Я догадалась, к чему он клонит, и тут же торопливо заметила:
— Увы, я не занимаюсь бытовыми делами и разборками между супругами. Я специализируюсь только на убийствах, кражах и похищениях. Ваш случай не из их числа. Да и вообще, похоже, я уже поняла, что произошло.
— Поняли? — удивился Иван.
Я кивнула и тут же произнесла:
— Вы зря так беспокоитесь и волнуетесь. На мой взгляд, ваша жена действительно вас любит, поэтому и решила скрыть факт наличия у нее любовника. Она просто подкупила вашу секретаршу и охранника того особняка. Она не хочет развода. Она даже боится, как бы вы сами его не попросили.
— Я в это не верю, — решительно ответил мужчина, отрицательно замотав головой.
— Почему? — не поняла я.
— А потому, что слишком хорошо знаю свою жену. Она бы никогда так не поступила. В крайнем случае просто по-нормальному поговорила бы со мной и попросила прощения. Она знает, что я люблю ее и могу закрыть глаза даже на измену. Нет, все совсем не так, уж поверьте мне. Прошу вас, выясните, что происходит. Я готов вам заплатить, гонорар не имеет значения — деньги у меня есть. Я хочу знать правду. Я должен ее узнать.
«Ну вот, все ж таки нашла проблему на свою шею, — мысленно вздохнула я. — И чего мне только спокойно не сиделось. Нет, поперлась выяснять, чего это вдруг грустит заинтриговавший меня симпатичный мужчина. Ну и как теперь от него, точнее, от его просьбы избавиться? Отказать — некрасиво, ведь сама влезла ему в душу и попросила все рассказать. Согласиться — тоже не очень хочется. История эта хоть и запутанная, но наверняка имеет какое-то логическое объяснение и вполне банальный конец».
— Так вы согласны? — упорствовал мой новый знакомый.
Я продолжала размышлять. Христенко понял, что я сомневаюсь в себе, и тут же напомнил:
— Вы ведь первая ко мне подошли, почувствовали, что у меня проблемы. Почему же теперь не хотите согласиться помочь их разрешить? Вы же частный детектив, и какая вам разница, чем заниматься и за что платит клиент? — Иван выдержал небольшую паузу и чуть спокойнее добавил: — Поймите, Татьяна, для меня все это очень важно. Я схожу с ума. Я не могу сосредоточиться на работе. А кроме вас, помочь больше некому. Я уверен, что вы справитесь. Женщина с вашей интуицией просто не может оплошать.
«Ну что, Танечка, будут возражения, — ехидно подколол мой внутренний голосок, — или сразу согласишься? Тебя ведь никто за язык не тянул, сама полезла, теперь вот расплачивайся».
«А что я, собственно, теряю? — спросила я у себя. — Ничего. Ну да, дело не из тех, какими обычно приходится заниматься. Ну и что? Зато вон какое запутанное и интригующее. Да и денежки мне тоже не помешают. Решено, берусь за это расследование».
— Ну так что вы решили? — обратился через минуту ко мне мужчина.
— Я согласна, — не стала набивать себе цену я. — Попробую помочь, потому что, как вы верно заметили, сама же влезла в эту историю. Но сразу предупреждаю, потребуется ваша помощь.
— Об этом могли бы и не говорить — я готов пересказать все еще раз и со всеми подробностями.
— Со всеми не нужно. Я сама спрошу у вас о том, что мне интересно, — ответила я и, начав прокручивать все услышанное у себя в голове, приступила к расспросам: — Первым делом скажите: кто-то еще из ваших сотрудников может подтвердить, что вы ушли из офиса после обеда и больше в него не возвращались?
— Никто, — отрицательно замотал головой мужчина. — Я снимаю всего два кабинета: один для себя, другой для секретарши.
— Но ведь в том здании, где располагается ваш офис, есть и другие фирмы, — предположила я. — Не может быть, что никто из их сотрудников вас не знает. Должны же быть люди, которые могли видеть вас в момент ухода. Вспомните, вы наверняка столкнулись с кем-нибудь, когда выходили.
