лесного массива. Наверное, в стене были еще двери, но они меня сейчас не интересовали.
Охотником оказался тот самый «шутник», что отпускал мне сегодня комплименты возле ворот. Первым моим желанием было попросту выключить его, но я не могла себе этого позволить. Я должна играть роль дичи и больше ничего.
Парень покрутился у двери и застыл, пытаясь услышать мое присутствие. Так и быть, придется ему помочь! Я подняла с земли увесистый сучок и запустила его подальше от себя, в кусты. Шорох листьев и звук удара, последовавшие за этим, заставили парня сделать стойку. Он вскинул автомат к плечу и бросился вперед сломя голову.
Пока он несся через кусты, ему и в голову не пришло оглянуться. Парень был настолько уверен, что там, где он прошел, меня быть не может, что это позволило мне идти за ним вплотную. А уж передвигаться бесшумно я умела!..
Мы так и бежали вперед, пока не наткнулись на прочную маскировочную сеть, преградившую нам путь. Собственно, заметила ее я, а охранник это понял, только когда почти уперся в нее носом. Он смачно выругался и обернулся. Вот тут я и позволила ему себя увидеть!
Я на секунду замерла, а затем бросилась на землю, прокатившись несколько метров по прошлогодней листве. Очередь шариков покрасила синими кляксами стволы кленов на высоте моего плеча, но меня, естественно, не достала.
Все, хватит профессионализма, пора играть деревенскую дурочку! Я вскочила на ноги и побежала, петляя между деревьями. Со стороны все мои движения выглядели достаточно неуклюже, но именно они-то и не давали парню как следует прицелиться. Между нами постоянно были плотные ветки.
Где-то здесь поблизости должен был находиться еще, по крайней мере, один из «охотников». Я хотела выйти на него, поэтому старалась держаться вдоль линии сетевого заграждения. Мой преследователь почти не стрелял, экономя заряды. Он бежал за мной молча, не поднимая тревоги, видимо решив в одиночку расправиться со мной.
Я почти не оглядывалась, чувствуя его движение спиной. Пару раз он попытался обойти меня справа, но после моих маневров оставил эти попытки, напрягаясь изо всех сил, чтобы успеть меня настигнуть. Это-то мне и надо!
Я уже слышала приближение другого охотника, когда сбоку от меня среди листвы мелькнули развалины каких-то зданий. Я едва не бросилась к ним, но вовремя сообразила, что развалины находятся по ту сторону заградительного барьера. Жаль, но пока не время!
Я услышала, как второй охотник, навстречу которому мы двигались, замер в ожидании нашего приближения. Сквозь листву впереди мелькнул прогал в деревьях, и я поняла, что именно за ним он и затаился. Я замедлила бег, давая возможность своему преследователю подойти поближе, а когда расстояние стало критическим, выскочила на прогалину.
Я знала, где стоит второй охотник, и бежала прямо на него. Бежала до тех пор, пока следом за мной не выскочил первый. Едва это произошло, я сымитировала неуклюжее – если смотреть со стороны, но максимально быстрое с профессиональной точки зрения – падение. И вовремя!..
Второй охотник, зафиксировавший меня на мушке, почувствовал, что упускает свою мишень, и нажал на спусковой крючок. Только я уже была на земле, и очередь из шариков с белой краской ударила в моего преследователя, превратив его в гипсовую статую. Даже защитное стекло его шлема стало кипельно-белым после великолепного выстрела незадачливого напарника.
Вы бы послушали, как они оба после этого матерились!..
А я уже снова была на ногах и бежала в сторону бетонного забора. Естественно, что в костюме Евы, дополненном черными трусиками, замаскироваться в лесу было невозможно, поэтому мое спасение было в движении. Я не могла переждать где-то, спрятавшись, и поэтому бежала вперед. Впрочем, не так быстро и бесшумно, чтобы парочка преследователей меня потеряла.
Так! Теперь на их топот, треск и матерную ругань должны начать подтягиваться остальные «охотники». А мне это и нужно! Я собиралась устроить им еще одно представление, прежде чем позволю пометить себя краской – десять минут, отпущенные мне на испытание, подходили к концу.
Наконец я услышала еще двоих. Они старались двигаться мне наперерез, но явно не успевали. Единственное, чего они могли добиться, так это выскочить из-за деревьев прямо перед носом у моих преследователей. Это надо было исправлять! Поэтому я споткнулась и коротко вскрикнула. В ту же секунду я услышала, как вся четверка скорректировала свое движение. Теперь все они выходили в одно место.
