4. Глюкогенез. Простые неправильные решения
Глюки культуры — это закономерные результаты жадного (greed) алгоритма действия эволюции социума. В многошаговой игре с окружающим миром, социум каждый раз выбирает те ходы, которые наиболее выгодны на данном шаге. Примерно так неопытный шахматист старается, при любой оказии, взять какую-нибудь фигуру противника. В этой погоне за материальным перевесом, он не замечает, что его позиция на доске становится безнадежной: фигуры противника захватывают открытые линии и господствуют на доске, а его собственные фигуры оказываются запертыми и совершенно бесполезными.
Аналогично: древние империи в погоне за концентрацией трудового ресурса подвергают подданных таким формам силового контроля, что те понемногу утрачивают продуктивные человеческие качества. Низкое качество правитель компенсирует экстенсивно, путем увеличения количества новых рабов. Население страны превращается в огромное стадо говорящего скота, мотивы труда для которых — только голод и страх перед побоями.
В итоге, когда откуда-нибудь появляется сравнительно небольшая кампания свободных и азартных парней с оружием, защищаться от них некому. Грозная на вид многотысячная армия разбегается от одного блеска клинков, и пришельцы деловито грабят империю.
То же самое происходит, когда в более поздних формациях подданных концентрируют и контролируют с помощью жестких психологических (религиозных, идеологических) приемов. Это уже и есть, собственно, глюкогенез. Заставляя подданных поверить в некую иррациональную, внутренне противоречивую систему контролирующих догм, правители опять-таки получают огромную массу низкокачественного человеческого материала. В итоге, когда приходит чума, люди, вместо того, чтобы предпринимать какие-то разумные шаги, начинают молиться и ждать конца света. Эпидемия косит людей до тех пор, пока вымирающее население не становится слишком разреженным для ее распространения.
В новое время концентрация подданных на массовых индустриальных производствах осуществляется путем изобретения и внедрения дополнительных глюков. Протестантский трудовой фетишизм, коммунистический или национал-социалистический патриотизм, культ социального престижа… Каждый новый жадный глючный ход оборачивается новой социальной катастрофой, из которой выходят, загружая обществу очередной глюк. Гора накопившихся глюков закрывает горизонт, и люди уже не видят окружающей реальности.
В эпоху демократии глючное управление сливается с глючными воззрениями общества в грандиозную и невообразимо бессмысленную кашу информационного шлака.
5. Обреченность. Кумулятивные яды
Возьмем, например, высказывание: «Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства». (ст.1. Всеобщей декларации прав человека).
Спросите культурного человека, что означают этот набор слов применительно к двум людям: безработному нищему дурачку, живущему в подвале, и высокооплачиваемому специалисту, живущему в комфортабельном доме. Вопрошаемый впадет в ступор. Он привык признавать этот глюк, не интерпретируя его в терминах материальной практики.
Или спросите среднего европейца, в чем основа нравственности? Он ответит: в заповедях. Он уверен, что заповеди содержат универсальные нравственные императивы. Попросите назвать заповеди — он начнет с библейского «не убивай» (Исх. 20:13). Он очень удивится, узнав, что в библии есть также заповедь «убей его» (Втор. 13:9). Человек поднимает оружие, целится и стреляет. Кусочек металла, летящий со сверхзвуковой скоростью, попадает в тело другого человека, причиняя смерть. Кто стрелял, гнусный убийца или герой войны? Заслуживает он тюрьмы или ордена? Чего стоит «священное право на жизнь», если оно исчезает, когда убийство называют «выполнением воинского долга»?
Социальные цели цивилизации заданы этими бессмысленными универсалиями (глюками кульуры). Не имея объективных (не зависящих от названия) ориентиров, цивилизация постоянно превращает средства в цели, а цели — в средства. Так, «духовная» компонента культуры возникает как средство для материальных целей (хозяйственная мифология), но затем, развиваясь в религиозно-идеологические институты, превращается в глючную самоцель. Материальное хозяйство становится средством для обслуживания «идеалов».
Ресурсы вливаются в идеалы, как в бездонную бочку, и когда-то наступает банкротство.
По мере смены социальных формаций, старые идеалы меняются на новые, но глюки, соответствующие старым идеалам, остаются, поскольку они неустранимы средствами самой культуры. Глюки культуры представляют собой кумулятивные информационные яды, попадая в общественный организм, они не выводится, а накапливаются. Некоторое время старые и новые яды, частично нейтрализуя друг друга, позволяют цивилизации существовать, но в итоге они все равно отравят организм насмерть. Все исторически известные цивилизации пали жертвами глюков, накопившихся в их культуре.
6. Техногенность. Неонатуральная экономика
Может показаться, что любая цивилизация (в т. ч. и наша) обречена на гибель, поскольку она неотделима от своей ядовитой культуры. Но теоретически возможны цивилизации, которые могут избежать культурного отравления. Это — техногенные цивилизации.
Для техногенной цивилизации цель — преобразовать природу в интересах потребителя, понимаемых, как непосредственно осязаемые (материальные) блага. Их доступность и разнообразие определяется уровнем развития технологий материального хозяйства.
Культура в техногенной цивилизации очищается от глюков, возвращаясь к исходному смыслу: возделывание земли (природы) для получения плодов (материальных благ).
Наша цивилизация, пока не является техногенной. Наши сложные изделия состоят из тысяч типовых деталей — продуктов стандартизованных производств, которые, хотя и автоматизированы, но все еще требуют массового человеческого труда. Из-за мировой интеграции каждое хозяйство зависит от всех остальных и от непрерывности товарных потоков. Цивилизация продолжает быть социогенной, она нуждается в концентрации и унификации трудового ресурса и потребительского потенциала, т. е. в стандартизации людей. А раз так — она продолжает поддерживать старые и генерировать новые глюки.
Вот фантастическую цивилизацию нешгаев можно было бы считать техногенной. Там сложные изделия собирались из модулей, выращенных в рамках единичного хозяйства, такая неонатуральная экономика не требовала социальной концентрации и унификации. В этих условиях индивидуальный (семейный) образ жизни не зависит от социальных стандартов — ввиду того, что эти стандарты не нужны неонатуральной экономике.
7. Просюмеризм. Локальная роботизация
Просюмер (producer + consumer = prosumer) это индивид, производящий в основном то, что сам и потребляет (а потребляющий то, что сам производит). Аналогично определяется просюмерская семья или ассоциация. Архаичный просюмеризм (свободное натуральное хозяйство) существовал в неолите и отчасти сохранялся до начала индустриальной эпохи. В постиндустриальную эпоху, просюмеризм возвращается
