Ольга посмотрела на меня умоляюще:
– Вот честное слово, я не знаю! Просто я так чувствую, понимаете?
– Короче, это не разговор, – со вздохом махнула я рукой. – Думаю, что вам нужен не телохранитель, а психотерапевт.
– Я не сошла с ума! – с жаром возразила Ольга и нервно отхлебнула большой глоток кофе.
Видимо, вкус ее приятно удивил, потому что она с интересом посмотрела на белую чашечку и в три приема допила уже остывший напиток.
– Можно заказать еще? – посмотрела она на меня.
– Пожалуйста, – пожала я плечами. – Дело ваше. Но я думаю, что наш разговор можно заканчивать.
– Вы считаете меня сумасшедшей? Но это неправда! Я отвечаю за свои слова! – Ольга говорила очень серьезно.
– Я не считаю, что вы сошли с ума. Я же не сказала, что вам нужен психиатр. Просто мне кажется, вам сейчас хочется, чтобы с вами понянчились. Когда вы ощутите себя маленькой девочкой, о которой заботятся и которую любят, все ваши страхи пройдут.
Не очень-то больших знаний по основам психологии и психиатрии, полученных в Ворошиловке, мне вполне хватило, чтобы сделать подобный вывод в отношении Метлицкой. Пусть не столь глубоко, как другие предметы, но все же особенности человеческой психики мы изучали.
– Вы ошибаетесь! – с какой-то тоскливой горечью произнесла Ольга, и в голосе ее снова послышались слезы. – Но когда вы поймете это, может быть слишком поздно! Неужели вам будет спокойно, если вы узнаете, что меня убили?
Разумеется, что такое манипулятивные приемы, я тоже знала хорошо. Но Ольга сейчас не манипулировала, не давила на мою совесть и жалость: она искренне удивлялась, что кому-то может быть безразлична ее смерть – событие, естественно, катастрофическое для самой Ольги. Что-то в ее голосе и интонациях убеждало, что она не играет.
– Вы можете согласиться охранять меня хотя бы в течение нескольких дней? – заговорила она просительно. – В конце концов, какая вам разница, угрожает мне опасность или нет? Я же все равно заплачу! Вам же лучше, если нет угрозы – не придется ничего делать! Что, вам трудно пожить у меня несколько дней и получить за это деньги?
Ольга пристально заглядывала мне в глаза. Определенный резон в ее словах, конечно, имелся. Несмотря на нестыковки и некоторые непонятки, подозрений у меня эта испуганная женщина не вызывала. Но почему она не хочет говорить до конца откровенно?
– Евгения Максимовна, я вас очень прошу, соглашайтесь! – твердила тем временем Метлицкая.
«Ладно, черт побери! – подумала я. – Даже если она что-то скрывает, мне нет до этого дела! В конце концов, если окажется, что она утаила что-то важное, я всегда могу расторгнуть наш договор по причине несоблюдения условий с ее стороны. Придется на пару дней перебраться к ней, а там уж что-нибудь прояснится. Вообще-то мне нечасто выпадает такая непыльная работа».
– Вам известны мои расценки? – спросила я.
Ольга смутилась и сказала, что нет. Я назвала сумму. Чуть подумав, Метлицкая кивнула:
– Хорошо. Я согласна.
– Вообще-то это я согласна, – весело проговорила я. – Но имейте в виду: в случае, если выяснится, что вы пытаетесь водить меня за нос, все наши отношения разрываются раз и навсегда.
– Я не пытаюсь! – прижала она к груди ухоженные ладошки.
– Тогда поехали. Кстати, куда? К вам на работу?
Ольга чуть подумала, потом тряхнула головой:
– Нет, в студии мне сегодня больше нечего делать. И вообще, я устала и хочу домой! – с капризными нотками в голосе добавила она.
– Ладно, едем к вам, – поднимаясь из-за столика, скомандовала я. – Где вы живете?
– На Грушовой, возле лицея, – сказала Ольга.
