отеля «Богемия». Слышала? У нас открылась целая сеть из пяти отелей. Я работаю в парк-отеле, в загородной зоне.
– Ну и как, ты довольна? – задала я дежурный вопрос – судя по виду Людмилы, она была счастлива абсолютно.
– Да, все здорово! Слушай, давай поскорее выберем тебе духи и посидим где-нибудь в кафе. Или ты здесь… по роду своей деятельности оказалась? – Людмила неожиданно заговорила низким, зловещим шепотом, как карикатурный шпион. – Следишь за кем-нибудь?
– Расслабься, ни за кем я не слежу, – улыбнулась я. – Просто мне нужно заехать еще в одно место, так что давай лучше вечером увидимся, хорошо? Я тебе позвоню.
– Давай, – легко согласилась Людмила и тут же принялась хватать со стеклянных полок флакончик за флакончиком.
Она распрыскивала их и в воздух, и на себя, и на меня, морщилась, фыркала и постоянно трещала без умолку, высказывая вслух свои оценки и раздавая советы. Мне же хотелось выбрать свой аромат спокойно, и я старалась не обращать внимания на ее суету. Но это оказалось сложной задачей: Людмилы всегда было «слишком много», она умудрялась заполнять собою все пространство, где бы ни появлялась. В конце концов, я махнула на все рукой и положилась на собственную интуицию.
Уходила я из павильона номер двенадцать, унося в сумочке элегантный флакончик в форме точеной женской фигурки с легкой шалью, наброшенной на одно плечо и словно соскользнувшей с другого. Духи назывались «Ускользающий обман».
Домой я ехала довольная, завернув по дороге к подружке, Светке-парикмахерше, в ее салон красоты «Клеопатра» – подправить прическу и подобрать макияж. Раз уж открывается новый сезон, пусть он будет во всех отношениях новым. Заодно я похвасталась перед Светкой своей покупкой, на что она с ходу заявила, что «Искушение» – не самая удачная коллекция, и вообще «Соблазн» сдает свои позиции и сейчас в авангард парфюмерной моды ворвалась фирма «Миракл». Но о номере павильона Светка спросила – небрежно так, словно мимоходом. Не вступая в препирательства с подругой – женщины есть женщины! – я с улыбкой сообщила ей, где проходит презентация «Искушения», после чего с обновленным имиджем отправилась наконец домой.
Мне не терпелось принять душ и втереть пару капель «Ускользающего обмана» в запястья или в область декольте, ощутить свежий и пряный одновременно аромат, но также мне не терпелось и поесть, так как во время своих разъездов по магазинам-салонам я успела здорово проголодаться.
Решив не терять времени понапрасну и поставить в микроволновку на подогрев пиццу, пока я буду в ванной, я, зажав в левой ладони заветный флакончик, подошла к холодильнику и правой рукой потянула на себя дверцу. Достала коробку с пиццей, а также пакет апельсинового сока, собралась захлопнуть дверцу – но свободных рук уже не было, и я, прижимая сок подбородком к груди, приподняла ногу, чтобы коленом притворить дверцу холодильника, как вдруг…
Дз-зынь!
Тонко и пронзительно зазвенели осколки, стеклянными искрами взметнувшись в разные стороны. Одна из этих искр жиганула прямо по левой икре, заставив меня непроизвольно вскрикнуть.
Не веря своим глазам, в растерянности стояла я в душистой луже и в буквальном смысле слова пялилась на то, как «Обман» ускользает от меня безвозвратно…
Противное пощипывание в икре привело меня в чувство. Прыгая на одной ноге и причитая: «Да что ж за, на фиг, блин косой!», я рванула на себя дверцу злополучного холодильника, яростно впихнула обратно сок и пиццу и, обозвав себя в сердцах козой криворукой, отправилась в ванную, за веником и половой тряпкой. Правда, вначале промыла ранку на ноге перекисью и залепила ее лейкопластырем. Шепотом ругая и себя, и холодильник, и торговый центр в целом, и фирму «Соблазн» в частности, я сгребала драгоценные осколки веником, потом возила по полу тряпкой, пытаясь вобрать в нее пахучую жидкость.
– Хорошо живем! – усмехнулась по ходу процесса, выжимая благоухающую тряпку в ведро. – Французскими духами полы моем!
