— Твайла Харт?
От неожиданности она сильно вздрогнула, покрепче схватила сумочку и принялась судорожно рыться в ней в надежде найти гирьку, которую всегда носила с собой. Твайла отлично понимала, что буквально через несколько секунд станет очередной жертвой уличного преступника, увеличив этим количество жертв разбойных нападений в городе. Ей удалось отыскать в сумочке только шариковую авторучку. Поудобнее перехватив ее, Твайла направила ручку на мужчину.
— Не подходи! Иначе я тебя…
— Что ты сделаешь? Вычеркнешь из рождественского списка?!
Насмешка в его голосе заставила сердце Твайлы забиться чаще. Голос этого человека был ей явно знаком.
— О Господи… — выдохнула она, привалившись к стене дома. — Идиот, ты чуть не испугал меня до смерти!
Джесс вздохнул. Все, что он ни делал в последние дни, оказывалось не к месту.
— Сожалею, что напутал вас, мисс Харт, — признался Джесс. — Но мне совершенно необходимо поговорить с вами. И поговорить без свидетелей. Можно войти?
Твайла резким движением вложила ему в руку связку ключей.
— Открывай, — распорядилась она. — У меня все еще так дрожат руки, что я ни за что не попаду ключом в замочную скважину.
— Да я и сам нервничаю, — сказал он, тоже переходя на ты. — Как только увидел, что ты выхватила авторучку, подумал, что настал мой последний час.
— Заткнись и открывай скорее!
Джесс поспешно открыл дверь. Твайла первой вошла в дом, включила свет, бросила сумочку на постель и с силой закинула бесполезную авторучку в дальний угол комнаты. Швырнув пальто на спинку стула, она повернулась к незваному гостю и попыталась взять себя в руки, унять предательскую дрожь в голосе.
Джесс привалился спиной к двери, не желая проходить в квартиру Твайлы без приглашения.
— Послушай, да сядь же ты, ради Бога, — попросила его Твайла.
Но Джесс оттолкнулся от двери, сунул руки в карманы и подошел к окну, из которого открывался красивый вид на панораму Нэшвилла. Твайла могла видеть сейчас только его спину.
— Мы формально так и не познакомились, — сказала Твайла, разглядывая костюм Джесса, красиво облегавший его фигуру.
— Я об этом давно сожалею, — заметил Джесс, повернулся и протянул Твайле руку.
Сердце у нее пропустило очередной удар, как только их руки соприкоснулись. Его душевная боль чувствовалась даже на расстоянии, и, несмотря на то что Твайла намеревалась держаться с ним холодно и отчужденно, она поморщилась, ощутив холод его ладони. В углу рта Джесса нервно дернулся мускул. Его темные глаза блестели. Блестели как-то подозрительно ярко. Твайле подумалось, что Джессу, наверное, постоянно приходится сдерживать слезы.
— Давай не будем ходить вокруг да около, — сказала Твайла. — У тебя ведь была причина, чтобы прийти сюда. Так что рассказывай.
Джесс кивнул. Он провел ладонью по лицу и тихо вздохнул.
— Сначала я хотел бы услышать, как у нее дела.
Твайла фыркнула.
— Она чувствует себя хорошо, если вообще может хорошо себя чувствовать женщина, которую выжали, как лимон, а потом повесили на веревочку просохнуть. Черт побери, что ты сделал с ней?!
Джесс тихо застонал, и Твайла впервые задумалась о том, так ли уж виноват этот человек. Судя по его лицу, он страдал не меньше, чем сама Даймонд.
— Господи, да я и сам не знаю! — вздохнул Джесс, тяжело опускаясь на ближайший стул. Он уставился в пол, стараясь подыскать нужные слова и продолжить разговор. — Последние месяцы я столько размышлял, старался определить причину.
— Не понимаю, — сказала Твайла. — Одно из двух: или ты обманул ее, или ты ее не обманывал.
Джесс медленно выдохнул. Даже странно было, какую сильную боль вызвали в его душе эти обыкновенные слова. Слова, которые произнес посторонний человек и которые касались его любимой.
