на такое же количество шпатлевки и меловой пасты. Плюс работа, если учесть, что выемка пули будет бесплатной.
Мой следующий удар выбил из руки нападающего ствол, который отлетел к стене, окрашенной в теплый бежевый цвет. Следующим этапом по обезвреживанию террориста должно было стать мое действие, которое могло бы выглядеть так: я бросаюсь на мужчину и сбиваю его с ног. Да, должно было бы, но… если бы не помешало одно обстоятельство.
В окне, прямо за стеклом, нависла чья-то тень. Кому другому могло бы показаться, что нам явился призрак, но только не мне. Я сразу поняла, что там находится другой мужчина, и опять же с пистолетом в руке. Не знаю, как кого, а меня уже начинало тошнить от однообразия. Ну что за история?! Мужики и пистолеты, мужики и пистолеты. Появление женщины с базукой меня, несомненно, обрадовало бы.
Его цель была, конечно же, не я, не врачи-реаниматоры, не отделка помещения, а та же Светлана, до сих пор не пришедшая в сознание. Чего они все до нее докопались? Вот загадка века!
И что прикажете мне делать? Киллер наверняка готов в любую секунду выстрелить сквозь стекло в распростертое на операционном столе неподвижное тело девушки. А ведь он легко может попасть в цель! Так что же делать? Бросаться грудью на Светлану и прикрывать ее, ожидая, когда обезоруженный мною дядя поднимет ствол, поставит к стенке врачей с поднятыми кверху руками, подойдет ко мне и пустит пулю в голову? Сначала мне, а потом Светлане, за которой и охотится?
Короче, я поступила по-другому. Схватила табурет, на котором сидела несколько минут назад, и запустила его в окно. Сколько стоит стекло, к тому же не одинарное, а двойное, я не успела подсчитать. Слишком мало времени ушло на бросок, и слишком быстро табурет летел по направлению к окну.
Результатом моих действий были взрывной звук от разлетевшегося на мелкие и крупные осколки стекла, падение на асфальт человека с пистолетом и единодушный вопль участников воскресительного процесса. Поначалу они притихли и, не издавая ни единого звука, следили за процессом борьбы добра и зла в отдельно взятом реанимационном отделении отдельно взятой прибрежноморской клиники. В самом конце шоу все встрепенулись и что-то невразумительно загалдели, показывая пальцами на дверь.
Повернувшись назад, я увидела, что киллер исчез в дверном проеме. Я хотела было броситься следом и произвести квалифицированное задержание, но вовремя вспомнила одну из основных заповедей телохранителя: постоянно находиться рядом именно с тем телом, которое охраняешь.
Уже второго злоумышленника, не считая целой уличной бригады, я упустила. Но для этого были объективные причины. Разве не так?
И тем не менее у меня на душе кошки скребли. С одной стороны, я позволила преступнику скрыться, а с другой — нельзя покидать охраняемого. А то вдруг откуда-нибудь с потолка, словно человек-паук, спустится некто третий, еще один из тех, кто жаждет крови девушки по имени Светлана.
Если разобраться, то меня еще нельзя считать приступившей к своим обязанностям, ведь договор не подписан и все мои действия по охране Светланы — сплошная моя личная инициатива. Правда, у нас и не было времени поговорить об этом.
— Послушайте! Что здесь происходит?! — возмутился неизвестно откуда появившийся Владимир Андреевич. — Что за беспредел?!
— Ничего особенного, — пожала я плечами. — Кто-то желает убить эту девушку. Вполне обычное дело в наше время.
— Обычное, говорите? — Ветеран операций по возвращению с того света снял свои очки и начал тщательно протирать их. — А может быть, вы правы. Для нас это уже вполне обычное явление — убить ближнего своего.
— Надо вызвать милицию! — воскликнула женщина-врач, росту которой позавидовал бы даже легендарный дядя Степа.