Ситуация осложнялась тем, что на полу в комнате, где стоит мой холодильник, лежит ковровое покрытие. Что-то натекло на ламинат в коридоре, но многое успело впитаться и в ковер. А если французские духи в таком количестве впитаются в ткань – это навечно. Через некоторое время запах «Ускользающего обмана» заполнил всю квартиру, и у меня заслезились глаза и закружилась голова. Я чувствовала себя так, словно нанюхалась ацетона или клея – хотя в действительности мне как-то ни разу не приходилось предаваться подобному пороку, но я интуитивно чувствовала, что ощущения должны быть схожие.
Через полчаса, красная, злая и растрепанная, я махнула на все рукой и, закинув пустое ведро с тряпкой на балкон, отправилась в душ. Теперь уже у меня и близко не возникало желания сбрызнуться чем-нибудь ароматным – хотелось смыть с себя всю эту концентрированную парфюмерную сладость, и до того сильно хотелось, что я чуть было не схватила хозяйственное мыло. Но все же, подумав, я решила не бросаться из крайности в крайность.
Бросила пропахшую одежду в стиральную машину и облачилась в совершенно другую. Но запах пресловутого «Обмана» по-прежнему резал мне ноздри и никуда не ускользал.
Я распахнула настежь окна и включила вентилятор, несмотря на то что погода за окном явно к этому не располагала. Надела теплый свитер и решила немного потерпеть дискомфорт из-за холодного ветра.
Телефонный звонок не добавил мне радости, однако я все же ответила на него.
– Здравствуйте, – женский голос, немолодой и незнакомый, звучал немного настороженно. – Могу я поговорить с частным детективом Татьяной Ивановой?
– Конечно, можете, – подчеркнутый официоз в голосе незнакомки свидетельствовал о том, что она может оказаться моей потенциальной клиенткой. – Говорите, я слушаю.
– Спасибо, – непонятно за что поблагодарила меня женщина и продолжала: – У меня случилась беда. Я очень прошу вас помочь мне.
Повисло молчание. Я уже собиралась сказать, что жду продолжения и описания того, в чем, собственно, заключается ее беда и какой помощи она от меня ждет, как вдруг по отрывистым звукам в трубке поняла, что женщина банально плачет.
– Успокойтесь, пожалуйста, – вежливо, но твердо произнесла я. – Если вам трудно говорить сейчас, вы можете перезвонить мне через некоторое время, когда возьмете себя в руки. Или приехать ко мне – я никуда не собираюсь сегодня.
– Давайте я приеду! – женщина явно подобралась и обрадовалась. – Только я не знаю вашего адреса.
– Так запишите его, – пожала я плечами и продиктовала ей свои координаты. – Только скажите, как вас зовут?
– Екатерина Михайловна, – сказала женщина. – Малеванная.
– Я вас жду, – коротко ответила я, положила трубку и, вздохнув, поплелась-таки разогревать пиццу…
Все было без толку. Все мои усилия и ухищрения ни к чему не привели. «Обман» никуда не ускользал, квартира смердела «на ура». Не помогал ни вентилятор, ни озоновый освежитель, которым я сбрызнула комнату, ни мокрая простыня, развешенная аж на полкомнаты – я сделала это в наивной надежде, что она втянет в себя французскую вонь. Честно говоря, этот «соблазнительный» запах меньше чем за час мне просто опротивел. Мокрая простыня отнюдь не добавила тепла в квартире, пришлось мне включить еще и обогреватель.
Вяло пережевывая в кухне за плотно закрытой дверью кусок отдававшей одеколонным привкусом пиццы, я уныло думала о том, как какая-то ничтожная секунда может все изменить! И причем зачастую – в худшую сторону.
Услышав звонок домофона, заставила себя отбросить прочь эти неконструктивные мысли, приказала себе «не замечать» никаких запахов и пошла открывать.
Екатерине Михайловне навскидку было хорошо за пятьдесят. Обычная женщина средних лет, обычные одежда, лицо, прическа… Чувствовала она себя не очень уверенно. Это ее состояние заметно усугубилось, когда Малеванная после моего любезного приглашения прошла в комнату и увидела работающие одновременно вентилятор и обогреватель, а также распахнутые не по сезону окна. К тому же источавший назойливый запах духов пол также не добавлял ощущения комфорта.