— Единственное, что я сделал, — это передал вопросы бизнеса одному человеку… которому я очень верил. И в этом я, конечно, виноват. Но я ее никогда не обманывал! Я любил ее. Любил всем сердцем! Когда я приехал домой и увидел, что Даймонд нет, то чуть с ума не сошел.
Твайла нахмурилась.
— Значит, ты уверяешь, что…
Джесс прервал ее:
— Я никого ни в чем не уверяю! Я просто хочу встретиться с Даймонд, и пусть она сама мне расскажет, что именно заставило ее уехать от меня.
— Ладно, — сказала Твайла, — пусть будет так, как ты говоришь. Давай договоримся: я займусь этим. Но с чего нам начать?
— Приготовимся услышать правду, какой бы она ни была, Твайла Харт. Приготовимся услышать правду.
Джесс принялся объяснять, и пока он говорил, на лице Твайлы менялось выражение: от крайнего недоверия до потрясения, от потрясения — до восторга.
— О, Дули, я поверить не могу!
В голосе Даймонд звучал такой благоговейный восторг, что Дули невольно улыбнулся вместе с ней и крепко обнял девушку.
— А я очень даже могу, — заявил он. — Я всегда верил в твой успех, дорогая. И выступать на «Гранд Оул Опри» нужно будет уже весьма скоро. Так что я действительно горжусь тобой.
У Даймонд от волнения по спине прошла дрожь. Что-то неопределенное, похоже на подсознательное предупреждение, подсказывало ей, что предстоящее событие будет не просто шагом вперед, а большим скачком в ее музыкальной карьере. Это было похоже на исполнение того обещания, которое дал ей Джесс, увозя из Крэдл-Крика. И вот теперь это должно было произойти без его участия. Даймонд вдруг сделалось так грустно, что на душе не осталось и следа радости.
— Я очень хочу, чтобы вы там тоже присутствовали, Дули. Я очень надеюсь, что вы придете. Даже если для этого придется на весь вечер закрыть ваш клуб.
— Дорогая, я готов, не только закрыть, даже продать свой клуб, если потребуется. Такое событие я не пропущу ни за что на свете. — Дули не удержался и добавил: — Все там будут, ты, пожалуйста, не волнуйся.
Он скрылся за дверью своего офиса, только чтобы не смотреть ей в глаза, не видеть их растерянное выражение.
Даймонд кивнула, подумав о Твайле. И может, еще о Дуге Бентине, с которым так тесно подружилась в последнее время. Ей даже в голову не пришло, что кто-то еще может прийти послушать ее и оказать ей моральную поддержку, в которой она сейчас так отчаянно нуждалась.
Даймонд потеряла сон, что было сейчас совершенно некстати. Она подолгу билась над одной загадкой: как получилось, что Джесс появился в клубе Мелвина Колла? Несколько недель спустя она все еще представляла себе, как Джесс позвонит ей и будет умолять ее вернуться. Ояа так живо все это себе воображала, что картина стала для нее навязчивым видением. Потом Даймонд потеряла сон, пытаясь понять, почему ничего из задуманного ею не произошло. Единственное объяснение, пришедшее Даймонд в голову, заключалось в том, что, наверное, своим уходом она нанесла непоправимый вред их отношениям с Джессом. Что он больше не хочет быть с ней и ей придется примириться с этой мыслью.
Когда Дули ушел в офис, в зале сразу стало необычайно тихо. Было еще очень рано — даже для Уолта и Дивера, которые, как правило, приходили сюда позднее. Даймонд обошла бар, восхищаясь теми усовершенствованиями, которые ввел Дули с тех пор, как она впервые появилась в его заведении. Получилось так, что не только у нее, но и у бара Дули началась новая жизнь.
Даймонд подошла поближе к недавно установленному подиуму. Она попыталась представить себе столики, сплошь занятые посетителями, нестройный шум множества голосов. Хотя ей всегда хотелось выступать в хороших залах, она понимала, что ей будет недоставать этого маленького бара, где ее так
