дверь. Думаю, что и другие подозревали, что она всё ещё там.
Но, урок закончился, и все были отпущены по домам. Я задержалась в классе. Дежурных сегодня не назначали, все про это просто забыли, погруженные в обсуждение произошедшего события. Я сама взялась за швабру и стала подметать класс. Он сидел за своим столом и смотрел, как я работаю. Затем встал, скинул пиджак, и тоже взялся за уборку. Странно, мы не сказали друг другу ни одного слова, но понимали, что нужно делать. Для меня работать рядом с ним, было волнующе. Никогда раньше уборка класса, не приносила мне столько новых чувств, и столько удовольствия.
Когда класс был убран, он кивнул мне головой в сторону лаборантской. Это было и разрешение, и одобрение одновременно. Я улыбнулась, и вмиг оказалась там. Иришка, оказывается, спала. Надо же, она даже не слышала его речь, ну ничего я ей перескажу.
Сегодня за день столько всего произошло, что всё это просто требовало быть записано. Но, где же дневник? Внезапно, как будто прочитав мои мысли, надо мной, склонился ОН, и, выдвинув ящик стола, достал оттуда заветный дневник. Я почувствовала его запах и моё сердце бешено заколотилось. Дневник лёг на стол передо мной, а он вышел из кабинета. Но его запах, ещё долго преследовал меня.
Ирку я будить не стала, пусть подрыхнет. Я начну с того, что запишу, что знаю я. Событий, было много, и все такие волнующие, я погрузилась в их изложение. И очнулась, только когда рядом со мной, об стол, стукнула тарелка с едой. А он уже наклонился над Иришкой и тихонько тронул её за плечо. В углу зашумел чайник. Я торопливо закрыла дневник, и опасливо оглянулась. Но, он не проявлял никакого любопытства, даже глаза не скосил, на то, что я там пишу.
Похоже, это был Дашин дневник. Я не читал, что там было написано, но прошлый раз он валялся на столе открытый, и я краем глаза разглядел Дашин подчерк. Он у неё немного особенный, со своеобразными завитушками. И сейчас, Даша строчила в нём, как стенографистка. Видимо записывала свои переживания.
Возможно, в нём для меня было много интересного, а возможно, там были просто девичьи мысли, которые мужчинам и знать то не положено. Меня это не касалось. Знаю, что многие учителя и родители, втайне от детей, читают их дневники. Если они им попадаются. Я сам помню, как лично уничтожил все свои записи, только по одному подозрению, что моя мама их читает. А она всего-то и сказала одну фразу. Но, дело было в том, что в точности такую же фразу, я записал в свой дневник днём раньше. И хотя мама отрицала факт, что она их читала, это уже не играло роли. Доверие детей, очень хрупкое, его очень трудно завоевать и легко лишиться. А мы часто, об этом даже не задумываемся.
Я не уже говорил, я не собираюсь лезть к девочкам в душу. Захотят, сами расскажут. А пока я могу им только помочь и немного о них позаботиться.
Наверное, я спала очень долго. Потому что, проснулась совершенно отдохнувшей. Рядом за столом сидела Дашка, а в руках у неё был наш дневник. Шумел закипающий чайник, и пахло едой. Мне разбудил Митя. Странно, но только сейчас, про себя, я осмелилась назвать его по имени. Раньше он был некоей незыблемой величиной, именуемой просто, ОН. И даже когда мы разговаривали с Дашей, мы не называли его по имени. Он всегда был просто, ОН. И нам, было понятно, о ком мы говорим. Но его имя так приятно прозвучало у меня в мозгу, что я даже осмелилась его повторить… естественно, про себя. Интересно, а Даша его хоть раз про себя называла его по имени? Надо будет у неё спросить.
Митя… м… м… м… как здорово…
Я принёс им еду. Это уже стало входить у меня в привычку. Надо будет узнать, что им нравится, а то тащу каждый раз, всего чего. Закипятил чайник и сделав себе и им по кружке чая, оставил их одних. Пусть общаются. Сегодня они, вряд ли будут заниматься сексом. Хотя это хороший способ снять стресс.
Почему я назвал их занятия сексом? Но ведь это так и есть. Секс это не только половой акт, это целая совокупность действий, приносящих человеку удовольствие, через возбуждение чувствительных зон, своего тела. Как вам такое научное объяснение? Так что то, чем занимались девочки, тоже попадало под определение секса. Я не знал точно, есть ли между ними лесбийская любовь, но, то чем они занимались, было очень на это похоже. Хотя, мальчики тоже иногда собираются подвое, для занятий онанизмом. В тоже время, это ещё не делает их геями. Совместная мастурбация, вещь не такая и редкая. А в тантрическом сексе, так вообще, обязательная. Я не говорю, что так и должно быть, я просто отмечаю факт.
Когда Ирка спросила, называю ли я его, про себя, по имени. Я задумалась. По имени отчеству, очень часто, но чаще, просто ОН. Тем более что в разговорах с Иришкой, мы его никогда не называли по имени. Почему? Даже не знаю. Наверное, он был для нас такой недосягаемой величиной, что назвать его по имени, просто не приходило в голову.
Мы ещё немного поболтали, и я уже собиралась спрятать дневник в сумку, как Ирка меня остановила.
— Оставь его здесь, в столе — сказал она.
— Оставить дневник у НЕГО? — поражённо переспросила я.
— Да — уверенно ответила Ирка.
— А вдруг, он его прочтёт?! — я отказывалась верить, в то, что она предлагает мне такое.
— Уж лучше он, чем другие. К тому же я думаю, он не прочтёт. У него уже столько возможностей было,… а он ими не воспользовался.
— Откуда ты знаешь, может он просто виду не подаёт — заговорщицки сказал Дашка.
Иришка вздохнула и пожала плечами.
— Я ему верю — сказал она после небольшой паузы.
В её признании было всё. И я поняла, что она мне не сказала. Даже если он и прочёл дневник, его отношение к нам не изменилось. Он по-прежнему нас защищал и помогал нам. А критических ситуаций в последнее время становилось всё больше. Просто чёрная полоса какая-то.
— Глава 9 ~
Наш социум состоит из двух частей. Первая это законодательная база, основа государства. Вторая, это неписаные законы общества. Они меняются чаще, но отражаются на нас гораздо сильнее. Когда часть социума, стремится узаконить своё мировоззрение, взгляды, или отношения, они рождают новые законы. Как пример, сексуальные меньшинства. Двадцать лет назад, за мужеложство (гей отношения) закон наказывал лишением свободы. Сейчас, это уже частная жизнь человека, а вот если гея уволить с работы, за его принадлежность к секс-меньшинству, то работодателя можно привлечь к суду, за ущемление прав человека. А ведь прошло всего двадцать лет. Но, социум, хоть и стал относиться к ним терпимее, ещё не одобряет подобные отношения. Это негласный закон, который работает в нас всех как программа.
Если человек делает, что-нибудь, что осуждается социумом, он начинает испытывать чувство вины. И чем больше это чувство, и чем дольше человек его испытывает, тем тяжелее ему жить. Это моральное давление, которое нарастает с каждым днём. Ему кажется, что все вокруг намекают ему, на его проступок. Но, самое интересное в том, что в человеке начинает работать программа, заложенная в него ещё в раннем детстве. Что, наказание неизбежно. Речь идёт о социально адаптированных людях. Я не беру в расчёт людей с явными психическими отклонениями или искажённым мировоззрением.
Психологи отмечают тот факт, что любой преступник, сам создаёт ситуацию, в которой его могут поймать. И многие преступники, после того, как их ловят, испытывают облегчение, что, наконец, всё это
