буквально, как Тузик грелку, за что и получил свою кличку. Щенок ел, спал и гулял только рядом со мною, изредка убегая куда-то по своим делам. Жрало это создание в три горла и росло не по дням, а по часам. То, что он еще три года будет не крупнее большой собаки, вызывало у меня большие сомнения. Хорошим подспорьем стало то, что каждый день малхусы приносили к нам на холм оленя или кабанчика. На второй день после переселения на холм, мне удалось сделать из рога оленя рукоятку для меча. Самой большой проблемой стала заточка меча. Я промучился половину дня пытаясь заточить изделие древних мастеров и все безрезультатно. 'Первый' увидев мои мучения, снова полез в усыпальницу и вернулся оттуда с точильным камнем, найденным им в останках древних воинов. Моих мозгов не хватило на то чтобы догадаться, что воины всегда носят с собой этот простой инструмент для ухода за своим оружием, а камни вечны.
Дни проходили в постоянных трудах и заботах. После завтрака я час занимался медитацией и лечением своих повреждений, затем мы все вместе отправлялись к ручью умываться и запасаться водой, тарой для воды служили два бурдюка, изготовленные шаком еще в пещере. Доставив воду в лагерь, я с Тузиком начинал сканирование холма, не забывая следить и за окружающей обстановкой. Малхусы всегда были у меня в поле зрения. Один из зверей постоянно дежурил у подножья каменной лестницы, по которой мы поднимались на холм. За пять дней я излазил на четвереньках весь холм и заглянул под каждый камень, но новых ходов, по которым можно забраться в подземелья, не нашел. В нескольких местах под поверхностью холма просматривались расплывчатые тени каких-то туннелей и комнат, но добраться до них можно только с помощью экскаватора. Два раза мне попадались лазы, ведущие под землю, но оба раза они заканчивались непреодолимыми завалами. Для исследования храма нужна целая экспедиция с тяжелой техникой, а не одноногий инвалид. С инвалидом я, конечно, погорячился. Если не брать во внимание мою покоцаную рожу и следы ожогов по всему телу, то мое физическое состояние постепенно приходило в норму. Хорошая еда, свежий воздух и ежедневные тренировки дали положительный результат. Левая нога практически сравнялась по объему и работоспособности с правой ногой, внутренние органы работали, как часы, в печени окончательно исчезла темная тень. Еще одним косвенным подтверждением моего хорошего самочувствия стал звериный аппетит и уединенная ямка в кустах, навещаемая мной после обильного обеда.
Ежедневные водные процедуры в ручье вместе с бодрым физическим настроем наносили мне и моральный ущерб. Каждый раз, разглядывая свою уродливую рожу с 'пришитым' левым ухом я приходил в уныние. Голова постоянно была занята мыслями о способах исправления своей внешности. Одна такая мысль пришла мне в голову во время охоты неподалеку от Дерева Жизни. 'Первый' рассказывал мне, что гвельфы делают из плодов дерева эликсир долголетия, и я решил набрать плодов и попросить шака приготовить из них лечебную мазь. Побродив под деревом, я подобрал десяток плодов наиболее свежих по виду и отнес 'Первому'. Шак быстро понял, что от него требуется и стал готовить какое-то варево. Одним из ингредиентов для мази стал барсучий жир, добытый Тузиком. Пока 'Первый' химичил у костра, мне пришла в голову идея попробовать плоды на вкус. Раньше меня останавливал специфический запах плодов, прямо скажу, дохлятиной попахивало. На этот раз мне удалось переломить себя и испробовать таинственные плоды. Опыт оказался неудачным, не то чтобы плоды оказались несъедобными, только на вкус они оказались такими же, как и на запах. Выплюнув недоеденный фрукт, мне еще полчаса пришлось, полоскал рот, чтобы избавиться от ощущения дерьма в нем. Успокаивая себя мыслями, что все лучшие лекарства на вкус гадость невероятная, я стал дожидаться мази. Мазь оказалась готовой только после ужина. Перед сном я намазал на левой руке самый безобразный шрам от ожога и, завязав руку тряпкой, лег спать. Наутро я с нетерпением снял повязку и охренел, шрам на руке полностью отсутствовал, как и кожа на его месте. Мазь проела мою руку до самого мяса. Плюнув на опасные эксперименты, я вошел в транс и стал залечивать дыру на коже. Через час упорных трудов рана покрылась розовой пленкой. Этот досадный случай напомнил мне забавный эпизод из прошлой жизни. Моя супруга вычитала в какой-то газетенке статью про очередной эликсир молодости, которым оказался яблочный уксус. Электродрель замутила трехлитровую банку этого эликсира и заставила меня пить его вместе с собой. Эликсир оправдал свое название полностью, уже через час мы вспомнили свое детство по полной программе. В результате употребления эликсира нас пронесло со страшной силой, и мы наперегонки бросились в туалет. Беда была в том, что туалет в квартире один, а требовался он нам одновременно. Супруга провела три дня в обнимку с унитазом, а я с тазиком. Больше ни в каких экспериментах, с другими чудодейственными эликсирами, ваш покорный слуга не учувствовал.