— Вызывайте, — устало я махнула рукой. — Мы с ней встретимся за сегодняшний день уже в третий раз. И начнем снова долго смотреть друг другу в глаза, мысленно спрашивая, что происходит. Я сама ничего не понимаю. Такое впечатление, будто полгорода ополчилось на Светлану. Устраивают на нее целые облавы! И кому она так успела насолить, интересно.
— А вы родственница девушки? — спросила другая женщина.
— Нет, мы знакомы всего несколько часов. Точнее не могу сказать, потому что сняла часы с руки, когда она ввалилась в мой номер.
— Как — ввалилась? — ужаснулась женщина-врач.
— Элементарно. Шла по коридору и упала. На мою беду, а может быть, на счастье девушки, это оказался мой номер. И вот теперь сижу я перед вами и отчитываюсь.
В этот момент Светлана открыла глаза.
— Надо же, стоило заговорить про вас, как вы пришли в себя! — всплеснул руками Владимир Андреевич, нагибаясь над девушкой. — Очень хорошо! Даже очень хорошо!
Я тут же подскочила к раненой. Я должна быть первой, кто задаст несколько вопросов.
— Как самочувствие? Нормально? Домой поедем?
Светлана смотрела на меня, видимо, прикидывая, на какой вопрос ответить в первую очередь — на первый, второй или третий.
Наконец она приняла решение.
— Нормально, — услышала я тихий голосок. — Где я?
— Не на небесах, это точно, — сказала я. — В тихом и спокойном месте, именуемом клиникой. Твой ангел-хранитель с тобой. Кстати, заходили два твоих друга, но уже ушли, даже не попрощавшись. Никакого воспитания.
Глаза девушки вновь закрылись. Кажется, она заснула. А я решилась ненадолго покинуть помещение. Мне показалось очень интересным, как охранник мог пропустить в клинику постороннего человека, который был вооружен и очень опасен. Я выскочила в фойе и увидела, что парнишка расползся по столу, уронив голову на его зеленоватую пластиковую поверхность.
Я тронула охранника за плечо, тот не пошевелился. Приложив палец к артерии на его шее, я убедилась, что парень жив, только находится в глубокой отключке.
Пришлось приводить его в чувство всеми доступными средствами, а доступно мне было только то, что было под руками, то есть сами же руки. Мои оплеухи не помогли, хотя и привлекли внимание медперсонала. Прибежали Владимир Андреевич и дежурная медсестра.
— С ним это обычное дело? — спросила я.
— В смысле… — не поняла дежурная сестра.
— Если парень любит поспать на посту, то это одно дело. Но если такого за ним не водится, то будем рассматривать происшедшее как нечто из ряда вон выходящее и требующее пристального рассмотрения.
— Вообще-то подобного за ним не водилось, — пожал плечами Владимир Андреевич.
Я нагнулась над парнем и принюхалась. Почувствовала приторно-сладкий запах эфира.
— По-моему, его просто усыпили, — высказала предположение я.
— Это мы сейчас поправим, — произнес Владимир Андреевич. — Принесите-ка нашатырь, Ольга Львовна.
Пухлая медсестра тут же испарилась, но вскоре появилась, держа в руке маленький коричневый пузырек и кусочек ватки.
— Я сама справлюсь, — сказала Ольга Львовна.
«Аромат» нашатыря, ударивший в нос парнишке, заставил его встрепенуться и открыть глаза.
— Вот блин! — Он заморгал белесыми глазами. — Что случилось? С чего вдруг вы здесь собрались?
— По твою душу, — сквозь зубы заметила я. — Спим на боевом посту? А в это время неизвестные злоумышленники пытаются застрелить пациента клиники.
Охранник переменился в лице.
— Я? Да вы что! Да никогда! Не может этого быть!
— В самом деле, Алексей! — упрекнул парня Владимир Андреевич. — Как же ты пропустил бандита в клинику!
— Я никого не пропускал, — снова заморгал глазами парнишка. — Помню, был человек в халате, мы с