Но я не слышала пятого!
Пятый стрелок едва не испортил мне все задуманное. Он стоял и спокойно ждал, когда погоня приблизится к сектору его обстрела. Я заметила его слишком поздно и едва успела увернуться от выпущенной им очереди красящих шариков. Впрочем, успела, да не совсем. Один из розовых шариков с глухим и неприятным шлепком разбился у меня на плече.
Я перекатилась за ствол дерева и подождала, пока парень выберется из укрытия. Он оказался не жадным и аккуратно поливал ствол клена шариками с краской, не давая мне высунуться. Он явно ждал остальных! Впрочем, меня это тоже устраивало.
За мгновение до появления преследователей я сделала головокружительный кульбит и оказалась на открытом пространстве, прямо под корявой веткой дуба. В ту же секунду с разных сторон появилась отставшая четверка. В азарте погони парни не обращали внимания ни на что. Они видели только меня – свою вожделенную мишень.
Ей-богу, это было жутко комично, когда все четверо разрядили в меня автоматы! Их очереди веером накрыли все пространство, но прошли мимо меня. В тот момент, когда «охотники» нажали на спусковые курки, я подпрыгнула и подъемом с переворотом оказалась на ветке дуба.
В общем, если бы эти ребята были в настоящих боевых условиях, они изрешетили бы друг друга так, что через них даже макароны промыть бы не удалось – все бы насквозь пролетело! Не стрелял лишь пятый. Он единственный, кто сообразил, что сейчас произойдет, и упал на землю одновременно с моим прыжком.
Не просто упал! Он сумел выпустить по мне очередь. Правда, не слишком прицельную, но большего и не требовалось – еще один розовый шарик разбился о мое голое тело. В этот раз было помечено бедро.
Я решила запомнить этого парня получше, чтобы впредь не выпускать его из вида. Он явно был среди них самым опасным! Но это на будущее, а пока я старалась сообразить, что делать дальше. Увы! Едва я приготовилась к новому прыжку, на весь лес завыла сирена, извещающая о конце охоты.
Я спрыгнула на землю, сделав вид, что не могу отдышаться. В ту же секунду ко мне подошел «розовый охотник». Недоверчиво покачав головой, он осмотрел меня сверху донизу.
– Неплохо, девочка! Впрочем, ошибки и у тебя были... Расскажешь как-нибудь на досуге, где такому научилась, – проговорил он и повел меня к выходу.
Мое появление на веранде «Хунтер-клаба» в сопровождении перемазанных краской охранников было встречено бурным приступом веселья. Смеялась Анна, сгибаясь пополам, хохотал Багилев, не могли удержаться от смеха «лисы», и даже девушки-кандидатки, прошедшие первый тур, хихикали в ладошки.
Не смеялся только один Горин. При нашем приближении он криво усмехнулся, язвительно посмотрел на «охотников» и, словно походя, небрежно окинул меня взглядом. Пока утихали взрывы хохота, он не двигался с места, но как только Курц прекратила смеяться, Горин поднялся со стула.
– Извините, Анна Вадимовна, – проговорил он, обращаясь к хозяйке. – Мне нужно кое-что сделать.
– Идите, господи... Мне и самой сейчас это «кое-что» понадобится, – отмахнулась она и поманила меня к себе. – Девочка! Это было великолепно! Ты принята, и это – однозначно! Иди, приводи себя в порядок, а потом мы поговорим.
Я самодовольно усмехнулась и направилась к зданию клуба. На этот раз меня никто не сопровождал, только Аленка шепнула мне, когда я проходила мимо:
– Душ там же, в раздевалке. Найдешь, ты у нас смекалистая.
Я окинула взглядом всех сидевших на веранде. Из более чем двадцати претенденток здесь было только восемь. Еще четверых я заметила со стороны тренажерного зала в сопровождении Ларисы. Похоже, первый тур отбора был закончен, и теперь девушек будут готовить ко второму. К тому, что я уже прошла.
Лучшего шанса у меня может и не быть! Сейчас все внимание Анны будет сосредоточено на новой «охоте», и меня она хватится не скоро. Остальных происходящее интересовало не менее, поэтому было маловероятно, что в течение десяти-пятнадцати минут кто-то забеспокоится о моем отсутствии. Будут
