— Вам сейчас лучше не делать резких движений.
— Может быть, все-таки мне объяснят, что тут творится? Сергей! Я жду объяснений! — с видом оскорбленного достоинства обратилась она к бывшему мужу, который мертвой хваткой держал ее за руку.
— Отдайте мне шприц! — приказал ей Гарик, не обращая внимания на ее громкие протесты.
— Что вы себе позволяете?! Как вы со мной разговариваете! — продолжала возмущаться Беспалова. — Разве я не имею права сделать укол димедрола умирающему от шока человеку? Это что — противозаконно?!
— Димедрол? — Гарик вытаращил на меня удивленные глаза. — Там димедрол?
«Купился на хорошую игру красивой женщины», — посмотрела я на своего коллегу с сожалением.
— А вот мы сейчас проверим, — сказала я, хотя внутренне содрогнулась от мысли, что в шприце действительно может оказаться лекарство. Это будет провал! Полный провал! Фиаско! Тогда грош мне цена как детективу. «Нет, не могла я ошибиться. Она — убийца», — тряхнула я упрямо головой и сделала шаг к дивану.
Беспаловой моя идея с проверкой очень не понравилась — она попыталась выдернуть руку из Сережиных «клещей» и встать. Но от резкого движения уронила шприц. И тут я проявила необыкновенную ловкость: поймала его на лету, даже не уколовшись. Гарик забрал у меня эту одноразовую улику, выпрыснул часть ее содержимого в чистую пепельницу, и через мгновение нам в нос ударил резкий, отнюдь не лекарственный запах.
— Вам не кажется, что димедрол почему-то сильно пахнет уксусом? — съязвила я.
Минутная пауза. Каждый пытался осмыслить случившееся.
Первым заговорил Сергей.
— Я до последней минуты не хотел верить, что за всем этим стоишь действительно ты, — произнес он грустно. Теперь все его сомнения развеялись, как дым.
Серые глаза Вероники мгновенно приняли холодный стальной оттенок, а рот ее искривился. Боже мой! Я узнала эту ухмылку. Точно так ухмылялась мерзкая крыса из моих снов. Так вот на кого она была похожа… Как же я сразу не догадалась?!
— Да! Это я! Я хотела тебя убить! — с каким-то садистским удовольствием прошипела она сквозь зубы. Совсем как снившееся мне отвратительное животное.
От нее исходили волны такой нечеловеческой злобы и агрессии, что Беспалов с отвращением отдернул свою руку, все еще державшую ее запястье.
— Но почему? — задал Сергей давно мучивший его вопрос.
— Ты еще спрашиваешь? Да потому, что я тебя ненавижу! Ненавижу!!! — выплеснула Вероника на Беспалова поток враждебности.
— Разве я сделал тебе что-нибудь плохое?
— Да! Ты меня предал! Бросил! Нашел себе молодую дуру, а меня выбросил, как старую, ненужную вещь!
Страсти накалились. Вероника уже не говорила. Она кричала отвратительным голосом, временами срывающимся на визг. Сергей молчал, что еще больше распаляло его бывшую половину.
— Молчишь?! Нечего сказать?! Кобель несчастный. Сколько сил я на тебя потратила, сколько вложила родительских денег! И вот, получила благодарность: меня заменили на более молодую здоровую девку, у которой, правда, ума, как у курицы.
— Дело совсем не в уме, не в молодости и здоровье… — попытался было вставить несколько слов «обвиняемый» Беспалов.
— А в чем?! — не дав ему закончить фразу, завопила разъяренная Вероника. — Я сама тебе скажу в чем. В том, что с ней можно неделями из постели не вылезать, потому что больше ни на что она не годна. В том, что она может тебе ребенка родить, а я бесплодна. Из-за тебя, потому что на втором курсе сделала аборт. Ведь тогда тебе не нужен был ребенок!
— Но ты же сама не хотела этого ребенка. Ты говорила, что еще не готова стать матерью, что еще слишком рано, — защищался Беспалов.
— Я говорила это, потому что ты хотел это услышать. Я же видела, как ты испугался, когда узнал, что я беременна!
