— Слушай, я нашу Аленку к тебе послала, пусть сама тебе все расскажет, — довела до моего сведения Светка.
Конечно, симпатичную девушку с черными волосами и голубыми глазами, работающую по правую руку от Светки, я помнила хорошо. Но все-таки мне предпочтительнее было бы услышать грандиозные новости от родной подруги, чем от человека совершенно постороннего. Однако Светка осталась непреклонна:
— Аленка скоро приедет, вот все и узнаешь. Это не телефонный разговор, — отрезала она и вдруг всхлипнула: — Тань, помоги, пожалуйста, девочке.
Это меня вообще поставило в тупик: Светка была такой неисправимой оптимисткой и хохотушкой, что даже на самые сложные жизненные ситуации умела смотреть с юмором. Плакала она редко, так что ее непонятный намек меня просто парализовал. Я хотела спросить еще о чем-то, но тут как раз послышался звонок в дверь. В том, что это была именно Аленка, я даже не сомневалась — сегодня больше никто не собирался порадовать меня своим присутствием.
Вздохнув и бросив последний взгляд на разнообразные мои туалеты, уже успевшие растревожить душу предвкушением хотя бы маленького праздника, я на ходу закрыла дверцу шкафа и направилась к двери. У меня совсем не прибавилось приятных эмоций, когда я увидела на пороге бледную, осунувшуюся девушку, имеющую всего лишь сходство с той Аленкой, которую я много раз видела в парикмахерской.
— П-простите, Татьяна Александровна, — начала она, запинаясь и поминутно теребя концы черного платка, — я от Светланы…
— Проходи, проходи, — перебила я ее, почти силой втащив в квартиру, — моим соседям вовсе не обязательно знать, от кого ты пришла. К тому же Светка мне уже звонила, — успокоила я ее на всякий случай.
Через несколько минут я сварила кофе и окончательно проснулась, а Алена как раз собралась с мыслями, чтобы рассказать мне о цели своего визита. Я уже давно знаю: торопить клиентов ни в коем случае не следует, они сами тонко чувствуют момент, когда смогут рассказать о своих несчастьях. А именно при несчастьях обращаются за помощью к частному детективу. По крайней мере, других случаев на моей памяти еще не было.
Я отошла к окну и закурила, стараясь обращать на Алену поменьше внимания. Интуиция не обманула меня и на этот раз.
— Татьяна Александровна, у меня случилось горе…
Я не стала изображать удивление, потому что по ее внешнему виду об этом легко можно было догадаться. Мне ничего не оставалось делать, как просто подойти ближе и сочувственно погладить ее по голове:
— Ничего-ничего, если это в моих силах, я постараюсь тебе помочь. Если можно, конечно… — закончила я, окинув взглядом ее траурное одеяние.
— В том-то и дело, что нет, — тихо отозвалась девушка. — Вчера умер мой брат, так что это изменить никто не в силах.
«Хорошо, что она сама все понимает, — мелькнуло у меня. — Только что же она тогда хочет?» Впрочем, произносить свой вопрос вслух я не стала, потому что знала: все равно узнаю, раньше или позже.
— Он умер от передозировки. Но дело в том, что он никогда наркотики не употреблял! — собравшись с духом, начала рассказывать Алена. — И мне непонятно, почему милиция совершенно не обращает внимания на мои слова! Татьяна Александровна, я принесла деньги, — она судорожно начала рыться в сумочке, — пожалуйста, вот. Только раскройте это дело.
Она посмотрела на меня так жалобно, что для меня сразу прояснилось предсказание «косточек»: я на самом деле была готова взяться за работу совершенно бесплатно только на том основании, что Алена Туманова являлась сотрудником той же самой парикмахерской, в которой работала моя подруга Светка.
Да, о деньгах Аленка могла бы даже не заикаться. Хотя я, конечно, не занимаюсь благотворительностью и работаю за весьма приличное вознаграждение, но все-таки иногда могу себе позволить сделать всю работу абсолютно бесплатно и денег с некоторых клиентов не беру вообще. Я очень хорошо понимаю, что мои расценки явно не по карману обычному тарасовскому парикмахеру, даже очень хорошему. К тому же, у Тумановой в связи со смертью брата и так расходов на данный момент было много.
