Как-то вечером Джун сидела за столом, а вокруг нее на полу были разбросаны десятки скомканных листов бумаги — безнадежные попытки написать Марку.
Если бы он только не был таким бесстрастным, когда она говорила с ним по телефону, но Джун знала, что сама виновата в его сдержанности. В конце концов, она не сказала ему, что ужасно страдает, потеряв его, или что хочет вернуться к нему. Она просто сказала, что, может быть, вернется в Сан-Франциско, и надеялась, что Марк будет счастлив.
А как бы поступила она на его месте? Джун кусала губы, пытаясь найти ответ. Ведь не убеждала же она Линду простить Ральфа.
В дверь кто-то позвонил. Это, наверное, Мадлен, которая опять будет настаивать на том, чтобы пойти с ней в бар вечером.
— Кто там? — спросила она, прежде чем открыть дверь.
— Марк.
— Кто? — тихо переспросила она.
— Марк Энгл.
— О…
Она сняла дверную цепочку и открыла дверь. Ее глаза недоверчиво разглядывали его. Марк был одет в цвета бургундского вина безрукавку и рыжевато-коричневые брюки. Выражение его лица было непроницаемым.
— Привет, Джун.
Она автоматически кивнула, не зная, что сказать. Джун была так ошеломлена его появлением, что почти ничего не соображала.
— Могу я войти?
— Да, да! Пожалуйста.
Он прошел мимо нее в гостиную. Она шла за ним, пытаясь собраться с мыслями.
— Я налью вина.
— Хорошо.
На кухне один из бокалов выскользнул из ее рук и упал на стол. Посудное полотенце заглушило звон разбитого стекла. Нервничая, она потянулась за другим бокалом. Марк здесь! В своих самых сокровенных мечтах Джун была безумно счастлива от его появления и они бы крепко сжимали друг друга в жарких объятиях. Но сейчас она настороженно замерла — ей стало не по себе. Жесткое выражение лица Марка как бы предупреждало, что существуют вопросы, на которые надо немедленно ответить.
Он сидел на деревянной скамье, когда Джун вернулась в гостиную. Она подала ему бокал розового вина и села в качающееся кресло напротив него.
— Я вижу, ты начала писать роман? — спросил он.
— Да, но он неинтересный.
Внезапно она покраснела, поняв, что он говорит о бумаге, разбросанной по полу, а не о книге, лежащей на скамье.
— Эти листки бумаги — письма, которые я пыталась написать тебе, — она взяла бокал и нервно отпила глоток вина.
— Почему бы тебе просто не сказать мне то, что ты пыталась написать.
Марк сидел, непринужденно развалясь на скамье. Его уверенность в себе нервировали ее еще больше.
Джун откашлялась. Найти те единственные слова, которые надо сказать вслух, оказалось значительно труднее, чем подобрать их, чтобы написать на бумаге.
— Мне плохо в Техасе. То есть, я нахожу его прекрасным — я имею в виду мою работу и все остальное, но…
— Продолжай.
Она сделала еще глоток вина…
— Это было ошибкой — мой отъезд из Сан-Франциско. Я хочу вернуться обратно.
— Тогда почему ты не вернешься, — небрежно спросил он.
— Я хотела бы надеяться, что если я вернусь, то мы могли бы снова начать встречаться друг с другом.
Джун затаила дыхание и заставила себя посмотреть на него.
Его губы были плотно сжаты, а зеленые глаза были прикрыты темными ресницами. Он никогда еще не казался ей таким привлекательным, как сейчас, но и таким недосягаемым. Джун хотелось, чтобы рухнул барьер между ними, и она бы смогла очутиться в его объятиях…
— Ты имеешь в виду забыть о наших разногласиях и начать все сначала?
Джун сжала кулаки так, что ногти вонзились в ладони. Она облизала губы.
— Я знаю, что причинила тебе боль, когда уехала, но в дальнейшем все будет по-другому.
— Как? — спросил он резко.
— В течение долгих ночей здесь я поняла многое. Главное то, что, кроме тебя, мне на свете никто не нужен.
Он поставил свой бокал на стол и скрестил руки на груди.
— Но ведь ты с самого начала не позволяла мне стать для тебя самым главным человеком в твоей жизни, — с сожалением сказал Марк.
— Ты прав, я держала тебя на расстоянии, но без всякого умысла. Думаю, что подсознательно поступала так со всеми мужчинами после Колина. Чтобы как-то отвлечься и забыться, я все свои силы стала отдавать карьере.
Ведь он проделал весь этот путь из Сан-Франциско для того, чтобы поговорить с ней. Она посмотрела ему прямо в глаза и сказала:
— Я поняла, что люблю тебя.
— О, Джун… — он протянул к ней руку.
— Я обещаю, что никогда больше не поступлю так.
Она сказала эти слова тихо и нежно, почти шепотом.
— Моя работа все еще важна для меня, но я могу быть намного лучшим инженером в Сан-Франциско, если рядом будет мужчина, которого я люблю.
Джун с изумлением наблюдала, как его взгляд смягчается, становясь нежным и ласковым.
Его руки трепетно коснулись ее лица, прежде чем их губы слились в нежном поцелуе.
— Не можем ли мы попробовать начать все сначала? — прошептала она.
— Нет, — сказала он твердо. — Мы не будем ничего пробовать. Я хочу заключить с тобой обязательство.
В его глазах прыгали чертики — он хитро улыбнулся.
— Но это не должно быть навсегда. Мы можем сделать это на тридцать или сорок лет и посмотреть, что из этого выйдет.
— Это достаточно разумный срок, — одобрила Джун и подставила свое счастливое лицо для поцелуя.
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.