Христенко вновь замотал головой, а потом пояснил:
— В здании действительно много компаний и людей, но я посчитал, что клиентам будет очень сложно искать нас по этажам, а потому пробил вход с улицы, а выход в общий коридор заколотил. Так что к нам можно попасть только с одной стороны. Случайным же прохожим моя персона вряд ли была интересна.
— А ваш бухгалтер — он же у вас есть, — где он был в тот момент, когда вы покидали офис?
— Бухгалтер у нас приходящий. Эта женщина работает на дому и только пару раз в месяц выходит на работу. Я разрешил ей это, так как доверяю. К тому же мы вместе учились в свое время и хорошо друг друга знаем.
— Тогда другой вопрос, — не унывала я после первой неудачи. — Вы упоминали, что, куда и во сколько уходит жена, вам стало известно из разговора со своей прислугой. Что конкретно она вам сказала?
— Ничего. Она только подтвердила, что хозяйка, как и прежде, уходит гулять в одно и то же время, но иногда немного задерживается.
— Тогда обратимся к особняку. Вы выясняли, кому он принадлежит и кто в нем проживает?
Христенко кивнул.
— Да, спустя несколько дней после случившегося я разговаривал с жильцами соседних домов. Мне сказали, что его купил и отделал для себя какой-то старик, что он в нем почти не живет, но служанка и охранник там находятся постоянно. Увы, имени владельца соседи не знают.
— Значит, хозяин особняка любовником быть не может, — вслух высказала я свои мысли.
— Нет! Конечно, нет — он же старик, — согласился со мной Иван. — А тот был совсем молод. Примерно моего возраста. Может, даже чуть моложе.
— Описать его можете?
— Только в общих чертах.
— Ничего, сгодится и так, — согласилась я, и Христенко тут же приступил к описанию любовника жены, а заодно и его охранника.
— В общем, мужчина тот был примерно моего роста, — начал Христенко. — Темноволосый. Возможно, чуть моложе меня — лет на пять-семь. Лицо обычное, незапоминающееся и совершенно невыразительное. Я даже не понимаю, как Лиля могла на него запасть, он же совсем не в ее вкусе.
— Мы сейчас не обсуждаем предпочтения вашей супруги, — напомнила я клиенту. — Что вы еще можете сказать об этом типе?
— Только то, что раньше я его никогда и нигде не видел.
— Уверены?
— Да. У меня хорошая зрительная память.
Я понимала, что в мужчине говорят злость и ненависть, а потому, окажись на месте любовника жены хоть сам Том Круз, он непременно назвал бы его уродом. Человеческая психология, ничего тут не поделаешь.
— А что можете сказать об охраннике? — снова спросила я.
— Охранник высокий, широкоплечий, довольно накачанный. У него короткая стрижка, узкий разрез глаз. Похож на бурята или калмыка, вот только глаза почему-то голубые. Носит черный костюм с бабочкой и отполированную до блеска обувь.
После этих слов я немного подумала и решила обратиться к описанию жены, а потому попросила Ивана рассказать мне о характере Лили.
Иван начал вполне банально:
— Ничего плохого о ней сказать не могу. Для меня она — лучшая из женщин. Хотя я, наверное, слишком сильно ее превозносил и не замечал плохого, вот и дождался.
— Кем работала ваша жена?
— Она вообще не работала. У меня ведь своя фирма, так что зарабатываю я достаточно: нам обоим хватает, кое-что мы даже откладывали. Лиля занималась музыкой, какое-то время давала уроки, но это быстро ей надоело. Сейчас играет только для себя.
— А фотография жены у вас с собой имеется? — понимая, что последняя мне может даже очень пригодиться, поинтересовалась я тут же.
Христенко кивнул:
— Есть. Только она очень маленькая. Я всегда носил ее с собой в бумажнике.