Задавать Алене обычные вопросы я не стала, решив отложить наше плодотворное общение до лучших времен. Но все-таки кое-какое мнение о ней и ее брате у меня составилось. Впрочем, терять время даром я тоже не собиралась, поэтому сразу же после ее ухода принялась анализировать уже имеющуюся информацию.
Когда за Аленой закрылась дверь, мне, по сути, было пора приступать к расследованию. Но сделать этого я не могла по той простой причине, что у меня не было никаких фактов или хотя бы маленькой зацепки, потому что в смерти своего брата она никого не подозревала. Я поудобнее устроилась в кресле, отключила звук у телевизора и достала сигареты.
«Так, умер Филипп Туманов от передозировки наркотиков. Хм, это не ново, — усмехнулась я, выпуская к потолку колечки дыма. — Сто раз приходилось отказываться от ведения подобных дел, потому что обычно выяснялось: родственники и друзья не всегда в курсе дел. Можно понять: не станет же чей-то сын или брат расклеивать по городу объявления о том, что он травкой если и не увлекается всерьез, то балуется. Так что на этот раз вполне могло быть то же самое. Интересно, кто видел его последним?» — подумала я, доставая новую сигарету, пытаясь настроить свои мысли на деловой лад и отбрасывая лирические отступления.
Выяснить это у Аленки я, конечно, попыталась, но безрезультатно — она голову такими проблемами не забивала, потому что была не в том состоянии. Конечно, с точки зрения простого среднестатистического человека я могла ее понять и простить, но профессия частного детектива заставляет не ждать у моря погоды, а стараться получить нужные сведения как можно скорее. На этот раз я тоже не собиралась терять даром целый день.
В моем распоряжении, кроме сведений, предоставляемых приходящими клиентами, всегда был другой канал получения нужной информации, потому что моя биография изобиловала фактами весьма разнообразными и примечательными. Например, во времена «дикой молодости», сразу после окончания юридического института, я успела поработать в прокуратуре.
Правда, там я очень быстро поняла, что такая рутина не по мне, и быстро «сделала ноги», получив лицензию частного детектива. Но все-таки в рядах нашей доблестной милиции у меня сохранились кое-какие связи, которыми как раз сегодня я и была намерена воспользоваться. Листать записную книжку для этого не требовалось — телефоны друзей я знаю наизусть.
— Привет, а Володя дома? — немного поболтав с женой Кирьянова, я попросила к телефону человека, который в структуре милиции занимал чин подполковника и которого в просторечии самые близкие люди имели честь называть просто Кирей.
Эта фамильярность в данном случае была вполне обоснованна: мы знали друг друга еще со времен моего студенчества, а некоторое время назад мы с Володей даже вместе работали в той самой организации, в которой он имел честь служить и по сей день. Кстати, некоторыми звездочками на своих погонах он был обязан именно мне. Но сводить старые счеты никто не собирался, так что дружба наша была вполне бескорыстной, хотя иногда и взаимовыгодной.
— Привет, что у тебя на этот раз случилось? — встревожился Кирьянов, как только поздоровался со мной.
Увиливать от ответа не имело смысла, потому что без дела я никогда не звонила.
— Со мной все в порядке, — успокоила я его для начала, — но все равно требуется твоя помощь. Можешь узнать поподробнее обстоятельства смерти одного человека? Туманов умер позавчера, но мне стало известно об этом только сегодня.
Володя все понял без лишних слов и пространных объяснений, потому что я нередко обращалась к нему с подобными просьбами. Подполковнику милиции был открыт доступ почти ко всей информации, и Володя был уверен, что злоупотреблять ею я не стану.
Вообще, я уже давно убедилась в том, что иметь мужчин-друзей гораздо выгоднее, чем друзей- женщин. Достаточно того, что ни одна из моих подруг сегодня не нашла времени даже просто поболтать со мной, а вот Володя сразу же поинтересовался моими делами и обещал помочь. Продиктовав ему все, что
