становилось яснее, что это не более чем сказка. В секторе было несколько мест, состоящих из той же непроходимой субстанции, что и Внешний Барьер, потому людская молва сразу определила их как место обитания шара из чистого интеламина. Но проверить эти байки все равно было нельзя. Люди продолжали жить, размножаться и умирать, заселяли ранее пустовавшие системы сектора, потом возникла Аланийская империя. А потом стало ясно, что действие интеламина на людской интеллект укорачивается. Сперва одной инъекции хватало на год, потом на несколько месяцев, затем на месяц. Вот уже десятилетие, как инъекции хватало только на сутки. Слабая экономика уже не справлялась с бешеным спросом. Размножившиеся колонисты опять тупели. И стали бунтовать. На все эти проблемы Грин до сих пор обращал мало внимания. Ему действительно нравилось свое тупое состояние. Но сейчас, глядя, как из днища его старого звездолета сыпятся вниз, на скалы, сверкающие капли ремонтных дроидов, он вспомнил. И, вслед за недавно погибшим приятелем, подумал: “Куда катится мир?”
- Вы не скажете, принцесса, куда катится наш мир?
Они сидели в отсеке управления “Фелиции” и пялились в обзорные экраны, на которых медленно уменьшалась Каона.
- В задницу, рейдер, вы разве этого еще не поняли? Еще несколько лет, и инъекцию придется делать каждый час. Это как наркотик. Наши предки подсадили нас на иглу, явившись в это богом забытое место. А нам приходится выкручиваться. И мы выкручиваемся. Знаете, генералитет считает, что надо уничтожить до сорока процентов населения сектора. Тогда интеламина должно хватить элите еще надолго. Но что будет потом - никто не знает. Все станем идиотами и превратимся в жвачных животных. Все, кроме меня, - она бросила быстрый взгляд на Грина, - ну, и тебя тоже.
- Вы действительно верите в Медиума?
- Архивы не врут.
- Архивы, может, и не врут, а вот люди, которые писали для них программы, - вполне могут сочинять и преувеличивать. Мне кажется, стоит разобраться в устройстве синнийского крейсера, построить ему подобные да и слинять всем из Внутреннего Сектора как можно дальше.
Принцесса расхохоталась.
- Ты действительно тупой! Ничего не знаешь. Наша экономика уже сто лет как в ступоре. Мы летаем на древних кораблях. Берем пищу из автоферм, построенных еще при Клименте Первом. Спроси дураков из аланийского университета, и они тебе не ответят, сколько будет дважды два. Мы не сможем воспроизвести даже паровоз, а ты говоришь о синнийском крейсере! Да и не нужно нам его воспроизводить. Для кого? Для этого быдла, расплодившегося по Сектору подобно тараканам? Нам одного корабля хватит - твоего. Да и за Барьером нам делать нечего. Здесь мы - правящая династия, а там кто? Тупой ты, Грин, и впрямь тупой.
Им нужен мой корабль, но зачем им я, подумал Грин, напряженно вглядываясь в черноту на экранах.
- Впрочем, - добавила принцесса, - я еще подумаю, стоит ли делиться Медиумом с моим папашей и его семейкой.
- На “Фелиции” нет вооружения, - поспешно сказал Грин. - Если что-то пронюхают…
- Не бойся. Я соберу собственную гвардию. Найму для охраны пару дефендеров побольше. Думаю, никто из солдатни не откажется от халявного уровня, к тому же постоянного.
Грин облился холодным потом, представив последствия. Если так, за “Фелицию” начнется целая бойня, никому мало не покажется. А особенно ему.
- Впрочем, что рассуждать, - сказала принцесса. - Вот прибудем на место, посмотрим на Медиума, тогда и станет ясно, что делать дальше.
Двигатель синну заставлял старушку “Фелицию” идти вдвое быстрее. Сиреневые сполохи энергоразрядов ползали по обшивке, собираясь у кормы в спирали и оставляя позади корабля роскошный павлиний хвост. Когда перед носом, судя по карте навигатора, оказалось начало запретной зоны, пространство впереди вспыхнуло белесым сиянием, и скорость упала. Но не совсем. “Фелиция” продолжала вгрызаться в невидимый барьер, чего на ее месте не мог сделать ни один известный Грину корабль. “Еще немного”, - произнесла принцесса, и тут Грин увидел другие корабли.
Они висели в зоне, словно мухи, пойманные в паутину. Их было много, только в пределах действия сканера было около сотни различных посудин, от огромных транспортов до мелких яхт величиной с загородный домик. Здесь были древние крейсера поселенцев, линкоры первой империи и даже сравнительно новые лайнеры туристических линий.
- Говорят, люди в них еще живы, - сказала принцесса. - Даже в самых старых. Здесь время течет по- другому. Точнее, оно здесь совсем не течет.
- Откуда вы знаете? - спросил он.
Принцесса не ответила, только жадно вглядывалась в черную пустоту, испещренную разноцветными бликами застывших звездолетов.
“Фелиция” медленно двигалась вперед, оставляя за кормой неудачливых предшественников.
- Наверное, твой папаша тоже где-то здесь, - сказала принцесса, - как и куча моих дальних родственников. Тоже любили на досуге поискать абсолютный разум.
Первым Медиума заметил Грин. Эта штука находилась в самом центре зоны и с виду напоминала маленькую крабовидную туманность.
- Это он, - прошептала принцесса, вцепившись в подлокотники.
- Это просто куча космической пыли, мадам, - недоверчиво произнес Грин. - По крайней мере, так считают сенсоры.
- Это он, черт побери! Заткнись, придурок.
Грин вздохнул. “Фелиция” двигалась дальше.
- Наши действия?
- Н-не знаю… Это Медиум, он читает мысли. Но я ничего не слышу. Надо подойти поближе. - Она вскочила с кресла и подошла ближе к экранам.
Туманность медленно росла и наконец заполнила весь обзор белесым сиянием пылевых волокон. Она была небольшой, размером с мелкую планету, но смотреть на нее вблизи было неприятно. Ее вид чем-то напоминал Грину лишенные радужек глаза принцессы.
Он не сразу понял, что случилось в следующие несколько секунд. Сперва ему показалось, что перед экраном возник белый туман, словно от дыхания на морозном воздухе. Потом он понял, что этот дымок - продолжение ближайшего к ним пылевого протуберанца. Пыль медленно скручивалась над приборами и в какой-то момент задела краем вихря голову стоящей принцессы.
Грин в ужасе смотрел, как преодолевшая обшивку и двойные энергополя космическая пыль протянула к нему один из своих витков, который все удлинялся, приближаясь к креслу. Он уже не видел безжизненно рухнувшую на пол принцессу. И не слышал, как истошно вопит ему в ухо корабельный информатор, разом включивший системы безопасности и вдалбливающий ему в мозги одну фразу: “Пассажир мертв, пассажир мертв”. В следующее мгновение пылевой вихрь дотянулся до кресла.
Мозги Грина бурлили, пытаясь разобраться в этой странной лекции, прочитанной не к месту и не