— Я не испугался. Я растерялся, — возмутился Сергей, — со мной это было в первый раз. Я просто не знал, как реагировать.
— Можешь говорить теперь что угодно. Но факт остается фактом: по твоей милости я бездетна!
— Очень вам сочувствую, но, простите, это еще не повод, чтобы убивать людей, — вклинилась я в их ссору.
— А ты вообще заткнись, подстилка дешевая! — резко огрызнулась Беспалова. И тут же снова напала на бывшего мужа: — Это твоя новая подружка? Где ты собираешь этих девок, на панели, что ли?
— Прекрати немедленно! У тебя истерика! — вступился мой голубоглазый рыцарь.
— Ты мне рот не затыкай! Теперь я все выскажу! Пусть все знают, какой ты ублюдок!
С перекошенным ртом, пунцовым от злости лицом, не выбирающая выражений Вероника была отвратительна. И как только мне могло показаться, что она похожа на леди Ди? Обыкновенная психопатка, а не бизнес-леди, вот она кто. Склочница с криминальными наклонностями.
— Значит, это все-таки ты приправила мой обед уксусом, — пристально и с каким-то недоумением глядя на бывшую жену, констатировал Сергей то, в чем теперь не сомневался.
— Конечно! Пока старая курица, твоя домоуправительница, что-то умилительно кудахтала про тебя, я добавила столовую ложку уксуса в борщ. Могла бы и всю бутылку вылить. Она все равно ничего бы не заметила, дура старая. Как жаль, что тогда не получилось! А ведь это могло быть идеальным убийством. Все выглядело бы как несчастный случай: человек умер от сильного приступа давно мучившей его аллергии. Но нет, мало тебе того, что ты мне всю жизнь испортил, так ты и тут умудрился подложить мне свинью! Взял и выжил!
— Ну, извини, — брякнул Беспалов.
— Поздно извиняться! Раньше надо было думать! — не простила его обиженная судьбой Вероника. — Мне из-за тебя пришлось изощряться — тащиться с щенком-наркоманом в какую-то тьмутаракань к его бабке… и там тоже… Впустую выкинула деньги еще на одного придурка.
— Вы имеете в виду Уткина? — уточнила я.
— Я откуда знаю, Уткин он или Гуськин? Очевидно одно: идиот — он и в Африке идиот.
— Что же, вы не могли найти никого поумнее? — стало интересно мне.
— Во-первых, мне некогда было искать. Во-вторых, для такого дела кретин и был нужен, не профессор же. А с алкоголика что взять?
— И вы специально нарядились, как Инна, чтобы, если его поймают, все стали подозревать ее, — продолжила я рассказ за Веронику.
— Ах, какие мы догадливые! — съехидничала Беспалова. — Это и ежу понятно.
— Чем тебе Инна-то помешала? — влез с вопросом Сергей.
— А ты что, думал, избавившись от тебя, я спокойно буду смотреть, как она приберет к рукам твои денежки? Вернее, мои денежки! Ну уж нет! Вначале я подумывала отправить твою тупую красотку в тюрьму за убийство мужа, то есть за твое убийство. Но потом передумала. Решила, что будет надежнее, если она покончит жизнь самоубийством, как бы раскаявшись в содеянном. Что она и сделала вчера вечером! — Вероника обвела нас победным взглядом, рассчитывая прочесть на наших лицах ужас и изумление. К большой ее досаде, ожидания не оправдались.
— У вас не совсем точная информация, — решила я раскрыть ей глаза. — Инна жива.
— Нет. Это у тебя неточная информация, девка уличная, — не сдавалась Вероника. — Вчера вечером Инна Беспалова наложила на себя руки, не выдержав мук совести.
— Еще раз услышу подобные высказывания в мой адрес, вышибу мозги, — спокойно, но твердо пообещала я казавшейся мне когда-то элегантной женщине.
Она ничего не ответила, но так зыркнула звериными глазищами, что у меня по спине побежали мурашки. «Как бы не кинулась и не укусила, — испугалась я. — А то придется делать тридцать уколов в живот от бешенства».