Время шло, и подготовка к дальнейшему путешествию подходила к концу. 'Первый' дошил мне новые штаны и куртку, а на ногах красовались новые мокасины.
- Вылитый Чингачгук с большой дороги, только рожа подкачала, - решил я, рассматривая себя в воде ручья.
'Первый' тоже привел свою одежду в порядок. Тузик чувствовал надвигающиеся перемены, и задорно скакал по лагерю, гоняясь за мухами. К походу было все готово, и мы легли пораньше, чтобы утром без задержек отправиться в путь. Нас ждала башня на краю пустоши.
Глава 4. За нами снова погоня.
Огромное зеленое море раскинулось под крыльями харуха, практически неподвижно парившего в восходящих потоках теплого воздуха. Зоркие глаза летающего ящера выискивали добычу, но кроны деревьев скрывали все, что находилось на земле. Харух качнул крыльями и начал планировать в сторону пустоши видневшейся на горизонте. Инстинкт подсказывал ящеру, что на безлесной равнине будет легче найти себе еду. Далеко внизу петляла лента лесной дороги, то и дело скрывавшейся под деревьями. Глаз стервятника зацепился за три бегущие фигуры. Харух резко пошел на снижение, чтобы рассмотреть предполагаемую добычу.
- 'Двуногие', - разочаровано пронеслось в мозгу хищника.
Добыча оказалась слишком опасной. Харух был не настолько голоден, чтобы рисковать. В правом боку зверя торчали две обломанные стрелы, попавшие в него во время охоты на 'двуногих'. Наконечники стрел приносили постоянную боль и раздражение. Ящер прекратил снижение и, замахав крыльями, стал набирать высоту.
***
Дорога как змея петляла между деревьями. Мой маленький отряд уже три часа находился в движении по заросшему травою проселку. Мышцы хорошо разогрелись, и неторопливый бег не перегружал организм. Мне даже не пришлось прибегать к помощи 'Силы', чтобы облегчить нагрузку на левую ногу.
- Дополнительная триеровка ноге не помешает, - решил я.
Внутреннее зрение постоянно сканировало округу, готовое предупредить об опасности. На расстоянии километра от дороги ничего подозрительного замечено не было. В лесу удалось обнаружить только ауры оленей, кабанов и других травоядных животных. Мое внимание привлекла аура крупной птицы резко пошедшей на снижение в нашу сторону.
- Это харух, - отметило сознание.
- 'Первый' быстро за мной под дерево, на нас харух охотиться надумал, - крикнул я шаку.
Мы свернули с дороги под ближайшее дерево. Я достал лук и натянул тетиву. Мой внутренний взгляд непрерывно следил за опасностью. Аура харуха перестала снижаться и начала набирать высоту, удаляясь от дороги.
- Кажется, пронесло, - сказал я шаку и невольно улыбнулся, вспомнив анекдот про Чапаева.
Наша троица вернулась на дорогу и побежала по ней с прежней скоростью. Через полчаса я снова заметил подозрительные ауры, двигающиеся наперерез.
- Малхусы, - определил мозг. - И чего им от нас нужно?
- 'Первый' к нам снова малхусы пожаловали, приготовься, - предупредил я шака.
'Первый' кивнул головой и перехватил поудобнее дубину. Тузик тоже учуял родню и, обогнав меня, унесся по тропе вперед. Через некоторое время впереди раздался его заливистый лай.
Малхусы дожидались нас на берегу ручья, который под прямым углом пересекал дорогу. Нас встречал 'Старый Вожак' и его стая. Мы остановились, и я погрузился в транс. Горящие глаза старого малхуса начали
