку в доме. Выясню, как у них обстоят дела с сигнализацией, есть ли камеры в комнатах. Потом мне, скорее всего, придется похитить оттуда детей. Самое ужасное, что их двое. Был бы один, сбежать с ним было бы не так уж сложно. Но убежать с двумя детьми… Очевидно, придется таскать их по одному, как котят. Но как именно? У детей, насколько мне известно, есть няня, которая призвана следить за ними денно и нощно. Ладно, там, на месте, будет видно. А пока…
В кухню заглянул Ариша:
– Bon matin, Polette!
Это было его обычное приветствие – он желал мне доброго утра на французском языке.
– Bon matin, grand-pere! – ответила я в тон дедуле. – Кофе наливаю?
– Естественно! Зачем, по-твоему, я вышел на кухню?
– Ежевичный джем доставать?
– Полетт, доставай все, что есть съедобного в холодильнике. Я очень голоден.
– А ты вчера, кажется, опять пришел… поздненько? – Я достала из шкафчика любимую чашку деда.
Он присел к столу – уже умытый, гладко выбритый и с запахом дорогого парфюма. Дед у меня был настоящий аристократ, тщательно следил за собой, несмотря на преклонный возраст, даже делал маникюр в салонах и раз в месяц поправлял в парикмахерской свою гордость – аккуратную бородку.
– Полетт, я задержался после игры в казино, чтобы немного поболтать с Версальским.
– Кто такой? Я о нем раньше не слышала. – Я налила деду кофе в его чашку.
Он придвинул ее к себе, положил сахар и потянулся за тостами.
– Ты не слышала о Версальском?! Полетт, о нем слышал весь город. Это человек, о котором нужно знать, но с которым лучше не сталкиваться.
– Даже так? Что, такой опасный?
– Не то слово! Криминальный авторитет!
– Дед, зачем же ты тогда с ним болтаешь?
– Видишь ли, ma chere, у господина Версальского есть одна маленькая слабость – он очень любит играть в покер. Просто обожает. Жить не может без того, чтобы хоть раз в неделю не сыграть. Дышать не может, веришь?..
– Дед, да я уже поняла, какой заядлый игрок твой Версальский. И что с того?
