об этом знают — то есть все, кто имеет отношение к выставке и Министерству иностранных дел. Курируется прямо из Москвы. И, конечно, к делу будут подключены спецслужбы. Но мы, вернее, наш губернатор, решили, что раз мы виноваты, мы и должны исправлять… Вот меня к вам и послали. А деньги он из личного фонда выделяет… Кроме того, я не успел еще сказать, все расходы по покупке билетов и на проживание в гостиницах, плюс покупка действительно нужных в расследовании вещей — в разумных пределах, конечно, — вам также будут возмещены сразу после предъявления товарных чеков и списка!..
Ого! Вот это ничего себе! Дело о пропавшей статуэтке начало очень даже волновать меня. И совершенно не в связи с повышенным, по сравнению с обычным, гонораром, а потому, что к нему подключались такие крутые «верхи».
С губернатором я неплохо пообщалась некоторое время: когда он пришел на смену прежнему Батырову, севшему прочно и надолго сразу по шестнадцати обвинениям (не без моей горячей помощи), меня сразу же вызвали в здешний «овальный кабинет» и представили ему.
Мы поговорили немного о деле Батырова, о моей деятельности, он поздравил меня со столь успешной карьерой, пригласил в свою службу аналитиком-практиком (специально для меня должность придумали), с пониманием выслушал мой отказ и, пожав могучими плечами, пригласил отобедать, а потом не забывать (если какие-то срочные дела) докладывать. Обещал: будут пропускать вне очереди. Я обрадованно отвечала, что очень даже этим воспользуюсь, и пару раз действительно к этому прибегала, отсылая практически законченные дела в прокуратуру по его каналу, с гарантией немедленного рассмотрения. Так что польза от этого была: и обществу, и мне.
А его пресс-служба с каждым праздником меня именной открыткой поздравляла и раз в квартал присылала «Тарасовский информационный лист».
Вот так мы с ним и общались. А теперь он, видимо, вспомнил про меня, осведомился о моих гонорарах и назначил цену даже несколько выше (а уж о финальном призе и говорить не стоит!), чем обычно. И послал ко мне этого Парфимова.
Что ж, интересно. И даже более того — весьма полезно. Теперь можно рассчитывать на некоторые привилегии в процессе выполнения задания. Например, всякие встречные менты по каждому поводу колебать не будут, если выпросить соответствующий документ. И то очень полезно…
Итак, быстренько обдумав все, я кивнула Славе Владимировичу с лицом человека, по-новому оценившего все с ним происходящее.
— Должна предупредить, если возникают опасные для жизни ситуации, я увеличиваю сумму оплаты. К тому же иногда беру авансом больше, чем вы предлагаете, — на покупку необходимого оборудования, экипировки, оружия, на дорожные расходы…
— Это конечно, — легко согласился Парфимов. — Мы вам или деньгами дадим, или, если сделаете заказ, в ближайшее время доставим все, что вы просите. И покупать вам ничего не придется, если вы не намереваетесь себе потом ничего оставлять, хорошо?
Это действительно было хорошо, потому что такую заботу о детективе проявлял, дай бог, один из ста нанимателей. Я почувствовала, что быть знакомой губернатора даже лучше, чем это кажется на первый взгляд.
— Тогда, Слава, сразу запоминайте.
Он тут же вытащил из полураспахнутого «дипломата» блокнотик, раскрыл на чистом листке и приготовился писать. Определенно, этот исполнительный парень начинал мне нравиться.
— Мне будут нужны всего три вещи. Во-первых, средства связи. Если статуэтку уже продали или вывезли из Тарасова и если мне придется вдруг ехать по этому делу куда-то далеко, особенно за границу, я должна иметь возможность в любой момент связаться с кем-то, кто курирует это дело, хотя бы с вами. Это понятно?
— Понятно, — кивнул Парфимов, старательно ставя под номером один галочку. — Вы остальные перечислите, я вам потом на этот отвечу.
Интересно, раз галочка, значит, они уже об этом подумали… Может, уже есть информация, где статуэтка, и нужно только отправиться туда и забрать? Но почему тогда именно я, а не лейтенант Гусев, например?
