покореженный «Фольксваген» в автосервис, и Мелихов обещал через пару дней вернуть его, как новенький. Ладно, поверим.
Я не стала выходить из такси.
— Ну пока, — сказала Оксане.
— До свидания, Женя. Вы уж простите меня, если я была чересчур груба или резка с вами.
— Ничего, бывает.
— Все равно простите.
— Прощаю.
После этого я назвала таксисту свой адрес, и мы поехали. А Оксана все еще стояла у обочины и провожала нас взглядом.
— Наконец-то ты вернулась, — обрадовалась моя тетушка. — А я, знаешь ли, как раз собиралась ужинать.
Этот тонкий намек означал, что готовить ужин, по всей видимости, моя очередь.
Я разделась и, вздохнув, направилась в кухню. Тетя Мила присоединилась ко мне.
— Как там Андрюша?
— Чудесно, — ответила я, не оборачиваясь. — Процветает.
— Это хорошо.
Больше тетушка не возвращалась к этой теме, и я была благодарна ей за это. Даже простила ее за то, что она-то и подкинула мне это неприятное дельце.
В завершение всей этой истории следует заметить, что вечером следующего дня, когда мы с тетей Милой культурно отдыхали перед телевизором с двумя чашками ароматного кофе, из новостей я узнала, что аукцион, на котором шел с молотка контрольный пакет акций авиационного завода, состоялся и в торгах победил крупный предприниматель и банкир нашего города Андрей Вениаминович Мелихов.
В том же выпуске новостей было сообщение и о Горностаеве. Он был задержан сотрудниками правоохранительных органов с колоссальной суммой денег на руках при попытке покинуть Россию и вылететь в Швейцарию. Его обвинили в крупных махинациях, злоупотреблении служебным положением и в преступной связи с покойным Валуевым.
Я была уверена, что Иван Антонович получит на полную катушку. Уж Мелихов расстарается для закадычного дружка.
Что касается самой Оксаны, то уже значительно позже, да и то со слов тетушки Милы, мне стало известно, чем все-таки закончилась ее романтическая история с Искандеровым. Как я и предполагала, вскоре он ее бросил, основательно тряхнув перед этим карман Андрея Вениаминовича. Интуиция и тут не подвела меня. Витюша таки оказался редкостным прохиндеем. Ну да бог ему судья…