Выглянув на улицу, я с удовлетворением отметила, что дождь прекратился. Осень уже уверенно набирала обороты, и этот затяжной дождь в общем-то органично вписывался в обычную для нее картину. Но я надеялась, что нас ждут и более благоприятные дни. Еще и бабьего лета как такового не было!
Ни серебристого «Хэндая», ни других подозрительных автомобилей и личностей у кафе не оказалось.
– Ну вот видите, – подбодрила я Метлицкую, которая под прицелом моего взгляда шла к «Фольксвагену». – Никто вас не преследует.
– А вот увидите, что завтра будет! – с какой-то обидой проговорила она.
– Что вы расстраиваетесь, радоваться надо, коли так! – засмеялась я, усаживаясь за руль, и мы отправились на Грушовую.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Двухкомнатная квартира Ольги располагалась в новом доме, совсем недавно отстроенном в этом районе на месте бывших частных дворов. В ней был произведен хороший ремонт, да и мебель с техникой отличалась высоким качеством.
«Студия-арт „Лолита“ приносит Ольге такой неплохой доход?» – подумала я, разуваясь в просторной прихожей перед зеркальной дверцей громадного шкафа-купе.
– Вы живете одна? – попутно спросила я у хозяйки.
– Д-да, – запнувшись, ответила она и быстро прошла в комнату.
Мне опять не понравились эти недомолвки, и я решила, что, если ничего не случится в ближайшие два дня, я уйду отсюда подобру-поздорову. Ольга тем временем переоделась в футболку и шорты, а мне протянула водолазку и джинсы.
– Вот в этом вам будет удобнее. Можете пройти в ванную, – предложила она.
В ванной, отделанной бледно-бирюзовым кафелем, я поняла, что Метлицкая несколько погорячилась со своим замечанием: мне не было удобно в ее одежде. Рукава водолазки и штанины джинсов оказались мне безбожно коротки – сказывалась разница в росте. Да еще джинсы были слегка узковаты, и я не стала застегивать металлическую пуговицу, надев водолазку навыпуск. Выглядела я несколько нелепо, но решила не обращать внимания на подобные мелочи: завтра можно съездить к тете Миле и взять что-нибудь из своих вещей, более привычное.
Когда я появилась в комнате, лицо у Метлицкой несколько вытянулось.
– Простите, я не думала, что вам не подойдет.
– Ничего, потерплю, – успокоила я ее.
– Если вы хотите есть, я что-нибудь приготовлю. Я как раз купила в «Корзинке» колбасу и сыр, а в морозилке должны быть крабовые палочки и пельмени.
– Пока не стоит. – После свиного окорока и булочек с творогом мало радовала перспектива грызть мороженые крабовые палочки. – Лучше покажите, где я буду спать.
Ольга провела меня в соседнюю комнату. После беглого осмотра я поняла, что она выполняет функцию спальни в этом доме. Почему же Ольга предоставляет ее мне, а сама собирается устроиться в гостиной? Может быть, логичнее было бы поступить наоборот? К тому же гостиная ближе к входной двери.
– Может быть, мы поменяемся местами? – предложила я. – Меня вполне устроит ваш кожаный диван в той комнате.
Ольга принялась что-то мямлить насчет того, что она уж так решила и что ей самой до ужаса хочется спать в гостиной, что вообще-то спальня эта для нее чисто номинальна, а ночует она всегда в другой комнате. Пожав плечами, я согласилась. Белая двуспальная кровать была широкой, с полукруглым деревянным изголовьем, украшенным резьбой. Спать на ней было бы одним удовольствием, так что за собственный комфорт я не переживала.
Ольга прошла в гостиную и принесла оттуда комплект чистого постельного белья.
Поблагодарив хозяйку и попросив ее оставить меня одну, я стала застилать постель, попутно раздумывая над тем, чем мне заняться сегодня. Пока что особых дел у меня не было. Желательно, конечно, осмотреть квартиру, хотя никаких следов тайного проникновения в нее посторонних не отмечалось. И вообще, вполне может быть, что вся наша затея с совместным проживанием окажется мышиной