Ладно, отложим подобные бесцельные размышления на далекое потом. Обратимся к замершему над блокнотиком Славе Парфимову.
— Во-вторых, и это обязательно, мне нужен какой-нибудь документ, какая-нибудь бумага, которая обеспечит отступную от ментов, если мне срочно надо будет убегать, догонять или просто я не захочу терять время на дачу показаний, их любимую игру в «вопросы-ответы» и прочий гнилой базар. Чтобы даже следователь какой-нибудь прокуратуры не приставал, пусть на мне хоть десяток прямых улик висит! — Я глянула на нерешительно задумавшегося Вячеслава и объяснила ему: — Это нужно для того, чтобы никто не мог меня задержать, вы же сами сказали, что время очень дорого!
— Да по сути, — он тронул переносицу карандашом, поправляя очки, — это верно. Только я не знаю, что это может быть за бумага такая… Ну ладно, это же не мое дело… А что в-третьих?
— А в-третьих, чтобы, если я еду в какой-то город, на мое имя там поближе к центру было забронировано место в гостинице, а то мне уже приходилось пару раз на вокзалах ночевать. Больше не хочется.
— Это понятно, — кивнул Парфимов, усердно записывая мои пожелания. — Только вы заранее предупреждайте, если из одного города помчитесь в другой, не забывайте. Тогда и мы не забудем… Значит, все?
— Пока все, — пожала плечами я. — Теперь озвучьте, пожалуйста, то, что вы хотели сказать в ответ на мой запрос про связь.
Парфимов кивнул и снова полез в свой «дипломат». Когда он вынул оттуда симпатичный маленький мобильник, лицо его даже слегка просияло от гордости.
— Вот, — сказал он. — Вот ваше средство связи. С прямой линией в нашу группу, даже номера набирать не надо, только вот на эту кнопочку нажать…
— Слава! — с улыбкой возразила я. — Но сотовый телефон охватывает дай бог километров пятьдесят от ретрансляционной станции, а мне, вполне возможно, предстоит ехать в такие дальние края…
— Вы документацию почитайте, — как-то непохоже на самого себя, даже чуточку ехидно отозвался Парфимов, протягивая мне небольшой прямоугольный листок из плотной бумаги размером чуть больше средней визитной карточки.
Я начала читать и медленно, но верно бледнеть.
Конечно, в наш век супертехники, когда каждый может превратиться почти в Билла Гейтса, подключившись к Интернету, крутые техновинки особенно уже никого не удивляют. Однако мне приходилось работать с самыми разнообразными средствами связи… и ничего подобного этой чудо-машине я никогда не видела.
Наверное, эта миниатюрная черная коробочка с изящными закругленными линиями и полным отсутствием углов поддерживала постоянную связь с одним или несколькими ретрансляционными спутниками, вращающимися по околоземной орбите вокруг матушки-Земли, потому что других способов удержать чистую, безо всяких помех, «направленную на абонента» аудиосвязь, да еще и «практически в любой точке индо-европейского континента» (то есть нашей маленькой Евразии — кажется, более чем половине всей земной суши, или что-то около того), лично я абсолютно не знала.
Этот мобильный, судя по документации, мог автоматически подключаться к местной сети любого из городов, входящих в великую сотовую сеть, причем носитель его мог звонить по любому городскому номеру, а сам в то же время оставался «невидимкой» даже для фирмы-обеспечителя. То есть, если он не давал никому свой специфический код-номер, никто ему позвонить не мог. И, разумеется, никто не мог установить, откуда исходит звонок, пользуясь своим привычным и набившим оскомину определителем номера.
Кроме всего прочего, в мобильный был вмонтирован автоответчик с одной-единственной кассетой, вернее, крошечным лазерным диском, который мог записать послание от звонящего длиной не более часа. Затем диск начинал крутиться сначала, стирая все, что записал ранее, и делая запись поверх стертого.
То есть эта маленькая штучка могла служить диктофоном, если нужно было записать какой-либо важный разговор!
— Ну надо же, — удивленно и почти восхищенно пожала плечами я, — прямо сокровище какое-
